Матабар III - Кирилл Сергеевич Клеванский
Когда Ардан открыл глаза, то какое-то время не видел ничего, кроме размытых, мыльных силуэтов.
— Шевелись! — рявкнул ему на ухо Урский и, схватив под локоть, потащил куда-то.
Затем раздался дверной хлопок и его с силой потянули вниз. Когда Ардану вернулась способность видеть, то он понял… что его вырвет. Они ютились в детской комнате. Детской комнате, в которой, внутри сломанной кровати — щепками и порванными простынками и матрасиком, свалившейся на пол — лежали обглоданные, окровавленные останки трехлетнего ребенка.
Ардану, порой, снились кошмары о Бальеро и, на мгновение, ему показалось, что он спит и видит один из них.
— Так, запишем двенадцать тварей по три луча, — Дина, кажется, совсем не волновало увиденное, в том числе и кровавые царапины на синих обоях с изображением пуделей, прыгающих по белым облачкам. — Надо будет только собрать с них вещественные доказательства, а то вычтут половину с премии. Хотя все равно расход гранаты посчитают. В целом, это почти семьдесят эксов и…
— И мы в заднице, Дин, — процедил Милар, перезаряжавший револьвер с патронташа. — Тут не до премии.
— У тебя больше нет гранат? — спросил занимавшийся тем же Урский.
«Месяцы», подходящие для быстрой зарядки, они тратить не спешили. Ардан же боролся с рвотным позывом. Он, за этот год, видел всякое и, наверное, даже успел привыкнуть к трупам и к крови. Но какой нормальный человек и Первородный сможет привыкнуть к виду растерзанных детских тел…
Хотя Плащи, вон, словно не обращали на окружающий погром ни малейшего внимания.
Может потому их в обществе и боялись, попутно ненавидя?
— Две, — капитан достал из кармана два небольших, стеклянных шарика, перетянутых простыми бечевками. Внутри плескалась мерцающая, искрящаяся, белоснежная жидкость. — Так что еще дважды мы сможем сжечь рой, но… — Милар покачал головой и убрал гранаты обратно. — Это ведь низшие твари. Их сюда до кучи призвали. Ублюдок демонолог…
— Демонологесса, — снова заметил Эрнсон.
— Да хоть сраная предвокзальная шлюшья выпердь, — зарычал Урский. — слова мы еще сейчас подбирать будем.
Эрнсон, перещелкнувший барабан револьвера, из которого успел сделать лишь пару выстрелов, развел руками, все еще сжимавшими ножи.
— Я просто напоминаю, что цель женщина, так что тот бедолага, которого жрал демон, не наш клиент.
— Госпожа демонологесса, — с издевкой исправился Милар. — все еще где-то в этом здании и затевает что-то покрупнее.
Все трое синхронно повернулись к Ардану.
— Стажера сейчас вырвет, — Урский вытащил из кармана монетку в пять ксо.
— Не вырвет, — Милар достал такую же.
— Воздержусь, — покачал головой Эрнсон.
Ардан посмотрел на них, пытаясь понять, сошли ли Плащи с ума или нет, а затем, согнувшись над обломками платяного шкафа, пару раз кашлянул, но сдержался.
— Моя монета, — капитан забрал пять ксо. — Ладно, какие ваши предположения, господин маг?
— Подвал.
— Мысль весьма расплывчатая, — сощурился Милар. — Нам бы конкретики какой-то, Ард.
Ардан прикрыл глаза и пару раз глубоко вдохнул и выдохнул. Сердце все пыталось пробить грудную клетку и выскочить на волю, а ноги предательски тряслись. Он, наверное, как и Плащи, хотел бы пребывать в наивном неведении о возможностях демонологов и самих демонов, если те принадлежали числу обладавших хоть сколько-нибудь значимым могуществом, но после свитков и историй Атта’нха не имел такой привилегии.
— Чем глубже в землю, тем сильнее влияние Лей, а в эту ночь — особенно, — уточнил Ардан, утирая горькую слюну с губ. — Мы сейчас на втором этаже, но твари на нас не нападают. Хотя явно — могут. Так что выходит — они защищают проход в подвал.
— Уже лучше, — одобрительно кивнул Милар. — Урский?
— Можем гранатой расчистить путь к кухне, а там закинем в подвал вторую и следом сразу спустимся сами.
— А если в подвале нас ждет еще какое-то дерьмо? — Дин, убрав короткие ножи, достал два длинных и кривых, чем-то напоминающих слишком маленькие сабли, или очень здоровые кинжалы.
— Тогда будем импровизировать, — развел револьверами Александр.
— Как и всегда, — расстроенно выдохнул Эрнсон.
— Как и всегда, — поддакнул Урский.
— А ведь Пламена предлагала мне утром свой фирменный, яблочный штрудель, — чуть ли не взвыл Дин. — А я, дурак, отказался. А если импровизация закончится тем же, чем и в прошлый раз, то лежать нам опять на лазаретных койках пару месяцев.
— Утром свой штрудель съешь, — прорычал Урский.
— Утром… а, я, может, сейчас хочу. А тут вместо штруделей, сраные демоны-мыши. Терпеть не могу мышей. Мелкие, юркие и постоянно что-то грызут.
— Почти как ты, Дин, — фыркнул Александр. — Тоже всегда грызешь какую-нибудь гадость, разве что дылдой вымахал.
Арди, слушая явно рожденную нервами перепалку, не сводил взгляда с растерзанного младенца. Если неизвестная демонолог действительно собиралась провести эксперимент, описанный в автобиографии Гранд Магистра, то тогда зачем ей расставаться с, как бы это погано ни звучало, но — материалом.
Да, разумеется, Гранд Магистр упоминал одиннадцатилетних детей, но, в такой логике, маленький ребенок мог подойти даже, в какой-то степени, лучше.
И, все же…
— Тоже заметил? — едва слышно спросил Милар, мгновенно заканчивая перепалку.
— Да, — подтвердил Ардан. — Заметил.
Они переглянулись и замолчали. А Урский с Дином, переводя взгляды между капитаном и юношей, в недоумении синхронно всплеснули руками.
— Может, господа дознаватели, поделитесь мыслями? — грубо и с нажимом процедил Александр.
— Не сходится, — Милар провел пальцами по щетине.
— Что, о Вечные Ангелы, не сходится, Кот?
— Детали, Урский, детали не сходятся, — капитан провел ладонью
