Белая башня - Екатерина Лесина
— У него состав сложный, — пояснил Винченцо. — И не всегда те, кто готовят, точно следуют рецепту. В результате порой начинается дестабилизация структуры… впрочем, при длительном хранении она в принципе неизбежна.
Дикарь молча отвесил барону подзатыльник.
— Ай! Он же ж нужен! — тот потер макушку и насупился. — Я как лучше хотел…
— Что ты еще прихватил?
— Ну… ничего! Честно! Думал взять папин меч, но он тяжелый и неудобный. Но я же ж немного!
— Этого немного хватило бы, чтобы от всех нас осталась глубокая красивая ямка… — Тень завернул крышку. — С другой стороны в нынешней ситуации… где остальное?
В сумках мальчишки обнаружилось еще пара фляг.
Ржавый прут с загнутым концом. Клещи, судя по грозному виду, то ли из кузни, то ли из пыточной. Недогрызенный сухарь и надкушенное яблоко, завернутое в платок из тончайшей ткани. С золотым шитьем. Да, сморкаться в такой не с руки, а вот яблоки носить — самое оно. Ну, и дюжина иных, весьма любопытных вещей.
— Мда, — только и сказал Тень. А потом посмотрел на Миху.
И на магов.
— Удивляет не то, что мальчишка взял вот это, — Тень осторожно отложил фляги подальше от костра. — Удивляет скорее то, что только он и взял.
— Я как лучше хотел, — пробурчал Джер и потянулся за яблоком, которое платочком же отер, чтобы впиться в другой, ненадгрызенный бок.
— Пожалуй… в свое оправдание могу сказать, что я привык полагаться на собственную силу, — Карраго развел руками. — Алхимический же огонь — субстанция грубая. И ненадежная до крайности. Полагаю… вы тоже?
Винченцо вздохнул и признался:
— Пяток амулетов, кое-какие травы.
— Моя сумка? — уточнила Миара.
— Захватил.
— Вот… все же мы маги, не воины. А ваша голова, полагаю, была занята иным…
Хорошая отмазка.
А вот у Михи и такой не было. Он же ж вроде как наставник. Должен был проследить. Уследить. Уберечь. И наставить мудрым советом.
Мудрых советов в запасе не имелось. Одни подзатыльники.
— А молчал чего? — спросил он у Джера. — Когда мертвяки полезли.
— Да… забыл как-то.
Действительно. Что не понятного?
Миха покрутил клещи и отложил. Мало ли, вдруг да и они пригодятся.
— Что до огня, — Карраго вновь подошел к обрыву. — То как ни странно, все может получиться.
Сумерки подобрались с запада. И хотя бы без тумана. Винченцо, конечно, границу поставил, а Карраго укрепил её дюжиной весьма интересных узлов.
— Дублирование отдельных контуров позволяет достичь куда более высокой концентрации силы на участках между ними. И в целом повышает общий уровень напряженности, — пояснил он. — Вот, взгляни…
Миара тоже подошла поближе, хотя все одно сделала вид, что просто так стоит.
Устала сидеть.
И лежать.
А вот постоять, это можно. Если же получится послушать что-то там, то она тоже не против. Но настаивать не будет.
— Создание полного дубля приведет к возникновению точек чрезмерно насыщенных, вследствие чего самодестабилизирующихся…
Учителем он был хорошим.
И связки Винченцо запомнил. Надо будет потренировать.
— Все равно он хитрая задница, — пробормотала Миара позже. Правда, едва слышно и с набитым ртом — она пыталась пережевать полоску вяленого мяса. Но Карраго услышал.
— Сочту за комплимент…
Карраго мясо нарезал тонкими, с волос, полосками, которые отправлял в рот.
Меж тем костер прогорел, и на углях — дров бы нормальных, а то не угли, но пепел один — появился котелок. Карраго сам его наполнил водой.
— Если к стандартному рецепту восстанавливающего зелья…
— Оно тоже есть. В сумке, — Миара потянулась к этой сумке.
— Не сомневаюсь. И даже сварено толково. Но дело в том, что имеются кое-какие хитрости… так вот, если на этапе первичного нагрева добавить к смеси трав…
Указанная смесь полетела в котелок, над которым моментально вскинулось пламя, впрочем, сразу и осело.
—…три капли сока наперстянки и одну — белены…
Бутылочки появлялись и исчезали в сумке, не выглядевшей сколь бы то ни было внушительной.
— То мы все потравимся.
— Затем щепоть черной соли и вытяжку из спинного мозга пустынной змеи…
Вот Винченцо всегда предпочитал не знать составы тех зелий, которые приходится потреблять. Тогда и потреблять их как-то проще, что ли.
— Растертые раковины моллюсков…
Миара смотрела неотрывно, зачарованная представлением.
— Теперь снять с жара и позволить настояться.
— И что в итоге?
