Слепые души - Алана Инош
Потом мы пьём чай: я из своей любимой большой кружки с ландышами, она – из средней, с вишенками. Её красивые длинные ноги – рядом с моими, её колено касается моего. Сделав глоток чая, я тихонько трогаю его и глажу. Альбина улыбается.
– Можно и посмелее, – говорит она. – Не бойся, я не кусаюсь.
Я глажу и второе её колено, потом оба сразу. Её рука скользит по моему колену, щекочет между ног. Но в голове тяжесть и туман, а в душу, кажется, снова вползает холодный слизень – депрессняк. Подавив вздох, я отпиваю ещё один глоток чая, а рука Альбины всё ещё нежно поглаживает меня.
– Прости, Аля, я сегодня ни на что не способна. Неважно себя чувствую.
Тяжёлая голова клонится на стол, я утыкаюсь лбом в руки. Изо всех сил пытаюсь прогнать слизня, но он упорно ползёт к сердцу. Альбина решительно ставит на стол свою кружку.
– Одевайся, малыш, едем ко мне. Тебя нельзя оставлять одну.
Я вдруг остро осознаю, что мне сейчас хочется к ней больше всего на свете. Если я останусь здесь, слизень поглотит меня, а с ней есть шанс, что мне удастся его победить.
Я одеваюсь, собираю в пакет «походный» комплект вещей и пишу отцу записку: «Я у Альбины». В последний момент вспоминаю, что я сегодня ничего не приготовила. В холодильнике негусто: пачка сливочного масла, банка варенья, полпакета кефира и разрезанный лимон на блюдечке.
– Аля, я быстренько сварю гречку, – говорю я. – Для отца. Это недолго, минут двадцать.
– Он что, сам себе ничего не приготовит? – спрашивает Альбина.
– Он придёт с работы усталый, – отвечаю я. – Вряд ли он станет что-то себе готовить. А в холодильнике – почти ничего… Так получилось, что я сегодня даже в магазин за продуктами не сходила, бессовестная.
– Это поправимо, – говорит Альбина и достаёт телефон. – Рюрик? Будь добр, сходи в магазин… Да, тот, который напротив. Что взять? На твоё усмотрение. Нужно заполнить холодильник так, чтобы работающему холостому мужчине не нужно было беспокоиться о еде два-три дня. Представил себе? Вот. И занеси сюда. Хорошо, спасибо. Ждём.
Она разъединяется и убирает телефон, а я стою, потрясённая и смущённая.
– Аля, ну зачем…
Альбина ласково берёт меня за локоть.
– Не напрягайся, малыш. Твой папа не умрёт от голода без тебя. Он уже не маленький.
Через пятнадцать минут Рюрик ставит на пол в прихожей два пакета, полные продуктов. Едва взглянув на них, я понимаю, что еды здесь не на два-три дня, а, по меньшей мере, на неделю.
– Сколько я вам должна? – пугаюсь я.
В глазах неулыбчивого Рюрика отражается некое подобие усмешки.
– Ладно, не бери в голову, – говорит он. – Ерунда.
– Как это – ерунда? – бормочу я. – Вы же это на свои деньги купили! Я отдам! Сколько?
– Сказано тебе: не бери в голову, – повторяет Рюрик.
Я поворачиваюсь к Альбине.
– Аля…
– Настенька, оставим эти мелочи, – говорит она. – Складывай всё скорее в холодильник и едем наконец. Рюрик, жди нас в машине, мы сейчас спустимся.
Я достаю продукты из пакетов и перекладываю в холодильник. В записке приходится дописать: «Еда в холодильнике. Обрати внимание на морозилку – она тоже не пустая. Возможно, ночевать не приду, не теряй и не беспокойся».
Глава 4. За семейным столом
Флешбэк
Это было в конце июля, через месяц после того, как я в первый раз осталась у Альбины ночевать, и у нас с ней случилось то, что случилось.
– Ну, и где твоя Альбина? – спросил отец. – Вообще-то, уже два часа.
Не успел он это сказать, как запищал домофон. Моё сердце бухнуло в груди и застучало, как кузнечный молот.
– Это она, – сказала я. – Сейчас ты своими глазами на неё посмотришь.
Я сняла трубку домофона. Голос Рюрика сказал:
– Альбина Несторовна приехала.
Я нажала кнопку:
– Заходите.
Не дожидаясь звонка, я открыла дверь и ждала, прислушиваясь к шагам на лестнице. Альбина шла немного впереди, а Рюрик, следуя на ступеньку ниже, подстраховывал её. Она была без своего щупа, но поднималась уверенно, почти как зрячая, только её голова была слегка приподнята, и она не смотрела себе под ноги. Как всегда, она была очень элегантна: в белом брючном костюме, белых туфлях и белой блузке с маленьким серебристым галстуком. Она несла в руках пакет и роскошный букет роз. При виде роз у меня слегка засосало под ложечкой. Первый букет мне удалось спрятать от отца, а сейчас деваться было уже некуда.
– Мы пришли, Альбина Несторовна, – оповестил Рюрик. – Площадка.
