Ключ-стражи (СИ) - Шакирова Анастасия
Поли, подбежав, схватила меня в объятья и подняла над землей. Я уже говорила, что она очень сильная? Кажется, внутри у несчастной Маннэке что-то хрустнуло. Надеюсь, в борьбе с Вороном этот хрустнувший орган мне не пригодится.
– Ай! Ой! Я тоже очень рада тебя видеть! Но лучше опусти, пожа-а-а-луйста...
– Ох, прости, Нэк, дорогая, – покаянно извинилась Ипполита и аккуратно поставила меня на землю. – Я так за тебя беспокоилась! Как ты умудрилась пройти сквозь купол? Я верила – ты что-нибудь придумаешь!
– Ну, – скромно гордясь, пояснила я, – мы прошли насквозь верхом вот на этом... этом... э-э-э?
Все-таки магия Хаоса – нестабильная штука. Особенно попытки манипулировать с массой и объемом; госпожа Матильда наверняка дала бы мне по ушам за подобные эксперименты. Но ее здесь не было – а с помятой травы на меня смотрел донельзя довольный собой свинозверь. Размером с весьма упитанную крысу.
– В общем, он нам помог, – не очень ловко закруглила разговор я. – Но, кажется, обратно так уже не получится. Знакомьтесь, это Поли, моя подруга и соседка по комнате, это Рэн из Академии, это Тимми, наш отважный доброволец. Это Рапси, его все и так знают, это Милена. Рэн, как эти-то двое умудрились пройти?!
Рыжий неуверенно пожал плечами:
– Рапси, кажется, запрыгнул в последний момент на круп Черныша. А Милена... даже не знаю, – он повернулся к грифке и нежно погладил ее по клюву:
– Ты за меня волновалась, верно, девочка? Умница.
– Нэк! – сзади на меня налетела телега, груженная камнями; по крайней мере, так показалось – в спину ударило нечто тяжелое, и я осталась на ногах только потому, что ухватилась за Поли. Моя подруга гневно фыркнула – почти по-лошадиному, вышло громко и впечатляюще.
– Норберт! Нашел время! – она отцепила от шатающейся меня жизнерадостного Нори и для выразительности пару раз встряхнула его в воздухе. – И вообще, ты сейчас должен работать в библиотеке!
– Я в окно увидел, – расплылся в улыбке Нори. – И прибежал!
– А почему ты, собственно, смотрел в окно, а не в книги?!
Вопрос, конечно же, был риторическим. Упорной работы от нашего белобрысого еще никому не удавалось добиться.
– Привет, Нэк, – Вилли подошел гораздо тише и спокойней. – Ужасно рад тебя видеть.
Вильям, в отличие от Нори, не сверкал всеми зубами – просто сдержанно улыбался. Редкий момент: обычно он серьезен и невозмутим. По мне скучали. Меня ждали. Мне рады. С ума сойти. Да я за одно это, за то, чтобы мои друзья были и оставались в порядке, Ворона на клочки голыми руками порву!
– В общем, я снова с вами, – я театрально развела руками, подмигнула одному из второклассников. – Чего уставились? Рассказывайте, как у вас и чем мы можем помочь.
– Хорошо, – серьезно кивнула Поли. – Только пройдем внутрь, ладно? Эта штука... она видит.
– Видит?
Мы синхронно повернулись и уставились вверх. Глаз или зрачков на куполе не было, вообще ничего похожего, ни самой завалящей реснички. Простая серая пелена. Но, учитывая силу Ворона – он, пожалуй, и древесный сучок превратит в пункт наблюдения. На всякий случай я показала куполу язык. Пусть не думает, что мы тут совсем пали духом!
– Пойдем, – я прижалась к Поли. Черныш, привычно цепляясь коготками за брюки и куртку, взобрался мне на плечо, принялся вылизывать свой серый пыльный мех.
Мы прошли внутрь, – все, включая Рапси и Милену, – оказавшись в широком холле. Лестница с деревянными перилами, отполированными до блеска штанами вечно катающихся по ним первоклассников (более старшим как-то уже несолидно), уводила вверх, часть лестницы была превращена в пандус, чтобы при необходимости возить наверх тележки (например, с реагентами — кое-какие старые рунные плетения требовали десяти разных видов камней). Два коридора с портретами – Северный и Южный – уходили вбок, каждый в своем направлении. Над потолком порхали несколько сбежавших из столовой цветных огоньков, у статуи магистра Коппера в ушах торчали свернутые бумажки с желаниями, а на картине «Русалка беседует с дифином на утесе» сплел паутину огромный паук, при виде нас трусливо спрятавшийся за раму.