— То же зелье, но куда более эффективное. Правда, есть у него один недостаток, — Карраго прищурился. — Хватит мозгов понять, какой именно?
Миара чуть свела брови. И кивнула.
— Не хранится.
— Почему?
— Потому что иначе ты бы взял его зельем, а не устраивал тут… но если о причинах, то скорее всего сама реакция. Сочетание компонентов таково, что при длительном контакте они будут взаимоуничтожаться.
— Все таки у тебя в голове есть что-то, кроме дури…
Почти комплимент.
Тень покачал головой и буркнул в сторону:
— Маги.
Маги и есть. И звучит это ругательством, но…
— Пьется горячим. Настолько, насколько возможно.
Карраго сам разливал зелье.
И первым выпил стопку и скривился.
— Еще вкус… мерзейшее средство. Так, ему два глотка. Через четверть часа — три. Еще через четверть — допить остаток.
Он протянул кривобокий кубок Тени и кивнул на мальчишку.
Миара выпила залпом и зажала рот рукой.
А и вправду мерзость. Такая вот… редкостная мерзость, которая обволакивает рот изнутри то ли жиром, то ли кислотой. И язык прилипает. Зубы склеиваются. И каждый глоток вызывает у организма судороги.
— Кого стошнит, заставлю сожрать, — меланхолично ответил Карраго. — Не для того я тратился, чтобы тут некоторые… силы нам завтра понадобятся. А значит…
Надо терпеть.
Стиснуть зубы и просто терпеть.
— Вам не предлагаю… а вот вы, молодой человек, извольте.
Джер побледнел, поглядел на Миху, но тот кивнул.
— Надо, — Винченцо сумел разлепить зубы. И пусть голос его звучал надорванно, но говорить выходило. — Завтра будет тяжелый день… даже если кусты займутся, легче не станет. Нам силы понадобятся. Все. Без остатка.
Джер вздохнул.
И протянул руки. Кубок он держал осторожно. И пил… первый глоток сделал большим. Протолкнул отраву в горло и застыл с раззявленным ртом.
— Да нос ему зажмите и лейте, — посоветовал Карраго.
— Знаете, — Дикарь похлопал парня по спине. — Вы, конечно, за критику не сочтите, но с педагогикой у вас не ахти.
— Я… сам, — мальчишка вдохнул поглубже и допил. Стиснув зубы, он содрогнулся, лицо побелело, но то ли угроза Карраго подействовала, то ли врожденное упрямство.
Он закрыл глаза и несколько мгновений сидел вот так, с прямою спиной и стиснув руки.
Неприятно.
Зелье ощущалось внутри тугим комом огня, и казалось, что еще немного и оно просто-напросто расплавит желудок. Нельзя быть таким доверчивым…
— Вот смотрю на вас и диву даюсь, — покачал головой Карраго. — Нельзя же быть настолько доверчивыми.
— Ненавижу магов, — буркнул Джер.
— Вы тоже пили, — Дикарь понюхал остатки зелья.
— И что? Во-первых, я не просто маг, но весьма старый и опытный. А еще разбирающийся в зельях. Что мешало мне изготовить яд, но заранее принять противоядие? Или вот изготовить зелье, которое только для магов? Или…
— Здравый смысл? — Дикарь поглядел на обрыв. И на кубок. И снова на обрыв. Вздохнул. Выдрал клок мха и им отер стенки.
Разумно.
Нельзя тратить воду на мытье посуды. Как знать, выйдет ли еще спуститься.
— И в чем же здравость?
— В том, что вы не останетесь тут один. Места здесь какие-то… как бы это выразиться, не слишком дружелюбные. Кроме того, — он кивнул на Миару. — И она пила.
— Ну да… ну да… не важно. Отдыхайте.
И Карраго бросил на землю остатки плаща. Потом лег, свернувшись клубком, и сумку под голову подложил.
— Он… серьезно спать собирается? — Джер нахмурился.
— А что еще делать? Устраивать пожар посреди ночи — не лучшая идея, — Карраго глаза закрыл. — Потому как если вдруг что-то пойдет не так, ты даже не увидишь, куда бежать. Следовательно, и спуск откладывается. А значит что?
— Что?
— Что образовалось время, которое можно с успехом использовать для отдыха и восстановления сил… — он отвернулся. — В конце концов, я уже не молод, а эти двое до крайности истощены. Что до вас, молодой человек, то вам лишь кажется, что сил много. типичное заблуждение для вашего возраста. И потому советую…
— Он прав, — Тень бросил в огонь пару палочек. — Если есть время для отдыха, то нужно его использовать.
Джер явно не желал соглашаться. Но и спорить не стал.
Лег. Поерзал, пытаясь как-то устроиться на голой земле.
— А… этот круг… он… вдруг я его сотру?
— Тогда я весьма разочаруюсь в себе, — отозвался Карраго.
— Не сотрется, — Винченцо провел пальцем по линии. —
