Unknown - o 80a5fbb3c0cafda8
чтобы встретиться с ним лицом к лицу. У него жесткий взгляд и он смотрит так, словно хочет
драться. Он так чертовски красив, что мне почти больно смотреть.
─ Я говорила тебе никакого панибратства. Постарайся держать свои руки при себе! ─
говорю я, выбрасывая невысказанные между нами обвинения.
─ Кто такой Гуннар? Кто-то, с кем ты встречаешься?
─ Прошу прощения? ─ выплевываю ему в ответ, и я злюсь, что он был так любопытен.
Все стало двигаться в плохом направлении. Я должна взять перерыв. ─ Я ценю живопись, Мози. Но это то место, где я говорю тебе, что любые твои планы, которые ты, возможно, хочешь применить к кому-нибудь, кто работает здесь выведут тебя прямиком вон из этого
здания.
─ У меня нет никаких планов.
─ Дженнифер твой руководитель.
─ А кому какое дело до Дженнифер?
Не могу сделать что-либо еще, чтобы не поставить себя в неловкое положение. Я
тяжело дышу от того что мы оба так близко стоим друг к другу.
─ Так давай просто назовем это первой неделей, и, начиная с этого момента, держи это
при себе, пока тебя не изменили наказание или не оправдали в суде. Это самый лучший совет, который я могу дать тебе. Учитывая, что это твое последнее предупреждение, ─ шепотом
кричу ему, и я осведомлена, что это все записывается нашей системой безопасности.
─ Почему со мной ты не можешь быть самой собой? ─ спрашивает Мози, выглядя
несчастным. ─ Я просто хочу узнать тебя. Ты мне действительно нравишься, но ты как Форт
Нокс. Ты даже не позволяешь мне быть с тобой милым.
Он прав, и это заставляет меня вздохнуть и, сдаваясь, опустить плечи. У него
прекрасная интуиция, но это по-прежнему ничего не меняет. Я хочу быть честной, но я
должна быть очень и очень осторожной. Я не могу поощрять его, неважно насколько
правильным кажется быть рядом с ним или насколько мне это нравится.
Я сажусь на ступеньку и хлопаю по месту рядом с собой. Мози приседает широко
расставив ноги и облокачивается на перила.
─ Я из Детройда, Мози. Штат Мичиган (Michigan), ─ говорю я, пытаясь покрутить
головой, пока говорю это. ─ Я слышала, что ты спрашивал.
─ Me chingan, ─ Мози улыбается.
─ Что?
─ Мексиканская шутка.
─ Моя семья состояла и состоит из иммигрантов. У моих родителей нет работы. Она
была у них, но они потеряли ее. Я довольно сильно поддерживаю их обоих и мою бабушку, которая теперь нуждается в почасовом уходе. Мой брат с ними, но на самом деле его нет – он
никогда не был ответственным. У меня русская семья, но они очень старомодны. Я могу дать
тебе миллион объяснений по этому поводу, ─ говорю я, рассматривая свои кутикулы.
─ У тебя русская семья и поэтому ты не можешь быть со мной самой собой?
─ Нет. И, наверное, я даже не должна сидеть здесь с тобой на лестнице, но мне тоже
необходимо об этом поговорить. Вся моя семья зависит от моей зарплаты, так что, у меня нет
выбора, как только делать свою работу и делать ее хорошо. Если бы мы были где-нибудь в
другом месте, возможно, я смогла бы обнять тебя в ответ, или узнать тебя. Но я здесь по
важной причине и думаю, я хочу, чтобы ты это знал.
─ Так если бы мы были где-нибудь в другом месте, ты бы дала мне шанс?
─ Я не говорила этого, Мози. И даже если сказала, это не то, что я имела в виду. Ты
очень талантливый, умный и очаровательный, и я думаю, ты далеко пойдешь. У меня нет
никаких намерений позволить себе или кому-либо еще испортить это. Я буду последним
человеком, кто встанет на пути к твоему успеху.
─ Даже если бы ты хотела этого.
─ Даже если бы ты хотела этого, ─ в ту секунду как я это произнесла, мне захотелось
забрать свои слова назад. Я чувствовала, словно он манипулирует словами прямо у меня во
рту ─ словно он крадет их без моего разрешения. Взгляд удовлетворения на его лице, это одна
из сексуальных побед. У меня желание ударить его сильно по его сексуальности, стереть его
ехидность, а затем сцеловать его удовлетворение с его самодовольного лица.
Но я ничего из этого не делаю. Это подобралось слишком близко к признанию моих
чувств. Взяв себя в руки и встав, я стряхиваю пыль со своей задницы, сжимаю его плечи и
шепчу.
─ Увидимся в понедельник. ─ Мози остается на лестнице, каким-то образов выглядя
одновременно разозленным и уставшим, пока наблюдает, как я ухожу.
