Восход. Солнцев. Книга V - Артемий Скабер
Главное, мою железу восстановили, и я временно стал Дарием. Потому что под этой оболочкой на самом деле я — Борис Солнцев, и мое естество поглощает паренька, которого поймали измененные.
В какой-то момент я подошел к бару и взял коньяка. Не решил, какой из моментов в теории Прохорова стал напрягать, скорее всего, все. Но если проследить за мыслью, дальше кое-что вырисовывается. То, чем я не собираюсь заниматься.
Измененные способны, подобно монстрам, поедать людей и их вместилища, перенимая магию. Исходя из предположений Давида, Витя, скорее всего, последняя оболочка, которую скушала тварь, а до этого вообще себя не сдерживала и получила много видов магии.
— Рот наоборот! — выдохнул я.
Профессор проверил, моя истинная оболочка уже на шестьдесят процентов, плюс-минус сорок, поглотила силу Дария. В отличие от твари, которая носила тушку Вити, я не в курсе, как оставить знания, да и не нужны они мне.
Мы прерывались на попытки профессора что-то еще проверить и сделать какие-то опыты. Я подолгу ждал, пока он запишет мысли, а следом и расчеты, в блокнот.
Радовало, что свое тело скоро верну, как только полностью поглощу вместилище рядового. От всего этого кульбита есть плюс: моя магия звука вернется, и, скорее всего, я еще и в ранге подрасту.
Следом Давид выдвинул теорию. Версия Вити отличается от меня и Черныша, и Полосатика. Мы, скажем так, естественно мутировавшие особи, а вот «они» — искусственные. Видимо, им как-то досталась жидкость из железы истинного измененного. Тут гадать не нужно, последний раз Полосатик был у ботаников. Но…
А что там в других государствах? Может, есть свои измененные? Тогда игра приобретает новые краски. В любом случае этим «ненастоящим» нужно сожрать нашу железу. Почему Прохоров не в курсе?
Но заданий мне надавал. Я, видите ли, должен доставить ему живого «Витю». Тогда Давид сможет во всем разобраться и понять, откуда ноги растут. В общем, много хороших новостей.
Сложность в том, что теперь маг-урод, скорее всего, не один, и как-то эти твари способны подчинять монстров. А еще…
— Понял! — выкрикнул Давид. — Их железа разрушается, поэтому им нужно постоянно кушать. Каше-монстр — это, скорее всего, их истинная форма. Они способны изменить тварей, подобно себе. Поэтому в жиже я обнаружил сходство с жидкостью из твоей железы.
Голова пульсировала. Профессора было не заткнуть, он накидывал новые идеи и предположения, что-то записывал и давал новую версию.
Если попытаться все собрать воедино, то кто-то или что-то получил жидкость из железы истинных измененных. Потом в ходе опытов создал не самую стабильную версию. Эти твари превращаются в каше-монстра, но, пожирая магов, они становятся на время людьми, перенимая их силы.
Действуют ли по собственной воле или чьей-то указке — непонятно. Главное, что им нужен я и мои «друзья» — измененные. Именно они, скорее всего, и вызвали аномалию в стене, потому что «испорченные» монстры, а монолит сделан из тварей.
Относительно понятно, зачем Витя за мной следил. Сначала не был уверен, что во мне железа, и просто проверял, а потом просто игрался, чтобы я показал свои возможности. Ну, а когда стало опасно, решил покушать.
— Давид! — позвал я мужика, который был на седьмом небе от счастья. — Я тебе говорил, что маг-урод влил в меня свою кровь? Может ли?
Че-то мне поплохело. Новый раунд тестов и анализов. Голова шла кругом, пока пытался усвоить информацию. Профессор открыл в себе уже не знаю какое по счету дыхание. От понурого мужика ничего не осталось. Бегал в задницу ужаленный и все время улыбался.
Спустя час узнал, что во мне отсутствуют примеси. Сука, звучит так, будто я настойка какая-то… Давид предположил, что маг вливал в меня кровь для железы, чтобы ее подготовить перед употреблением.
А когда не вышло, организм начал растворять все инородное. Ну, хоть так. Голову заняли мысли про Ольгу. Кто или что она? Витя сожрал Обручеву и переместился в ее тело? Другая тварь? Ей промыли мозги?
