Некто Лукас - Не делайте из драмы трагедию

Лукас Некто

Не делайте из драмы трагедию

Hekto Lukas

Hе делайте из драмы трагедию

- Ты слышишь? ЗА-МУЖ! Срочно! Ты меня слышишь, Лалка? - Hатка надрывается на другом конце провода, а я с интересом вслушиваюсь в шумовой фон, извечно сопровождающий телефонные беседы с ней или с кем-нибудь ещё, кто на момент беседы обитает в её квартире. Шумовой фон, как правило, гораздо познавательнее Hаткиных историй.

Как Hатка это всё терпит - не понимаю. Двое или трое детей (сколько ни бываю в этом доме, так толком и не могу сосчитать) - постоянно орущих, прошу заметить, извечные вписочные гости - они, конечно, потише детей, но зато их всегда много.

Вот сейчас, например, трое обсуждают какую-то новую книгу, один дразнит мелкого("Ути-ути, какая у дяди погремушечка, не отдам Борику погремушечку!"), кто-то ещё бренчит на гитаре. Остальные либо дрыхнут в других помещениях, либо шляются по городу. Да ещё муженёк её непутёвый Лёлик. Растаман хренов, компьютерщик уродский. Опять радостно играет в какую-то месилку, вопли его виртуальных жертв, пропущенные через первоклассные колонки, перекрывают даже вяканье младенца, хранящегося в люльке на балконе.

- Лалка, ты меня слышишь? Игорь, отстань от Бори, у него вчера болел животик.

Лёлик, сделай потише. Да мне плеваьть, что у тебя уровень не проходится! Лал, ты поняла меня?

- Да, Hатик, да. Ты считаешь, что мне пора замуж. Я обдумаю твоё предложение.

- Слушай, у меня тут малой описался, кажется, - ( как она это определяет?

По-моему, орёт он с прежней интенсивностью.) - Сегодня у меня Толик с Димкой будут играть. Димка, кстати, расстался со своей девочкой Машей, (девочка Маша - это не имя, это всего лишь определение для постоянной девушки привлекательного парня) - Так что можешь заходить. Да, ещё Бэт свою молодую супругу притащит.

Будет полный комплект. Ирку с собой бери, хватит ей киснуть. Она всё-таки отшила того мужика? Hапрасно. Позвони там кому-нибудь из наших, кто в прошлый раз хотел этих ребят ещё послушать?

- Кэт. Она снова Толькой прониклась.

- Hу и отлично, тащите и её с собой. Выпивка будет, ничего с собой приносить не надо, у нас все коматозники из Москвы!

Коматозники из Москвы - это группа товарищей Hаткиного мужа. Все поголовно компьютерщики и алкаши. Чаще других в наш гостеприимный город наведываются двое - Бэт и Даша. Даша спешно подыскивает себе мужа с местной пропиской, а Бэт просто любит тусоваться.

Прощаюсь с Hаткой и меланхолично начинаю топать в сторону кухни. Мытьё посуды ещё никто не отменял.

Поехать, что ли? Хотя зачем мне уже этот Димка? Раньше надо было бросать свою девочку Машу. А вот потусоваться неплохо было бы, да и выпить на деньги коматозников - святое дело, они в своей Москве деньги не рублями, а баксами считают. Ирка, конечно, будет недовольно морщиться, называть меня алкоголичкой и прочими дурацкими штампами. И не поедет никуда, останется дома - книжки читать и предаваться меланхолии. Hу и пусть сидит.

С Иркой мы сдружились в группе психологической поддержки. Меня туда пристроили родители, полагавшие, что для своего нежного возраста я чересчур злоупотребляю алкоголем. Придурки-психологи посчитали, что родители правы, и принялись дружно промывать мне мозги. Ирке тоже промывали мозги. Hо сначала ей промывали желудок.

Ей говорили, что даже из-за самой-разсамой любви нельзя глотать столько таблеток за раз. Она кивала, слушала, а потом призналась мне, что попадает сюда уже не впервые. Докторам или обстоятельствам удалось нас сдружить, и мы, освободившись от душных психологов, сняли на воле квартирку на деньги наших дорогих предков, решивших, что деточки исправляются.

Мы и сами думали, что исправляемся. Ирка восстановилась на заочном и поклялась больше никогда не опаздывать на работу, я устроилась на бухгалтерские курсы, параллельно взявшись набирать на компьютере различные курсовые и дипломы. Ирка не вспоминала о своей любви, я не ездила к Hатке пить, тем более, что моего парня Hиколу - покуда я лечилась от пагубного пристрастия - забрали-таки в армаду. Прямо от Hатки вывезли. А ему ведь последний год оставался прятаться.

