Лекси Ф - Страшные сказки

Ф Лекси

Страшные сказки

Ф Лекси

С Т Р А Ш Н Ы Е С К А З К И

("on life")

ЗИМА

- Плохо, что температура стоит на месте, - сказал Пигг, - лучше бы она повышалась или понижалась.

- Да, - согласился Вибли, - стены дома промерзли насквозь...

...У Вибли был Helloween, и поэтому они сидели вдвоем и слушали Grave Digger. Еще должны были придти Фигг и Грибли, но их не было пока, а Вригг так и не пришел. И Дрыгли тоже. И Бигг. А Мрыгли и Пригк не должны были придти, но писать более не могу: холодно очень...

ЗИГМА

Спереди всего к окружающему безразличию одиночества - нет, не то; а, впрочем, то: спереди всего к окружающему безразличию одиночества была Окма, которая ничем особенным не была. Однако; пусть даже беспечным, жизнерадостным и скучающим, безразличным в восторженности, каким он был, сладкая Хербалинка - да, сладкая Хербалинка, о которой даже нельзя произнести без сладкого хербаления, настолько хербальной она оказывалась постоянно, была тоже - в пределах, но, увы, почти и за ними, что жаль. Больше ничего не было. Мы не будем здесь говорить об отчаянной Первии, хотя она тоже была. Так вот, рядом со сладкой Хербалинкой (это открылось позже) была Зигма. В чем-то она сливалась с Хербалинкой, и это пугало, и при этом была похожа на Окму. Если принять Окму за точку отсчета, то, перепутав ее с Зигмой, можно было ожидать Хербалинку, отчаиваясь и не находя, что стало проблемой. Зигма была больше Хербалинки, как и Окма, но контрастнее Окмы, тревожнее, резче и в целом жутче, напряженнее и совершенно кошмарнее, этого просто нельзя было вынести вовсе. И главное: когда все закончилось, все прошло, ничего не осталось, тем более Первии - всплыла Зигма! Неизменяющаяся до дрожи и режуще-резкая, полукругло-краеугольная, упорная в совершенно отчаянном несовершенстве, абсолютно отталкиваюшая, если бы не примеси сладкой Хербалинки, которой более не было, не было, не было, а была только Зигма, Зигма, Зигма, Зигма...

ПЕЙЗАЖ

Пигг ехал на производственное совещание. "Надо построить еще один бомбульдер", - думал он, а за окном остервенело прыгающего по колдобинам автобуса виднелись пульпопроводы, циклотропы и силовые линии на железноарматурных пантографах; остальное скрывала морозная мгла.

- Надо построить еще один бомбульдер! - решило совещание, - а грызолит перфорировать! Иначе нельзя!..

...Пигг ехал обратно, вибрируя шляпой и портфелем в такт колдобинам. "Надо построить еще один бомбульдер", - думал он, с печалью глядя на жалкие циклотропы и пульпопроводы, тянущиеся до горизонта, - "А грызолит перфорировать квадратным лекалом! Вот так."

- Приехали! - сказал водитель и с визгом открыл заскорузлые дверцы...

КАДР 2112

Розмари протерла зубы, проверила пломбы и подоткнула полотенцами десны, чтоб не кровоточили. Все было хорошо, но тут одна десна начала отслаиваться, и полотенце упало куда-то в образовавшуюся щель. Розмари попыталась его достать, но не могла дотянуться, а десна отслаивалась все больше, и между полуразжатыми зубами появилось что-то постороннее. Розмари привыкла ко всему и была спокойна, но не знала, как починить десну, и попыталась прижать ее обратно к зубам вместе с полотенцем, пока все это не кончится; но вот в проеме за зубами возник чей-то отчаянно артикулирующий рот, и все начало расползаться, расслаиваться и рушиться. Розмари застыла, по-своему очарованная этим зрелищем. Теперь видны были только громадные губы, настойчиво лезущие внутрь; возможно, они хотели всего лишь поцеловать Розмари, потому что ее хрупкая фигурка, с цветочком в левой руке и полотенцем в правой, смотрелась чем-то волшебным среди окружающего ее нагромождения бесформенной плоти... Розмари вспомнила красивые ярко-белые зубы, которых сейчас на было видно за тянущимися к ней губами, и оцепенела, не в силах сопротивляться; все вокруг ломалось и умирало, остро требуя ее участия, но она не видела ничего; на громадных губах были тоненькие морщинки, а на коже вокруг - нежные маленькие волоски, некоторые из которых сгорели от напряжения, когда увеличение стало чересчур большим и не осталось ничего, кроме губ...

ПАУЗА

- Пакость, - сказал Пигг.

- Да, - согласился Вибли, - и еще какая!

...Голубой Джон поднял с пола гитару и взял ре мажор, а остальные аккорды оставил. Да и так там не хватало уже фа минора, ля минора и соль-бекар-кварт-секс-аккорда, которые до него взял Диего...

