Похождения Кота Кошмара - Елена Владимировна Крыжановская
— Почему бы тебе не вытащить из "гибельной трясины", как ты говоришь, своих бывших дружков? — спрашивала она. — Раздавал бы им рекламные брошюрки и делал доброе дело! А меня не впутывай в стадо своих непьющих верблюдов! Я — кошка! И не желаю участвовать в этой коллективной демонстрации мартовских зайцев даже вместе с тобой!
Кошмар вздохнул с глубочайшим смирением.
— Дорогая, мне больно видеть, как гибнут несчастные, с которыми я общался когда-то. Но, поверь, я не могу даже пытаться спасти их, ибо сам еще слишком слаб, и мне просто невыносимо стыдно думать, что вчера еще я был одним из них. Нет, не могу. Лучше я спасу тысячу посторонних и тем хоть немного искуплю свое прошлое беспутное поведение. Жаль только, что ты не желаешь помочь мне.
Устав биться об стену трезвенной белой горячки, Майя ушла к подруге, бросив мужа наедине с рекламной литературой. Вернуться она постаралась поздно, когда Кошмар уже спал. Он теперь не гулял по ночам, зато днем пропадал на всевозможных благотворительных акциях, не забывая регулярно посещать заседания клуба, проходившие теперь два раза в неделю.
На календаре трезвости подходил к концу месяц. Кошмар казался счастливым и с головой ушедшим в новую жизнь. Майя находила в этом лишь одну положительную сторону: они получали продуктовый паек и денежное пособие. Последнее означало, что Феликсу Кристиану безоговорочно доверяют в клубе, ведь денег бывшим алкоголикам не давали. Но Кошмар сумел доказать, что возврат к прошлому невозможен, и ему стали платить. В самом скором времени обещали помочь и с работой…
В пятницу внезапно созвали внеочередное заседание клуба. Оказывается, заболел профессор Сова. Майя не ждала своего мужа раньше семи вечера, но Кошмар не явился ночевать вовсе. Прислал записку, что не может отлучиться, несет дежурство у ложа больного. Майя даже не огорчилась, так привыкла за последнее время к социальной активности мужа.
Зато в субботу, когда Кошмар переступил порог дома, еще не было двух часов дня. Майю удивил его вид.
Черный смокинг приобрел прежний лоск; перчатки и манишка сверкали ослепительной белизной. Никаких портфелей и сумок с агитационной литературой. Кошмар был бесшабашно весел и непринужденно рисовал в воздухе зигзаги хвостом.
Когда он поцеловал жену, Майе показалось, что от его роскошных усов пахнет валерьянкой, но, не дав ей опомниться, Кошмар, словно фокусник выставил на стол бутылку шампанского.
Майя заморгала белыми ресничками.
— Садись, — дернул ее за лапку Кошмар, приглашая к столу и приводя в чувство. — Такое событие надо отметить.
— А что случилось?
— Меня избрали.
— Куда?
Кошмар обаятельно улыбнулся. В его глазах прыгали желтые и зеленые черти. Усы лихо закручивались.
— Меня вчера избрали председателем общества трезвости. Теперь — я там единственный и полновластный хозяин. Сегодня был в мэрии, в полиции… Полная амнистия с извинениями и пожеланием успехов на будущее. Пособие будем получать и дальше, а может, и квартиру дадут. Но, главное, меня сегодня устроили на работу.
— И… где же теперь ты работаешь? — шепотом, еще до конца не веря, спросила Майя.
Кошмар удовлетворенно вздохнул, выдержав небольшую паузу. Потом рассказал:
— Этих верблюдов я доконал. Они рекомендовали меня на работу… в аптеку напротив нашего дома. Ловить мышей и охранять валерьянку!! Дабы мой пример благотворно влиял на всех пьянствующих котов Копенгагена, а также его окрестностей.
— Ты был прав, — наконец смогла сказать Майя. — Я плохо знала тебя. Поцелуй меня, пожалуйста, еще раз, и выпьем шампанского.
За здоровье нового председателя общества трезвости, сумасшедшего кота, которого я, почему-то, так сильно люблю…
(конец первой части)
Часть вторая: Полицейское расследование Кота Кошмара
глава 7,
в которой Кот Кошмар начинает свое полицейское расследование
Однажды, болтаясь по городу совершенно без какой-либо четко очерченной цели, Кот Кошмар сделал открытие: буквально на ровном месте можно найти неприятность, если только очень уж захотеть.
Идет себе кот. Никого не трогает, смотрит по сторонам, думает о своем, и вдруг, прямо на него из-за угла вылетает велосипед. На велосипеде сидит почтальон, который мчится, сломя голову, ничего не замечая вокруг.
От велосипеда кот практически всегда увернется, но вот дальше.… Зависит от конкретного индивидуума.
Нормальный бы кот пожал плечами и пошел мимо, радуясь, что столкновения с чудом техники удалось избежать.
Но Кошмар — личность яркая, он ни с того ни с сего вздумал построить логическую дорожку этого, обычного, в общем, события.
"Куда может так спешить почтальон? — задал себе вопрос кот. — Нет, правда: пожарники летят на пожар, полицейские — на место преступления, доктора — к больным, по срочному вызову…..А какое известие в сумке почтальона требует такой бешеной скорости? Он же не знает содержания писем.
А… Ну ясно, этот с безумными глазами летит в газету. Кто-то передал сенсационный материал и обещал вознаграждение, если доставить его в редакцию как можно скорее. Интересно, в какую редакцию…"
И, не вполне отдавая себе отчет, зачем он идет туда, Кошмар, не спеша, отправился по следам резиновых шин почтового велосипеда.
В этот летний день в городе было так невозможно тихо, Кошмару стало так скучно бродить одному, что он поддался обывательскому любопытству, которое всегда считал примитивным и низким чувством. Но другого занятия, более достойного, кот в данный момент не нашел.
След привел его в редакцию вечерней газеты. Кошмар не обратил внимания на тощую собачонку сидящую у входа, а по-хозяйски, вразвалочку, подошел вплотную к двери. Велосипедов на стоянке хватало, но того, что полчаса назад едва не сбил Кошмара, там уже не было. Кот покрутился перед дверью, раздумывая, как узнать о том почтальоне, но ничего путного не придумал.
Сверху послышалось наглое карканье.
— Это ты Клерхен? Привет, — задрав голову, обратился Кошмар к молодой разбитной вороне.
— Прр-иве-ет, — откликнулась та. И лукаво кося глазом на кота, спустилась пониже.
Кошмар пошевелил усами, решаясь на разговор.
Клерхен была самой молодой и перспективной журналисткой газеты "Копенгаген с птичьего полета" и работала в отделе уголовной хроники. До сих пор дел крупнее квартирной кражи ей не поручали, но Клерхен своим любопытным клювом чуяла сенсации, не хуже ищейки. Если она сидит под окном редакции, то сидит неспроста — наверняка ей известно всё, что хотелось бы знать Кошмару. Но выспрашивать сведения у вороны так унизительно…
Кошмар наконец решился. В точности как лиса из известной басни он обошел вокруг дерева и уселся напротив вороны.
— Клер, ты не видала здесь одного почтальона? Он примчался, как угорелый минут двадцать назад.
— Двадцать две, — отрезала Клерхен, любившая
