Ключ-стражи (СИ) - Шакирова Анастасия
Хрендец гоблинячий, вот что за явление такое: живешь себе и живешь, не знаешь, что у других есть какой-то особый дар. А тут вдруг обнаруживается, что все-таки есть – и становится обидно от того, что ты не «избранный», ничего подобного не умеешь, и даже родился не в год Золотого Солнца! Четырнадцать лет меня совершенно не волновало, какие такие ключи что открывают. Нет же, другие умеют – и мне хочется! Слаб человек, как говорит порой Нори, накладывая себе третью порцию пюре за обедом. Имеет в виду он, разумеется, всех, кроме себя.
Неужели я такая эгоистка и мне все мало? Неужели недостаточно того, что я маг? Неужели обязательно быть еще кем-то: рыцарем, воином, Реиным посланником?
Да, печально ответила я сама себе, да. Всегда почему-то хочется большего. И то, самое ценное в мире сокровище... увидеть бы его. Хоть одним глазком.
Бестолочь ты, Маннэке, бестолочью и помрешь, если какая-нибудь зубастая теневая зверюга раньше не сожрет.
Я протянула руку над сундуком и осторожно коснулась его крышки. На всякий случай зажмурилась. Представила, как сила течет куда-то из живота, через сердце, в плечо и руку, потом в кончики пальцев...
– Откройся, – шепотом попросила я. – Откройся же, ну! Пожалуйста.
Сундук не шелохнулся. Я медленно убрала руку, подергала за крышку. Заперто, конечно. Ну разумеется, я же не герой.
А что делают не-герои, попадая в сложную ситуацию? Правильно, ищут другие, не-геройские варианты решения. Ищем! Первым делом я попыталась посмотреть в замочную скважину, как это делал Вилли. Ясен гоблин, ничего не увидела. Можно, конечно, попробовать вызвать огонек-светильник внутри и поглядеть, видно ли, или скважина чем-то наглухо забита. Но, не приведи Рея, еще что-нибудь напортачу при вызове, тетради спалю или закопчу – тогда Вильям из меня сделает пирожок с начинкой.
Ключ из реки извлекать – не вариант, он небось давно в озеро уплыл или в тине исчез. Чем можно заменить ключ? Запихнув в глубины подсознания мысль «Лансом можно», я скинула куртку и решительно полезла под кровать эльфа: там обычно складировались в ящиках и коробках наши инструменты для амулетов. Ножницы, обрезки кожи и тканей, маленькие бутылочки, куски воска и сургуча, шнурки и бусинки... Вылезла вся в пыли, но с горстью булавок и каких-то металлических загогулин.
Я вспомнила все прочитанные приключенческие книжки, вроде «Джо и Франки – близнецы-волшебники» или «Трое магов на летучем корабле, не считая фамильяра», и решительно взялась за булавки. Отмычки, говорите? Если верить книжкам, пошуровать в замке чем-то длинным и острым – раз плюнуть, и замок должен послушно открыться. Прямо тут и прямо мигом.
Ха! С меня семь потов сошло, а замку было явственно плевать с Башни на мои потуги. Две булавки не выдержали и сломались, я взялась за какие-то изогнутые стальные прутики. Откуда только ребята их достают, со свалки что ли? Никогда не думала, что у воров-взломщиков настолько собачья работа. Сочувствую им, бедолагам.
– Откройся, – шипела я сквозь зубы, сражаясь с замком. Пальцы вспотели и скользили по металлу. – Откройся же, гоблинская сволочь!
Любой замок можно открыть, верно? Верно. Просто иногда нужна ловкость... или немного смекалки... или еще что-нибудь...
Додумать мысль до конца я не успела. Замок страдальчески крякнул и открылся. Я от удивления выронила импровизированную «отмычку». Получилось, надо же! Вот он, не-геройский способ, красота!
Внутри действительно обнаружилась стопка тетрадей, исписанных бисерным почерком Вилли. Так, рунология, травоведение, а это еще что? История магии? И он мне ее не дал? Вот же свинтус! Хуже Черныша! Я мимоходом позавидовала Чернышу: спит и спит себе на моей подушке или на матрасике Поли; во избежание лишних контактов с Зеллем я не брала зверюшку на подготовку к экзаменам. Еще пара тетрадей были без подписи; я наугад открыла одну.
«11 день весны. Сегодня все как обычно, две лекции, практика по травам. Денег осталось маловато; Нэк предлагает зачаровывать оружие, но я бы пока не рискнул связываться с металлом, у нас недостаточно опыта...»