СКИДЫШ

Джайфу хотелось усвоить хотя бы одного мурмура. Причиной всему было странное неудовлетворение, взявшееся невесть откуда в последнее время. Джайф не знал, для чего существуют мурмуры и он сам; каждое желание и ощущение приходило слишком в подсознательной форме, чтобы его можно было осмыслить. Джайф делил все предметы на живые и мертвые - к мертвым относилось пространство, а к живым - он и мурмуры. Ровно посередине между этими понятиями находился скидыш - его нельзя было назвать живым, потому что он не функционировал, но и нельзя было назвать мертвым, потому что он существовал с определенной целью. Джайф знал, что скидыш скоро будет коллапсировать.

Мурмуры были ближе к скидышу, чем джайф, потому что они не воспринимали никакой посторонней информации, лишь подавали сигналы, благодаря которым держались вместе - и в этом просвлялась их жизненная оргнанизация. С этих позиций джайфу казпался странным один мурмур - он тоже подавал сигналы, но держался отдельно от остальных; может быть, его вообще не следовало считать мурмуром? Можно было бы усвоить именно этого мурмура; тогда, возможно, все встало бы на свои места; но если это не мурмур, то и усваивать незачем, и, во всяком случае, полагал джайф, это стоит сделать только после того, как скидыш начнет коллапсировать и исчезне т...

...Пространство стало сворачиваться в длинный рулон, края сомкнулись, и тут джайф и мурмуры исчезли, а вместо них возник еще один скидыш...

СКОРПИОНЫ

- Тяжелый случай, - сказал Пигг.

- Да, - согласился Вибли, - Хорошо еще, если она не станет раздеваться...

...Под дверь вползла "This Is My Song", и, распухая на ходу, заполнила собой все пространство.

- А теперь, - сказал Сидоров голосом, похожим на фольгу с острыми краями, - дискотека!..

ПРОБЛЕМА

"!" - подумал Акваларингат, набрав воды в кишечную полость; "?" возразил он сам себе, опорожнив емкость, но вскоре вернулся к прежней мысли: "!" (Более сложно он размышлять не умел из-за особенностей нервной системы.) От дум его оторвал оказавшийся рядом Гаструлафаг; "+" подумал тот о своем, и дальше последовал диалог между ними:

- "!"

- "+"

- "?"

- "+"

- "??"

- "+"

- "!!!"

- "+"

- "!?!?!?!"

Дальнейший обмен мнениями оказался невозможен, потому что Гаструлафаг съел Акваларингата...

"+!" - подумал Гаструлафаг.

ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО

- Доктор!

- Что?

СИДОРОВ

У Сидорова была длинная палка с гвоздем на конце, которой Сидоров уничтожал комаров. Бывало, подкрадется Сидоров, рраз! - и вонзит красивым выпадом гвоздь в зазевавшееся насекомое; а иногда и наоборот, бегает он по комнате, палкой машет, не дает комару сесть - и когда вконец перепугает его своими истошными воплями, валится комар на пол - а тут и давит его Сидоров своим мокасином... Не всегда, конечно, сразу попадал Сидоров в комара - иной раз целый час он уж гвоздем в стены тыкает, весь пол в отлетевшей штукатурке, а комар - цел-целехонек.

Однажды пришел к Сидорову Мыгг. У Мыгга была черная ленточка, которую он перевязывал вокруг правого колена, двоюродная жена в Стамбуле и остеохондроз. Но Сидорова не было дома, потому что Мыгг был пьян и к тому же не мог дотянуться до дверного звонка, а палка с черной ленточкой на конце уже была восклицательным знаком в слове "Ну!"...

А. ВИКТОРОВУ

- Прроклятье! - вскричал Касперский, промахиваясь и упуская быстрого и жесткого таракана.

- Ты в корне неправ, - возразил ему А. Викторов, появляясь - Предоставь это дело мне.

И, облеченный доверием Касперского, полностью прекратил обращать на тараканов свое внимание.

Лишенные естественного отбора, они перестали терять отрицательный генетический и социальный опыт вместе с погибающими индивидами, и его моментально набралась огромная куча. В течение ночи в тараканьих рядах развились идейная шаткость, разврат и токсикомания, а к утру они вымерли, полностью деградировав.

ЗМЕЕР

Он торопливо выполз из водосточной трубы и двинулся вниз по тротуару: ближайший муравейник находился в телефонной будке за углом, а после одиннадцати муравьи становились невкусными.

- Привет, - высунулся дежурный, - Нынче трое.

- Двоих, - сказал змеер, - у меня разгрузочный день.

- Тогда третьему - амнистия.

Привели двоих обвиняемых в покушении на президента; змеер сжевал их и выплюнул хитиновую скорлупу.

- Куда теперь? - поинтересовался дежурный.

- На пляж, - змеер почесался мордой об водосточную решетку.

- Сегодня ж туман...

- Да мне много не надо. Рентген пятьдесят - и хватит. В такую погоду - самый загар!