Минаева Анна - Одаренный Проклятием
площадку. Полчаса провалялся, думал, усну. Шиш! Поддался все же, вышел
в подъезд. Чуть не обгадился, когда в меня со всех ног влетела Архаина.
Волосы распатланы, глазенки горят. Сто лет ее не видел. И тут еще в такое
время в моем доме. Единственное что узнал, так это то, что она направлялась
в квартиру Прохорова. Ее же всегда на мистику и другую подобную хрень
тянуло. Думал, может призрака вызвать пыталась. А когда тебя тут увидел, совсем мысли сменил. Чем вы тут занимались?
Я выплюнул сушку и долго хохотал. Пока мне не вышло это боком. А
точнее острой болью в него.
36
-Ты прав лишь в одном, - отсмеявшись, выдохнул я, - Настю всегда
тянуло на мистику.
-А ты как был пошляком, так им и остался, - отозвалась
нарисовавшаяся в дверном проёме брюнетка.
-Ты успокоилась? – хмыкнул я.
Девушка утвердительно кивнула и опустилась в кресло:
-Я вот что думаю. Освятить бы квартиру не мешало.
Если я сейчас засмеюсь, то меня просто вышвырнут с балкона. Именно
это я причитал по Настиному лицу и аккуратно поинтересовался:
-Для чего?
-Не комфортно я себя тут чувствую.
-Сама же сказала ненадолго.
Клин с интересом вертел головой, стараясь уловить суть разговора. Потом не
вытерпел и перебил:
-А теперь вы рассказываете мне какого тут делаете!
-Пашка, шел бы ты домой, - добродушно начала Архаина, хотя черные
глаза уже метали молнии.
Клинчук что-то такое почувствовал, и спорить не стал. Лишь выходя за
порог квартиры, бросил:
-Резвитесь, голубки!
Вазу, которую девушка метнула ему в след, я спасти не успел.
А Настя уже рычала, пытаясь вырваться из моих рук и «поубивать всех
нахрен».
***
После долгих увещаний я все же вернулся к себе домой. Настя
обещала забегать и проверять моё самочувствие. Хоть адрес меняй.
Полдороги требовала у меня обещание не лезть на рожон одному и в случае
чего сообщать ей. Ага, если меня будут опять кидать в окно, я буду в полете
звонить Архаиной.
После часа пыток она меня отпустила. Вдохнув свободу, я завалился
спать.
Слишком яркие и незапоминающиеся сны меня последнее время
посещают. Вот и сейчас, режущие глаза картинки пролетают передо мной
калейдоскопом красок. Одна из них задержалась на секунду, и я узнал
печальные глаза Прохорова. На второй мелькнул белый силуэт. И вновь
37
цветной вихрь захватил в свой плен. Краски то становились ярче, то черный
цвет застилал весь обзор.
Проснулся я на рассвете с раскалывающейся головой. Какой-то
наркоманский бред снился. Там только единорогов жующих радугу не
хватало.
Наспех собравшись, вылетел на улицу. На сегодня у меня были планы
покрупнее, чем отлеживаться дома. Хотя, именно это мне и советовала
подруга.
Уже знакомый автобус до леса, болотце и черные ворота на кладбище.
Вновь эта атмосфера удрученности и подавленности. Будто на тебя
взваливают килограмм пятьдесят и заставляют с этим грузом прыгать.
Никто не любит такие места, но я чувствую себя спокойным и
здравомыслящим. Побродив среди леса могильных плит, нашел нужную.
С черного мрамора на мир смотрел Прохоров с легкой улыбкой на губах. Он
шел с ней по жизни, она же осталась с ним и после смерти. Но опять, чувство
незавершенности нахлынуло на меня. Проходя многочисленные могилы, чувствовался холод и пустота. Но не здесь. За окрашенный в ярко-синий цвет
оградкой нагревался воздух. Здесь, будто, ярче светило солнце. Так оно
светит только живым. Что-то не так. И я должен найти ответ. Должен.
В кармане джинсов завибрировал мобильник. И из динамика заверещал
Настин голос:
-Я кому сказала сидеть дома?! Где тебя носит, Селезнев? Какого…
Я сбросил. Меня конечно за это потом убьют. Но это будет потом.
Поход на кладбище ничего не дал. Странно это всё, даже для меня.
Прислонившись лбом к окну, я ехал обратно домой в полупустом автобусе.
Что-то я еще должен был сделать. Нужно с собой везде таскать блокнот и
записывать мысли. Не с моим склерозом надеяться на память. Блин! Что же я
должен был сделать?!
Опять зазвонил телефон. И опять это была Архаина.
-Да, - устало выдохнул я в трубку.
-А теперь ты говоришь мне, где находишься, или не доживаешь до
завтрашнего утра.