Когда я вернулась в кабинет, Джени и Гуннар уже ушли, так что я упаковываю то, что
мне понадобится на выходных. Я в последний раз смотрю на свою новую картину, но решаю
не анализировать ее. Кого заботит, если они считают меня колючей? Вероятно, это должно
меня заботить, но у меня другие приоритеты. Как мое более чем срочное свидание с джин-
тоником.
Глава 7
«Z’s» ─ это свалка, но одна из дружеских, с дешевой выпивкой и это место было
буквально в нескольких минутах ходьбы от офиса. Мы приходили сюда почти каждую неделю.
Возможно, если бы моя жизнь была бы более интересной, я бы не была такой падкой на
сексуальных, преступных ребятишек. Возможно, я должна попытаться ходить в клубы или
тусить с кем-нибудь кроме моего персонала. Конечно же, это останется там же, где и
«возможно, мне стоит сесть на диету» или «возможно, в библиотеке я могла бы встретить
хорошего мужчину».
Я нашла Джени и Гуннара за столиком в задней части заведения, и было похоже на то,
что они потерялись, растворяясь в будущем, которое я предусмотрела для них. Я заказала
поднос с шотами текилы, сделала глубокий вдох и направилась к ним. Гуннар подпрыгнул, когда увидел меня, словно он был взволнован тем, что я появилась. Мне почти захотелось, чтобы здесь были только Джени и я, для очередной паршивой девчачьей ночи. Теперь мне
точно не удастся быть уложенной в постель, потому что я не собираюсь спать с Гуннаром. Я
протягиваю Джени ключи и говорю ей приберечь их в ее сумочке.
Джени опрокидывает в себя текилу, закатывает глаза и затем показывает в сторону
танцпола. Я уже вижу ее план, потому что из прошлых тусовок помню, что Гуннар не танцует.
Она хочет отшить его. Столько всего ради катания на санях, красных шерстяных шарфов и
розовых щечек, которые я уже запланировала для них, когда его родители пригласят ее на
Рождество. Гуннар отклоняет наше приглашение и идет к бару. Джени хватает меня за руки и
выдергивает меня на танцпол. Чувствую, как текила теплым сиропом разливается по моему
телу, и я позволяю недельному напряжению покинуть меня и растворяюсь в звуках музыки.
─ Ненавижу, когда парни ведут себя так, сначала заигрывают с тобой, а потом
появляется другая девушка и они переключаются, словно ничего и не было!
─ Что ты имеешь в виду? Ты говоришь о Гуннаре?
─ Очевидно, что ты нравишься ему, но когда ты не доступна, он заигрывает со мной. А
потом переключается, когда ты приходишь. Он как собака, которая на сто процентов
сфокусирована на любом, у кого есть угощение.
─ Большинство мужчин именно такие. Не бросай ему кость, если ты не
заинтересована. Ты не обязана давать ему свое угощение.
─ Ну, если он хочет моего угощения, он не должен отвлекаться. Он должен пускать
слюни на мое лакомство и только на мое.
─ Угу, ─ говорю я, хватая шот, который протягивает мне официантка разносящая
коктейли, когда проходит мимо танцпола. Я опрокидываю его в себя и вздрагиваю от того как
он обжигает. Джени и я часто приходим сюда и мы оставляем хорошие чаевые, так что одним
из бонусов является то, что персонал старается напоить нас.
─ Говоря об отвлечениях, что с тобой? Дело в том мальчике?
─ В каком мальчике? ─ говорю я со своим очень хмурым взглядом орла из Маппет-шоу.
─ Пфф! Ты так возмутительна, Лана. Мальчик с волосами. Тот, на которого ты
смотришь так, словно собираешься просверлить дырку в его голове своими лазерными лучами
вожделения.
─ Очень смешно, Джени. ─ Но теперь я краснею, потею и чувствую себя
преступницей.
─ Ой, болезненная тема, ─ говорит Джени, качая бедрами и пробегая пальцами по
волосам. ─ Ты можешь сказать мне, Лана. Что? Я никому не скажу. Кто я ─ полиция нравов?
─ Я очень неловко им увлечена и я ненавижу себя за это. Вот я это сказала. Довольна?
Ты меня подловила. А теперь прикрой мою задницу и выброси ключи.
─ Потому что он преступник или потому что он так молод?
Я не могу танцевать и говорить об этом, так что я направляюсь в бар.
Ни то ни другое! Потому что он умен, красноречив и по сумасшедшему талантливый
художник и потому что так уж получилось, что в свои восемнадцать он слишком сексуальный!
─ Я понимаю, почему ты ненавидишь себя. Понимаю, в чем заключается твое
увлечение. Он сексуальный, для маленького испорченного подростка.
─ Ох, ─ говорю я, надувая губы, пока заказываю нам два джин-тоника.