Я быстро захлопнула тетрадь. Те самые дневники Вилли, которые он никому не дает посмотреть! Было бы, конечно, интересно, но... невежливо. Совсем невежливо. Я не хочу быть свинтусом хуже Черныша, нет уж. Интересно, а зачем вообще он их ведет? Надо спросить при случае. Я, например, не представляю себя ведущей подробный дневник, как-то это уж слишком... по-девчачьи: «сегодня ОН опять прошел мимо меня и улыбнулся! я знаю, я ему нравлюсь!» – и так далее. Гоблин-воблин, какая же чепуха в голову лезет.
Я положила стопку освобожденных из плена тетрадок на стол Вилли и уселась ждать ребят. Они появились минут через десять. Оказалось, что Доузи в Университете нет и неясно когда будет.С тщательно сдерживаемой гордостью я указала на стопку тетрадей, потом на открытый сундук. Вильям просиял и прижал к груди свои бумажные драгоценности, Нори распахнул рот так, что туда свободно влетела бы стая хагзи.
– Как у тебя получилось?
– Секрет, – состроив загадочную морду, ответила я. Пусть помучается в догадках, ему полезно. Вильям, будучи более внимательным, уже заметил валявшиеся на полу железки и носком ботинка загнал их обратно под кровать. Мы обменялись понимающими взглядами. Нори надулся.
Кстати...
– Вилли, а зачем ты ведешь дневник?
Приятель не удивился вопросу – словно давно его ждал.
– Хочу помнить все-все-все, что происходит. По дням. По минутам желательно.
– А зачем?
– Не люблю забывать или быть не уверенным в чем-то.
– Какого гоблина тебе, к примеру, через два года помнить то, что происходило сегодня? – со своей обычной тактичностью включился в разговор Норберт.
– Пригодится, – коротко отозвался Вильям. Потом рассеянно уставился в окно:
– Я хочу помнить все-все, что было в моей жизни. Чтобы ни один день не пропадал зря. Не забывался. Когда-нибудь, когда стану пожилым мудрым магом с бородой до пояса – перечитаю, и буду знать, что в каждом моем дне было что-то, достойное запоминания и записывания. Многие только в старости начинают мемуары, когда уже ничего не помнят толком. А надо заранее.
Я почесала затылок. Пожалуй, что-то в этом есть. Что-то странное и правильное... Но я бы так не смогла.
– Вилли, Нори... А что ценнее всего на земле?
Ребята уставились на меня.
– Это загадка? – уточнил Норберт. – Или ты опрос проводишь для экзамена?
– Просто интересно.
– Если загадка, то я бы сказал «жизнь», – задумчиво ответил Вилли. – А если нет... Знание. Знание ценнее всего.
– Могущество! – Нори плюхнулся на кровать и пару раз подпрыгнул на ней от избытка эмоций. – Сильная-сильная магия! Сильнее всех других!
Тоже вариант, конечно. Два варианта. Только мне кажется, что не все так просто. «Жизнь»... ну да, ты открываешь сундук, а тебе сохраняют жизнь. Черный юмор – вполне в стиле подобных легенд.
– Ладно, пойду я. Зелль наверняка уже вернулся, а мне еще десять вопросов учить.
– Экзамен послезавтра, – без нужды напомнил Норберт.
– Как доберешься до последних билетов – повторяй снова первые, а то забудешь, – так же без нужды посоветовал Вильям. Я мрачно покосилась на обоих. Экзамен слишком близко, вопросов слишком много; и, разумеется, я тут же уверилась, что совершенно не помню ни один из билетов под номерами меньше пятнадцатого. Ох. Ведь учила же!
Путь от общежития до гостевого домика я преодолела бодрым галопом. Как выяснилось, зря: легкий летний ветерок листал страницы оставленного на столе учебника, мага поблизости не наблюдалось. Все это я увидела, подпрыгнув и заглянув в распахнутое окно. Куда только он мог деться? Учиться не хотелось совершенно, один взгляд на тетради навевал тоску едва ли не до зубной боли.
Разум все еще сокрушался на тему собственной лени – а ноги сами понесли меня подальше от гостевого домика, за ворота Мастерской, куда-нибудь, где можно проветрить забитую датами и событиями голову. Ближе всего оказался парк, в честь хорошей погоды переполненный гуляющими парочками и детишками всех возрастов; чудом отыскав свободную скамейку, я села на нее, блаженно прикрыв глаза. До послезавтра еще уйма времени, успею я выучить десяток тем, не проблема. А жертвам экзаменов иногда надо и отдыхать!