-В автобусе.
-В каком автобусе? - я просто чувствовал тот гнев, который исходил от
подруги.
-Зеленом, кажется. Но я не уверен.
-Ты труп!
38
Послушав секунду короткие гудки, я кинул телефон обратно в карман.
Если меня не прикончили неизвестные силы, то это сделает Настя.
И чего так злиться? Подумаешь, пошел против ее указаний. А хотя да, девушкам порой этого достаточно.
Небо затягивали серые тучки, накрапывал противный мелкий дождь.
Легкие порывы ветра врывались под одежду, принося с собой холодные
капли. Вздрагивая после каждого такого порыва, заскочил в магазин. Я ведь
тоже человек, а значит, и голод чувствую. Да и погоду пережду в теплом
помещении с тоннами еды. Почему-то эта мысль грела душу, зато кошелек
отчаянно сопротивлялся. Кажется, я схожу с ума. А впрочем, не потеря.
Я не один предпочел теплый магазин дождливой улице. Поэтому
протолкнулся к прилавкам с трудом.
-Игорь! Не отставай! – взвизгнул у меня над ухом кусок жира, в
котором я все же сумел признать человека.
-Иду, бабушка, - мальчик лет пяти с сожалением поставил на полку
машинку и припустился со всех ног за родственницей. Получив звонкий
подзатыльник, он не расплакался, а лишь зло кинул взгляд на женщину. Я не
один наблюдал за этой сценой, но дальнейшее скрылось от глаз других.
Воздух вокруг этой парочки колыхнулся, и начала провялятся серая материя.
Она легко прикоснулась к женщине и моментально обволокла коконом всю
ее необъятную тушу. Мальчонка слишком жестоко ухмыльнулся,
демонстрируя острые зубы. Слишком острые для человека.
Это еще одна разновидность «людей» которых я стараюсь обойти
стороной. Они хуже «гнилых», они знают, что могут принести вред
окружающим и пользуются этим. Они по сути уже не люди. Но я впервые
встречаю ребенка «охотника». Они обычно принимают облик более
взрослого человека. Питаются эмоциями окружающих. Таких еще называют
Энергетическими вампирами. Но как по мне, название не соответствует их
сущности. «Охотник» выбирает себе жертву и постепенно высасывает из нее
жизненные силы, эмоции и саму жизнь. Говорят, если не остановиться
охотник, то жертва погибает в ужасных муках. Но мало кто доводит своё
дело до конца. Не хотят себя выдать.
Я поймал на себе оценивающий взгляд мальчика, он облизнул тонким
красным языком губы и поспешил за женщиной, что-то бубнящей себе под
нос.
Толпа загудела. Людей возмутило «обращение с ребенком». Знали бы
они только, что переносит его семья ежедневно, совершенно бы изменили
мнение.
39
Два пакета с продуктами неприятно тянули вниз. Я привалился к
перилам под козырьком магазина и вглядывался в проясняющееся небо. Все
реже капли падали на асфальт, все больше солнце выгоняло лучей из
укрытия.
Вдохнув приятный весенний воздух, пошагал домой. Я все же
вспомнил, что хотел сделать. Я хотел поговорить с Олесей. Девушка, наверняка, было напугана последней встречей со мной. Кто знает, жива ли
она еще. Объятия смерти, в которые она была заключена – довольно опасная
вещь. Вот только почему она так долго живет в таком капкане.
Выясню.
В квартире меня встретила злющая Настя. В темных глазах плескалась
ярость. Растягивая каждый звук, она произнесла:
-Я жду объяснений.
-Кушать тоже хочется, - устало пожал я плечами и отправился
заполнять продуктами холодильник.
Девушка вздохнула и поплелась за мной.
-Есть хочешь? – повернулся я к, плюхнувшейся на стул, подруге.
Она отрицательно помотала головой и кинула на стол запасные ключи:
-Я зашла тебе их отдать.
-А кто же тогда мой труп будет обнаруживать? – попытался я
отшутиться, но в очах брюнетки опять полыхнул гнев. Я хмыкнул, но
спорить с ней не стал. Себе дороже.
-И все же, где ты был?
Если я сейчас отвечу «бегал», то убежать от нее не смогу.
Захлопнув дверь наполненного едой холодильника, опустился на стул.
Девушка выжидательно смотрела на меня, барабаня подушечками пальцев по
деревянной столешнице.
-На кладбище, - врать я больше не видел смысла.
-Зачем? – пристальный взгляд Насти, прижигал во мне дыру.
Я вздрогнул, все же тяжело она на меня смотрела.
-Я должен разобраться. В ситуации с Серегой не все так чисто.
-Продолжай, - девушка подперла щеку рукой и позволительно кивнула