Я дома. Все почти как раньше... Хоть что-то в этом изгрызенном Хаосом, как старое пальто – молью, мире осталось прежним. Опасаясь, что слезы навернутся на глаза, я вскинула голову и старалась не шмыгать носом.
Теперь будем выяснять, как этот дом спасать.
Одно различие от «как раньше» я заметила сразу, если не брать в счет подозрительное отсутствие толп студентов в холле. Пропустив нас внутрь, Львиная Дверь, никогда раньше не закрывавшаяся, как и ворота, захлопнулась с жутковатым лязгом десятиметрового капкана. В холле стемнело. Почувствовав изменение освещения, включились желтые магические фонари по стенам, а цветные огоньки спустились пониже и мерцающим хороводом закружились над нашими головами. Тимми, и без того непривычно тихий, совсем ошалел от всего увиденного и мертвой хваткой вцепился в мой рукав. Я подергала рукав – бесполезно – вздохнула и свободной рукой успокаивающе потрепала мальчишку по голове.
– Да, вот такая она, Мастерская изнутри. Может, когда-нибудь придешь сюда как ученик, так что привыкай.
– Правда? – глаза Тима сверкали ничуть не хуже огоньков.
Честно говоря, я понятия не имела, есть ли у Тима магические способности. Скорее всего – нет, дар, если он присутствует, выявляется к шести-восьми годам, реже – к десяти.
Но даже если...
– Почему бы и нет? В любом случае, как гость – можешь приходить сюда в любое время, – улыбнулась Поли. Тим отцепился от моего рукава и схватился за ее брючину. Ипполита удивительно хорошо ладит с детьми, мне так вовек не научиться.
Милена, делая вид, что она бесстрашная и опасная хищница, распушилась, став похожа на комок меха с когтями и крыльями, и хрипло фыркала на танцующие огоньки. Те, дразня ее, то подлетали к самому клюву, то отпрыгивали назад и принимались кружиться вокруг грифки. Второклассники обнимали и гладили Рапси, кошак благосклонно принимал знаки внимания. Мир и благорастворение...
– Прошу прощения, – подал голос Рэн. И как-то так он сказал эти два слова, что все – и люди, и звери – обернулись к нему. – Пожалуйста, введите нас в курс дела. Возможно, мы можем помочь. И... где остальные студенты?
– Да, – посерьезнела Поли. – Мы непростительно расслабились, я забыла о нашей ситуации. Слушайте.
Как выяснилось, Мастерская отлично могла держать осаду. А ученики неутомимо искали в огромных архивах какой-то способ уничтожить или хотя бы повредить купол. Еды хватало: рунные замораживающие плетения помогали сохранять в подвалах учебного заведения столько непортящихся продуктов, что хватило бы еще на год. Все «приметы Хаоса», собранные в особом помещении, были сожжены в первые же часы «осады»; скорее всего, это было равносильно запиранию дверей после того, как дом обокрали – но все же, все же. Подземелья, как всегда, оставались на замке. Разумеется, вряд ли Не-Мертвого Короля разбудила бы такая мелочь, как купол; но кто его знает. Пока что он даже не шевелился. Поскольку общежития тоже попали под купол, никто не спал (я вспомнила книги про осажденные замки) на соломенных матрасах или на полу – в кровати гораздо удобнее, хотя, может, и не так романтично. Вода поступала в Мастерскую из изолированных подземных источников, так что ни с питьем, ни с гигиеной проблем не возникало. Единственной бедой был...
– Воздух, – грустно кивнула Поли.
– Весь седьмой класс, сменяясь, сейчас занят обеспечением прохождения достаточного количества воздуха сквозь купол. Шестой им помогает.
Мы обернулись на голос. По лестнице, прыгая через три ступеньки, спустился профессор Раундворт. Очки его, как всегда, съехали с носа, болтаясь на веревочке где-то в районе воротника рубашки, тонкие седые волосы веяли ореолом вокруг головы, а на плаще виднелись какие-то пятна, подозрительно напоминавшие клубничное варенье. Но, кажется, профессор разом помолодел лет на пятьдесят: движения стали уверенней, спина – прямой, даже голос и тот изменился.
