ЮнМи. Сны о чём-то лучшем. (Книга первая) - Андрей Юрьевич Лукин
— Свидание?! — изумлённо переспрашиваю я.
— Да, — улыбаясь и смотря на меня, сказала мама ЮнМи. — Ты довольна, что пойдёшь на свидание?"
(Цитата из книги А.Г. Кощиенко "Косплей Сергея Юркина. (книга первая) Чужая шкурка").
— Да вы охренели!
— ЮнМи!!! — в один голос возмущённо кричат мама и СунОк.
— Что ЮнМи?! — так же ору я в ответ. — Какое свидание?! Какая помолвка?! Какое, бл-л… лин, замужество?! А меня вы спросить забыли, хочу ли я замуж? И вообще, собираюсь ли я туда?
— Не смей повышать голос на мать! — взвивается госпожа ДжеМин. — И да — спрашивать тебя никто не собирался. Потому что так решил дядя. Он в семье главный. Он мужчина.
— И что, у меня теперь вообще права голоса нет? — интересуюсь я, тщетно пытаясь сдержать вспухающий в груди гнев. Кажется, я сейчас взорвусь. — Я для вас вещь? Или бессловесная рабыня, которую можно вот так просто сплавить куда-то на сторону, даже не поинтересовавшись её мнением?
— Ты член семьи, поэтому мы пытаемся сделать всё, чтобы устроить твою судьбу. Мы взрослые люди и мы лучше знаем, что тебе нужно.
Да твою же мать! Молча открывая рот, смотрю то на ДжеМин, то на СунОк. И их лица, которые настоящей ЮнМи должны казаться родными и близкими, мне сейчас кажутся чужими и даже враждебными.
— И кто он? — спрашиваю наконец. — Откуда он вообще взялся?
— Дядя говорит, что это очень хорошая семья. Отец — профессор, парень учится в университете Согён, станет врачом. На их семью очень большое впечатление произвёл твой результат ТОИК.
— У меня даже слов нет, — говорю, всплескивая руками. — Просто слов нет. Мы в какое время живём? Там за окном разве ещё средневековье, когда женщин можно было продавать за горсточку риса? Мама, онни, там уже двадцать первый век, если вы ещё не заметили! Там самолёты летают, автомобили ездят, спутники вокруг Земли крутятся, интернет давно придуман… Там женщины президентами становятся. А вы меня, как корову какую-то готовы в чужую семью отдать, только потому, что им понравилось то, что я такая вся из себя умная. Почему, скажите на милость, для вас имеет значение то, что нравится другим, но абсолютно не интересует то, что нравится мне? Я ещё раз спрашиваю: я вещь?
— Ну что ты говоришь, доченька? Ну какая вещь? Просто мы пытаемся обеспечить твоё будущее. В наше время женщине очень непросто удачно выйти замуж.
— Мама, а что, у меня в жизни не может быть другой цели, кроме как поскорее и поудачнее выйти замуж? Вы правда считаете, что я без мужа в этой жизни ничего не значу? Что я без мужа — никто? Пустое место?
— Доченька, но как же без мужа?.. — растерялась госпожа ДжеМин.
— Онни? — смотрю я на хмурую сеструху.
— Мама права, — неохотно говорит та. — Ты должна послушать её и дядю. Они плохого не посоветуют.
— Моё будущее, значит? Замужество удачное, говорите? А давайте я вам сейчас опишу это прекрасное будущее, которое вы мне так упорно пытаетесь навязать. Предположим, я соглашусь. Предположим, я выйду замуж за этого… будущего врача. Ну, или за кого-нибудь другого, если с этим не получится. И мне придётся жить в совершенно чужой семье, в которой всё не так, как у нас. Придётся подчиняться матери моего… мужа. Стать по сути её служанкой. Во всём ей угождать, постоянно ей кланяться, терпеть её капризы, выполнять все её требования, не смея даже слова сказать поперёк… Вы можете меня представить в такой роли? Да я ведь её после первого же наезда сковородой приласкаю так, что мало не покажется. И я не шучу — я терпеть не буду… Теперь о муже поговорим. Ладно, мне придётся смириться с его привычками, ладно, мне придётся забыть все свои мечты и устремления. Хотя уже и этого для меня слишком много. Но мне ведь целоваться с ним придётся, вернее, терпеть через силу его слюнявые поцелуи и притворяться, что они мне нравятся. А по ночам он же будет… Мне же придётся заниматься с ним сексом. Лежать рядом с ним голой и терпеть то, как он будет лапать меня за разные места. Пыхтеть на мне, тыкать в меня своим… этим… Бр-р-р! — меня передёргивает. Я смотрю на оторопевшую от моих слов маму, на СунОк, которая сидит с отвисшей челюстью. Что, дурынды, не ожидали от меня подобных откровений. — Да меня от одной мысли об этом тошнит! Этого вы для любимой доченьки хотите? Такого счастливого будущего? А потом я забеременею. Буду ходить вот с таким огромным пузом и умирать от токсикоза. А когда придёт пора рожать, меня просто разорвёт, потому что, как женщина, я ещё не созрела, если вы не заметили. У меня организм несовершеннолетней девочки, у меня узкие бёдра… Вы знаете, сколько женщин в прошлом умирало во время родов, только потому, что их слишком рано заставили рожать?! Почитайте в интернете. Вы ужаснётесь. Будете потом на моей могиле рыдать и прощения запоздало просить… А если мне повезёт и я не умру, то через несколько лет, когда я стану взрослой, я непременно добьюсь развода, потому что мне станет совсем невыносимо жить с чужим и неприятным мне человеком, с которым у меня не будет ничего общего, кроме ребёнка. И ребёнка, кстати, мне, конечно же, никто не отдаст. И вот теперь покажите мне, пожалуйста, пальчиком, где здесь моё счастливое будущее? Я его почему-то в упор не вижу.
В комнате на несколько минут повисает тяжёлое молчание. Мама ЮнМи начинает плакать. СунОк мучительно пытается совместить свои представления о браке с тем, что сейчас наговорила её тонсён. Получается плохо.
— Я, наверное, полная дура, —