– Спасибо, я поняла, – ответила Альбина.
Отец стоял в дверях комнаты и наблюдал. Я краем глаза следила за его реакцией. Надо сказать, лицо у него было каменное.
– Осторожно, порог, – предупредил Рюрик.
Нога Альбины уверенно ступила на коврик перед дверью. В прихожую мягко вкатилась волна прохладного аромата духов.
– Привет, Аля, – сказала я, беря её за локоть. – Я здесь.
Рюрик закрыл за Альбиной дверь. Я сказала:
– Какая ты сегодня элегантная… Впрочем, ты всегда такая.
Уголки губ Альбины чуть приподнялись.
– Здравствуй, Настенька. – Зашуршала обёртка букета. – Вот… Это тебе.
– Ой, Аля, какой букетище! Спасибо…
Принимая розы, я боялась даже взглянуть на отца. Холодея, я пошла ещё дальше – поцеловала Альбину в щёку, а она тут же поцеловала меня. Отец, до сих пор молча наблюдавший, решил наконец обнаружить своё присутствие.
– Здравствуйте, – сказал он.
Подбородок Альбины приподнялся, она повернула незрячее лицо на звук голоса.
– Здравствуйте, Пётр Иванович, – сказала она вежливо. – Очень приятно познакомиться. Настя рассказывала о вас много хорошего… Из её слов я сделала вывод, что она очень вас любит и дорожит вашим мнением. Она очень беспокоилась по поводу нашего с вами знакомства… Насколько я понимаю, это важно для вас и для Насти. Я в последнее время не хожу в гости и вообще мало показываюсь на людях, но из уважения к вам и к ней я не могла ответить отказом на её приглашение.
Отец выглядел смущённо и растерянно. Он, конечно, увидел лицо Альбины; не знаю, понял ли он уже, что она ещё и слепая, но его взгляд говорил о том, что он не ожидал увидеть то, что он увидел. Полагаю, он не знал, как себя вести и что говорить.
– Ну что ж… км… проходите, – выдавил он наконец. – Как говорится, милости просим. Всё уже на столе.
– Замечательно, – проговорила Альбина. – Но для начала позвольте зайти в ванную – помыть руки. Настенька, – обратилась она ко мне, протягивая мне свой пакет, – я позволила себе кое-что принести к столу.
Я приняла у неё пакет и передала отцу, а сама направила Альбину в ванную.
– Налево, Аля. Так, осторожно, порожек… Раковина прямо перед тобой. Вот мыло.
Пока Альбина мыла руки, отец так и стоял с пакетом у дверного прохода. Я подала Альбине полотенце, а потом повела её в комнату. Отец, не сводя с нас озадаченного взгляда, проследовал с пакетом за нами. Стол был выдвинут на середину комнаты, и я предупредила Альбину:
– Осторожно, Аля, тут стол прямо по центру. Обходим его справа.
– Постараюсь ничего не опрокинуть, – улыбнулась она.
Мы обогнули стол, и я усадила Альбину на маленький диванчик. Она нащупала край стола и сказала с улыбкой:
– Добрались без приключений.
Отец зашуршал пакетом. Он извлёк из него бутылку вина, тяжёлую гроздь винограда «изабелла» и коробку конфет. Альбина сказала:
– Виноград уже мытый.
– Тарелку под виноград принеси, – сказал отец мне. – И бокалы.
Он сказал мне это в спину: я уже пошла за тем и другим. Гроздь была уложена на тарелку, я принесла штопор и откупорила вино.
– Токай десятилетней выдержки, – сказала Альбина.
– Да, я уж понял, что не простое, – заметил отец, рассматривая этикетку.
Я поставила букет в банку с водой: вазочка для него оказалась маловата. Розы украсили маленький столик у стены.
– Аль, подвинься чуть-чуть, – сказала я, закончив с букетом. – Здесь есть место, я сяду с тобой.
Альбина подвинулась, и я села на диванчик рядом с ней, а отец разлил вино по бокалам. Я подвинула бокал к руке Альбины, и она обхватила его пальцами. Отец, проследив это движение, смущённо начал:
– Гм, наверно, с моей стороны будет бестактно спросить…
– Да, вы правильно поняли, я не вижу, – улыбнулась Альбина. – Уже шесть лет.
– Вы уж извините, – проговорил отец.
– Ничего, не извиняйтесь, – сказала Альбина спокойно. – Настя вам, наверно, не сказала.
– Да… Гм, то есть, нет, она ничего не говорила, – пробормотал отец. – Ну, что ж… Наверно, первым делом надо выпить за знакомство.
– Предлагаю выпить за Настеньку, если не возражаете, – сказала Альбина. – Она сама не знает, какое она солнышко… Хоть я и не вижу его свет, но тепло чувствую. Без тебя мир был бы гораздо мрачнее и холоднее.
Мы чокнулись бокалами и выпили, а я погладила под столом руку Альбины. Она поймала мои пальцы и ласково пожала.
– Да, хорошее вино, – проговорил отец.
– Рада, что вам нравится, – сказала Альбина.
