Все еще жив - allig_eri
— Удивил, — чуть шире приоткрыла она глаза. — Тебе, похоже, на сегодняшней вылазке хорошо так по голове прилетело!
— Что, слухи уже разошлись? — усмехнулся я.
— Э? — нахмурилась моя собеседница. — Об ударе по голове или твоей шпионской операции? Если о последнем, так ты сам всем нашим рассказал.
— Я про то, что на ней было жарко, — выкрутился я. — Так что, ты отказываешь?
— Говоришь, будто о свидании, — закатила она глаза. — Идём конечно. Но тогда снадобья сам потащишь.
И вот я уже получил целый ворох сведений. В первую очередь узнал, что моя (Изена) знакомая — маг-алхимик. Во вторую, что она, скорее всего, была из знати. Так как «свидания» были более распространены именно в нашей среде. У крестьян и горожан всё строилось немного иначе. Семьи сами пристраивали детей, играя свадьбы в зависимости от традиций и обычаев. Где-то дожидались магического совершеннолетия, а в иных местах в двенадцать-четырнадцать лет, чтобы девушки имели возможность родить до возможного становления волшебницей.
У аристократов примерно в этом же возрасте объявлялись помолвки, как у меня с Миреллой. И потом, в зависимости от строгости родителей, такие пары зачастую могли выходить «на свидания» — получше узнать друг друга, чтобы было проще жить, ежели Хорес милует и обойдёт пробуждением магии.
Безусловно есть сотни исключений, даже в Империи, что уж говорить о Сауде, к которой, формально, относился Фирнадан, но я всё равно считал себя правым.
— Конечно, — протянул я руку, получая увесистую поклажу, а потом, с долей ехидства, посмотрел на своих товарищей. — Ребята, идите в комнаты без меня. Потом вас найду.
— А ты найдёшь? — с ухмылкой спросил Атон.
— Думаешь хоть кто-то не знает, где мы проживаем? — приподнял я бровь, а затем обернулся к девушке. Хорес, как же неудобно не знать имени! — Ты ведь знаешь, где мы живём?
— За дуру меня держишь? — упёрла волшебница руки в бока. — Вашу чёртову башню каждый знает. И любая порядочная девушка обходит её стороной.
— Идите туда, где не ходят девушки, — величественно махнул я парням рукой, чем заслужил серию смешков. — Мы тоже поторопимся, — взвалил я сумку на плечо. — Идём, боевая подруга.
Притворно закатив глаза, девушка решительно зашагала вперёд, я же, отставая на полшага, обернулся к ребятам. Невовремя возникла мысль, моментально оборвавшая всё веселье: если их заподозрят, то всем нам конец.
— Загляните на кухню, — уже серьёзнее бросил я им. — Возьмите немного еды, заодно уточните всё, что нужно знать, — постучал себя пальцем по виску, получив в ответ полные понимания взгляды.
Во-о-от, уже лучше. Надеюсь, что и у меня всё получится. Тц… план, использующий эту девушку, я конечно придумал хороший, но что делать, когда мы закончим? Не буду же я и правда просить её проводить меня до собственной комнаты? Боюсь… такое будет воспринято неоднозначно.
Впрочем, стоило лишь нам отойти на некоторое расстояние, как моя новая знакомая начала расспрашивать меня о вылазке, а также рассказывать о происходящем здесь. Уже второй раз, за время пребывания в Фирнадане, я ощутил оттенок безнадёги, который был слышен в её словах даже больше, чем в речи кухонной прислуги.
— Северную стену измочалили в щепки. Теперь над ней производственники работают — оторвали прямо с полигонов, — говорила она, отчего я сообразил, почему Муллер так спокойно с нами ушёл и более не появлялся. Похоже, наставник знал, что магов у него скоро заберут. А может нет и он просто мудак? Кто знает… — Остальные повсюду возводят «огневые мешки», чтобы имперцы, когда ворвутся внутрь, нашли тут лишь смерть, — голос девушки отдавал застарелой злобой, будто бы кто-то из моего народа когда-то сильно ей насолил. — Ловушки изготавливают одну за одной, но, — она оглянулась, а потом встала ко мне ближе и зашептала, — пока мы тут воюем, люди бегут из Сауды. Говорят, что с ними поступят также, как с жителями Мобаса и отправят штурмовать Магбур в первых рядах.
Так же точно не поступят, — мысленно подумал я. — Потому что Магбур обещал сдаться сам.
Обсуждая произошедшие события, мы, вопреки моим предположениям, подошли не к лечебнице, а к оборонительным сооружениям и стене. И под «стена», я имел в виду сразу всё: бастионы, куртины, равелины и укрытия, которые располагались у гласиса. Почти ко всему имелись где тайные, а где более открытые пути, по которым активно бегали солдаты.
Сейчас, как мне объяснила девушка, была «минутка затишья», которая длилась уже несколько часов. Похоже Империя на сегодня закончила штурм, так что обитатели Фирнадана вытаскивали раненых и мёртвых, чинили укрепления и всячески старались восстановить порушенное.
— Ты наша спасительница, Ская! — громогласно воскликнул уже седой бородач, чья мускулатура, наверное, позволила бы побороться даже с сионом. Низшим, но тем не менее. — Лишь твоими отварами и микстурами мы всё ещё держимся на этих проклятых стенах!
— Хорош панику нагонять, — отмахнулась она. — Лучше возьми ещё состав, тут для костей полезно…
— НЕ-Е-ЕБО-О-О! — раздался пробирающий до костей крик с дозорной вышки, отчего все дружно взглянули вверх и… ничего не увидели.
Однако тут же начали разбегаться.
— Изен! — ошалелыми глазами посмотрела на меня Ская.
И тут я заметил. Очередная хитрость — пользуясь темнотой, волшебник-оборотень сменил облик и окружил себя маскирующим барьером, максимально его расширив. Под ним, плотной стайкой, набились птицы, ведомые друидами. Осознав, что скрываться нет смысла (крик с дозорной вышки был ну очень громким), маг снял барьер и стремительно полетел вперёд, вместе с остальными летунами.
Вверх тут же устремились пули и лучи магии. Кто-то менял облик, бросаясь в небо, но уже было поздно. Птицы преодолели последние метры и оказались над Фирнаданом. Вниз полетели маленькие артефактные бомбы, создающие совсем не маленькие взрывы. А за стенами послышался звук горна — имперские легионы провозгласили ночное наступление.
Глава 9
«Всякая женщина знает, что есть лишь два типа мужчин: тот, кто чувствует, и тот, кто притворяется. Всегда помни, дорогая: любить можно только первых, но доверять можно только последним. Глаза затуманивает страсть, не расчёт».
Анонимное письмо.
* * *
Таскол, взгляд со стороны
Посланник Аммы прислонился
