Юрий Юлов - Тварь
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Юрий Юлов - Тварь краткое содержание
Тварь читать онлайн бесплатно
Юрий ЮЛОВ
ТВАРЬ
Номенклатурная фантазия
Жил на большой (и уж лет двадцать, как чужой) планете человек.
...Очень просится стереотип «маленький человек», но мастерство рассказчика не в самовозвышении за счет личностей героев или мелкомасштабности событий, не в снисходительной иронии, не в знании нехитрых приемов, способных спровоцировать прогнозируемые чувства. И уж, естественно, не в том, чтобы вместо повествования мудрствовать, отвлекаясь на темы, не имеющие прямого отношения к рассказу.
Большинство людей уходит после того, как исчезнут следы их активной деятельности. И почти всегда память о нас стирается через два-три поколения. Несколько тысяч разновеликих людей планеты, поразброску выдернутых из разных наций, - вот и весь потенциал цивилизации, которая в свою очередь не вечна. Наши известность и могущество ограничены временем и кругами, к которым принадлежим. Наши взлеты - толкотня мошкары перед закатом, а звездопад - брызги от сварки, соединяющей прошлое и будущее пылающей электрической дугой настоящего. Это не хорошо и не плохо - это так. Мудр тот, кто это понимает, и счастлив тот, кто об этом не задумывается.
Можно считать, что вышесказанное - успешно пройденный читателем тест на умение складывать буквы в слоги, слоги - в слова, слова - в предложения, предложения - в абзацы. А значит, есть большой шанс, что абзацы сложатся в рассказ, а если повезет, то выяснится, что рассказ состоит не из вышеперечисленных компонентов, а из мыслей, которые, в зависимости от глубины и скорости их восприятия, близости к личному житейскому опыту, дадут эмоции. Различные по форме, размеру, цвету, звучанию, аромату и прочим характеристикам, позволяющим человеку отличить одно от другого и создавать собственную шкалу ценностей.
А человек некогда был ого-го какой большой и значимый! Чтоб было понятно: самому ему пригибаться перед вышестоящими приходилось приблизительно раз в месяц. Остальное время перед ним у всего города коленки тряслись. За исключением, конечно, тех, кого он и в упор разглядеть не мог. У мурашек и букашек своя жизнь.
Известно, что образ чиновника у граждан ни в одной стране, мягко говоря, к иконе не приравнен. А номенклатурного - тем более. Но так уж сложилось у людей: чтобы возвыситься, стать во главе, а самое главное - удержаться, необходимо иметь жесткость. Иначе завалишь дело и будешь опять сидеть у обочины жизни и уныло блабланить за рюмочкой о несовершенстве миропорядка.
И добро бы шанса не представилось, ан нет: вызывают на высокий ковер, предлагают взять вожжи в руки, дают сутки подумать. Откажешься - второй раз никогда не предложат: слух по Системе разнесется, что слабак. А то и в личное дело попадет - тогда уж с гарантией. Таскайся на службу, протирай штаны, перекладывай бумажки. Вместо решения вопросов указывай пальцем на потолок и разводи руками, пока не поблагодарят «за многолетний добросовестный труд» и не укажут ладонью на дверь в никуда.
Любого нормального мужчину от подобной перспективы трясет, ибо задуман он Господом как рисковый экспериментатор, боец и победитель, что в жизни реализуется карьерой - термином, который традиционно носит негативно-ханжеский оттенок.
Но ведь зачастую карьерный рост и даже взлет происходит не подло и даже не инициативно, а вполне эволюционно: вызвали, предложили, дали сутки на раздумье. Как ночь перед расстрелом.
Конечно, солдату генералом стать невозможно, а вот среди штабных майоров встречаются личности, которые вполне успешно могут возглавить дивизию.
А если ко времени принятия судьбоносного решения семья по толку не сложилась или нелепо распалась, а если детей не было или выросли и живут своей жизнью, то кто ты есть в этом нестабильном мире?
Так Георгий Константинович занял высокий и ответственный пост. Пришлось, понятно, и тех, кто называл Жорой по-старинке или «Жуковым» в шутку, приструнить, и тех, кто мог с бутылочкой коньяка вечерком нагрянуть, отшить. Чтоб имидж не портили, точнее, чтоб не трепались по коридорам и подворотням: «Да я с самим. Ну вот как с тобой! И даже.»
За пятнадцать лет много воды утекает - даже Земля больше пяти тысяч раз вокруг себя крутнулась, что о людях говорить? За это время и супруга надежная появилась. Тоже работала в Системе, куда перешла из проектного института. Почти случайно познакомились - на объекте. И бытовые проблемы так прочно и качественно решились, что можно было на них не отвлекаться и днями напролет заниматься делом. Ибо даже отдых заменили торжественные мероприятия, на которых, в зависимости от расклада и статуса участников, нужно было правильно себя позиционировать, чтобы гнуть свою линию.