— Прохоров, есть у меня, возможно, один пациент, который подойдет тебе для исследований, — сказал я. — Не уверен, что это одна из тварей, но что-то интересное точно найдем.
— Ведите его сюда прямо сейчас, — обрадовался Давид.
— Ага, счас семечки доклюю и сразу же побегу, — подавил в себе смешок. — К ней сначала нужно подобраться, понять, какие ниточки уже подергали и к кому они ведут.
Новость профессора расстроила, а я, наоборот, задумался. Обручева ни с того ни с сего свободно перемещается по Тобольску, будто ее освободили от службы. И не просто так она здесь остается. А мои ребята? Зачем она выбила их из колеи? Вопросы сыпались один за другим.
Возможно, кто-то там наверху за всем этим стоит или наблюдает? У меня реально заболела голова, достал лечилку из артефакта и осушил. Пока Давид делал какое-то зелье, я ждал.
Приперлись сами паханы. Довольные, что чуть лица не потрескались от гордости за свои подвиги. Мне принесли три костюма, обувь и другие элементы гардероба. По ощущениям, весьма дорогие вещи, даже лучше того, что я купил за тысячу рублей. Когда лишние свидетели ушли, переоделся в аристократа. Намного удобнее чем военная форма.
— Борис, у меня есть для вас хорошая новость, — отвлек профессор. — Я, основываясь на механизмах расщепления, магии и работы сока железы, смог стабилизировать субстанцию, способную трансформировать непоглощенную магию.
— Знаешь, Давид, никогда не считал себя дураком, но после всего, что ты уже на меня вывалил… Будь столь любезен простыми словами сообщить, что ты сейчас сказал? — мягко улыбнулся профессору.
— А-а-а… Ну… — растягивал Прохоров. — Я сделал зелье, подобное оборотному, которое уже изготавливал для вас, чтобы немного изменить внешность. Вот! А это поможет вашему телу быстрее вернуть истинное обличие. Но только не уверен в сроке действия. Оно как бы ускоряет, но временно.
Выдавливая по капле из него связные предложения, я добился нормального объяснения. Три бутылька. Если приму, то стану снова Солнцевым. Время действия: от минуты до пары часов. Это просто подарок. Очень пригодится в моих планах. Тем более, что поможет быстрее вернуть истинный облик.
А самое приятное, что на основании этого зелья Давид разработал средство, подавляющее силу жижи. Получается, остатки того, что я дал, и сок моей железы многое помогли изучить. Конечно, не стоит преуменьшать и работы помешанного.
Профессор даже использовал кровь, когда я истинную форму принял. Собрал с пола и как-то очистил, когда успокоился. Задержался еще на тридцать минут, пока он мне четыре бутылька противоядия сделал. Все наработки убрал в артефакт.
Улыбнулся. Ох, чую, скоро познакомлюсь с новой Обручевой поближе. К нам заглянул мужичок с коробкой из дерева, сделал мою фотокарточку. Когда я уже готовился выдвигаться, то у меня на руках были документы нового аристо с именем: Весемир Константинович Трутень.
Оставил Давида в трущобах, приказал ему занять старое помещение, пусть найдет себе там площадь по душе. Паханов напряг, чтобы они купили в городе все, что скажет профессор, привезли, подняли и установили.
На все это чеки для отчетности — мне. Кучу денег я так и оставил на столе, решил, пусть смотрят и думают. Отщипнул оттуда всего пятьсот тысяч на мелкие траты. Пока раздавал указания, выбил себе то, о чем мечтал еще в Охотничьем…
Машину с личным водителем на зарплате. Когда вышел из трущоб, обнаружил: транспорт с тем же мужиком, который возил меня с Прохоровым.
— Господин, — открыл он дверь.
— Можешь ко мне обращаться или Борис, или Борис Иванович. Давай без господ? — попросил я.
— Как скажете, Борис, — ответил водитель. — Меня зовут Железняков Прохор Васильевич.
Уселся в машину. Тем временем наступил уже поздний вечер. По моему плану, у меня сегодня две встречи. Надеюсь, обе пройдут нормально. Сказал, что можно не торопиться, сначала мы заедем в больницу.
Выехали на дорогу и уже через несколько минут двигались по центру. Смотрел на бутылек, который должен мне вернуть обличье Солнцева.
— Прохор, — позвал я водителя. —