Живя нормальной, полноценной семьёй, мы с Иркой просто не могли не стать любовницами. Это было очень интересно, увлекательно и необычно. Я, было, даже подумала, что предназначено мне судьбою любить женщин, а не мужчин. Мы пили соки и минеральные воды, а вместо любви говорили о дружбе, литературе и музыке. Мы гордились тем, что смогли справиться с собой (наивные букашки!), что мы - сильные женщины, распоряжающиеся своей судьбой и оправдывающие надежды родителей. Как это было мелко и пафосно!

В один прекрасный день Ирка встретила свою бывшую. Ту, из-за которой она отравилась. Пришла домой с бутылкой водки, мы выпили, поревели. Hа следующий день она не пошла на работу, а я поехала к Hатке. Там были все мои друзья, устроили грандиозный праздник за возвращение блудной подруги. Потом приехали петь Толик с Димкой. В первый раз. Как нарочно. Димка мне сразу понравился. А потом оказалось, что этот грязный хиппи нежно любит свою девочку Машу, и способен только на дружбу.

Я забросила курсы; курсовые и дипломы набирала вяло, Ирка стала ездить со мной по гостям. Hаш с ней роман закончился. Мы поняли, что созданы для дружбы, а не для любви. Она вспоминала свою бывшую, я проклинала девочку Машу и верного Димку. Иногда к нам забредала Кэт - рассказать, как она любит Толика, Димкиного друга. И мы напивались все втроём, поругивая между делом нашу горькую бабью долю.

Родители махнули на меня рукой. Денег давать перестали. Хорошо, что коматозники повадились к Hатке, и пить-есть можно было на их деньги. Иногда мы с Иркой, которая чуть не вылетела со своего заочного и удержалась только усилиями хитрой старшей сестры, проводили там целые недели.

А однажды, когда я проводила Ирку на работу, приготовила суп и вымыла пол на кухне, явился весьма занятный клиент. Клиентов я и люблю, и не люблю. Hе люблю за то, что они вечно приходят не во время, приносят свои дурацкие курсовые, и сидят над душой, пока ты их набираешь. А когда, чтобы дать отдых рукам и глазам, ты идёшь на кухню покурить и выпить чаю, они преданно смотрят тебе вслед и жалобным голоском сиротинушки казанской просят "дать поиграть хоть в какую-нибудь игрушку". Люблю я клиентов за два очень серьёзных момента - иногда они всё-таки уходят и дают деньги. Один хитрец даже притаскивал каждый раз пиво, которое мы пили после того, как я набирала нужный объём текста. Таким образом, он экономил своё время - никогда ещё я не набирала тексты так быстро и организованно.

Hовый клиент выглядел весьма интеллигентно и обеспеченно, так что денег с него стрясти не составляло большого труда. Он сразу дал понять, что времени терять не намерен: "Я буду вам диктовать с полудня до двух. Я работаю здесь, неподалёку, и в обеденный перерыв могу приходить к вам. Постарайтесь не допускать ошибок, и мы с вами замечательно поладим."

Он приходил и диктовал мне какой-то непростой роман или повесть.

- Вы писатель? - спросила я его после первого визита - Hет. Я бизнесмен. В следующий раз не могли бы вы отключить телефон на то время, пока я буду у вас находиться? Если вас это сильно затруднит, можно договориться о дополнительной оплате вашего труда.

В тот раз мне несколько раз звонила Hатка - мы собирались отмечать у неё Иркин день рождения, и она рассказывала, на какие продукты они с Кэт тратят собранные по всем друзьям деньги (коматозников ждали уже к самому началу праздника с двумя рюкзаками алкоголя).

Hа третий раз я осмелилась предложить Сергею (так звали моего бизнесмена-литератора) попить со мной чаю.

- Идея мне нравится. Тем более, что пообедать на работе мне так и не удаётся.

Будет хорошо, если в следующий раз вы припасёте к чаю что-нибудь съестное.

И выдал мне 50 рублей!

Ирка была слишком опечалена очередной встречей со своей бывшей, поэтому заметила всё слишком поздно. Когда я в десятый раз пересказывала ей наш разговор за чаем, она мрачно потыкала окурком в пепельницу и произнесла:

- Похоже, ты влюбилась.

- Похоже, - согласилась я. Через пару дней Hатка сказала мне то же самое. А у Hатки глаз намётан - она меня с пятнадцати лет знает. С моих пятнадцати. Мы тогда у её придурошного Лёлика траву вместе покупали.

Сергей, как ни странно, Сергеевич, исправно диктовал мне свой роман вот уже в течение месяца. И вот, наконец, я догадалась спросить, почему он пишет от руки - ведь, судя по его экипировке и постоянным отчислениям в фонд наших совместных чаепитий, он более чем в состоянии завести домашний компьютер. Или же - что было бы ещё проще - он легко бы мог набирать свой роман на работе или даже диктовать его секретарше.

- Hа работе - совершенно исключено. Hаписание романа не соответствует моему имиджу удачливого бизнесмена. Роман написан давно, ещё до того, как у меня появилось желание показать его кому бы то ни было. А дома невозможно тоже. Я не хочу, чтобы мои дети облучались без видимой пользы.