Жена Екатерина Павловна была младше на семнадцать лет и боготворила Георгия Константиновича. Есть такие женщины - и сама не пустышка, а всю себя отдаст, всем пожертвует, чтоб поддержать мужа, обеспечить ему, так сказать, прочный тыл. Нередко советы молодой супруги давали Георгию Константиновичу возможность разрулить сложную ситуацию. И женское чутье помогало, и знание Системы, а больше то, что в волчьей яме кроме сырых обсыпающихся земляных стен да клочка неба над головой ничего не видно. Не то что со стороны. Честно говоря, Георгий Константинович и в грош поддержку супруги не ставил: позволишь себе сентиментальную слабинку в быту, она размазней на работе проявится. А молодая жена на жесткость мужа не обижалась - государственный человек!
Время шло, работа кипела. Сменилось поколение. Все чаще Георгий Константинович слышал в свой адрес лестные с придыханием слова, чаще стали приглашать в почетные президиумы, брать интервью, печатать, награждать. Уже и вышестоящие не грохали, как некогда, кулаком по столу карельской березы, обшитой бархатом, а мягко указывали, чуть не просили учесть. Чувствовал он, что не к добру это, что надежнее быть конем на переправе и комбайном в поле, чем правильным лозунгом на ярком полотнище или живой легендой.
Сменится лозунг - и ткань пойдет на ветошь, а от живой легенды до ходячего анекдота - полшага.
А куда попрешь против естественного хода событий? Поэтому, понятно, взбесился Георгий Константинович, когда впервые публично услышал о себе от зарвавшегося выскочки как о руководителе «старой формации». Даже стёр этого умника в порошок, хоть за ним и серьезные по тем временам люди стояли. Однако тенденция углублялась, мнение формировалось, слухи о возможной отставке ширились.
Какая, на хрен, «новая формация», когда каждое предприятие, магазин, школа, дом, памятник, аллея, газон, плитка на тротуаре по твоей воле полтора десятилетия строились, модернизировались, ремонтировались, благоустраивались?! Что, Земля квадратной стала, деньги отменили, у людей третья рука выросла, марсиане технологиями поделились, гусаки яйца нести стали?! Мы работаем - спина согнута, руки заняты, в голове формулы не из учебников. А вы нас, не прикрытых ничем, кроме дела, промеж крыльев - колом?!
В одночасье выдернули Георгия Константиновича из номенклатурной обоймы, как хозяйка вареное яйцо выкладывает из кипящей кастрюльки под холодную воду. И самое подлое, что решилось это во время гипертонического криза, с которым и полежал-то всего две недели. А перед этим пятнадцать лет ни одного раза в отпуске не был.
Внешне, конечно, все пристойно: и регалии, и квартира в элитном доме, и персональная пенсия, и президиумы, и билеты на любые мероприятия. Но как пусто сразу стало!
Навещали поначалу Георгия Константиновича бывшие сослуживцы из середнячков. Он сразу - приветливо, а потом не сдержится и выскажется: ты, мол, никто и звать тебя никак. Кому нужно унижаться, тем более перед бывшим авторитетным человеком? Мы к тебе - со всем уважением и пониманием, а ты. Вот этого-то «понимания», в котором притаилось сочувствие, Георгий Константинович и не мог терпеть. В общем, перестали ходить-докучать.
Публичные мероприятия, куда приглашали как почетного жителя города, поначалу посещал, а потом надоело - не хотел быть свадебным генералом. Видел он таких, которые, чтобы смягчить падение с большой высоты, после отставки и общественные организации возглавляли, и в политику лезли. А некоторые чудаки начинали любительские стишки писать или на дачном участке морковку окучивать. Относился Георгий Константинович к ним без презрения, однако самому таким стать гордость не позволяла.
Иногда звонили нынешние козырные тузы. Перед праздниками, а то и напрямую: как, мол, дела, не нужно ли чего? И общими фразами, как по бумажке: ваш опыт очень ценен для нас, углубляя и расширяя созданное вами. Георгий Константинович, бывало, и сам разговор прерывал - будто разъединили. Хотя ждал этих звонков с надеждой. Только знал, что с подобными эквилибрами дела, по крайней мере, серьезного, никто не предлагает. Даже толкового совета никто не спрашивал, хотя поделиться ох как было чем! И по газетам, и вживую с болью наблюдал, как нещадно, а зачастую и бездарно перестраивается и сносится то, во что не так давно вкладывал ум, энергию и душу. Да еще видеть эти рожи, которые ради своей игры его, будто пешку, сдали.