Нет звёзд за терниями - Олли Бонс
А сейчас ждало дело. Отряхнувшись от мерзкого сна, натянуть штаны, застегнуть ремень, зашнуровать ботинки, выйти из дома. Вернуться, вспомнив, что следовало бы ещё умыться и придать волосам пристойный вид. Потерпеть неудачу с последним, махнуть рукой и отправиться на площадку прямо так, лихо перемахнув через заграждение, чтобы сократить путь.
— Ты опять задержался, — с кислой миной сообщил Хаган, напарник. — Полезай уже, сегодня двинем к морю.
И это была не обычная разведка. Не как всегда, когда они приглядывали за поселениями или облетали источники, нет.
Кори не удавалось до конца поверить, но верила Первая, госпожа Золотая Маска. Верили Второй с Третьим. Что важнее, верила Леона, единственная надёжная душа во всех Светлых землях. К ним пришли люди из другого мира.
Никто пока не знал, как. Неизвестно было, откуда. На что похожа эта дверь, спрятана она или нет, что именно искать. Разведчики в небесной лодочке не ведали, но всё ж таки искали.
— Кори, погляди-ка, — окликнул Хаган.
Они вышли уже за пределы берега. Внизу шевелилось и дышало море, как огромное живое существо. Под его зеленовато-синей шкурой колыхались тёмные тени.
Хаган отнял увеличительную трубку, велел подойти ближе к борту. Кори удалось сделать шаг, затем ещё один, храня невозмутимость, не показывая виду, что хочется отпрянуть с криком.
— Что ты заметил, куда глядеть?
— Туда, — непонятно ответил спутник, махнув рукой. Надавил на плечо, поворачивая.
Мир перевернулся, и внизу оказалось небо с лёгким штрихом их лодочки. Крик застрял в горле, да и не было времени закричать. Удар, и зеленовато-синее сомкнулось над головой с шумом, и тёмные тени обхватили Кори, желая никогда больше не выпускать.
Глава 4. Гундольф. Путь к побережью
Лёжа на спине со спутанными руками, прижатыми к телу, он попытался ослабить ремни.
— Да стой ты, не бойся! — прозвучало за спиной. — Я ж зла не желаю те, я те помочь хочу! Ты не беги ток и не дерися! Обещаешь, что не будешь? Ремни я сыму, погодь.
Гундольф решил довериться (выбора особо-то и не было), и человек не обманул. Невысокий, суетливый, сморщенный, как мятый лист, и лысый, как коленка, он ослабил путы и помог подняться на ноги.
— Не мог нормально сказать? — проворчал Гундольф, стягивая маску и потирая ушибленную щёку. — Чего сразу набрасываться?
— Так а я ж чего? — развёл руками старичок. — Я ж те сразу кричал, стой, мол. И чего бежать, не понимаю. Ты вот скажи, есть здеся ещё такие, как ты, аль ты один? И кто тя послал-то, неужто сама Хранительница?
Путник задумался, не зная, стоит ли выкладывать незнакомцу всё как есть, или лучше уйти от ответа.
— Не доверяешь, значит, — хмуро кивнул старик и почесал в затылке. — Так послушай. Проезжал я туточки вот столько дней назад…
Он выставил растопыренную пятерню, затем, подумав, прибавил и вторую руку с поднятым указательным пальцем.
— Так вот, неподалёку от горищи этой чужака нашёл. Не по-нашенски одет, то есть, чистый больно слишком, да не в обносках, хоть и поистрепался маленько. Ну, подумал я, вродь как из Раздолья человек, откуда ж ещё у нас такой. А за спиной у него цвяток, вот как у тебя точь-в-точь. С этаким богатством никто вот так запросто не ходит, ежели есть умишко в голове. Ну, я пока соображал, что он здеся делает, он сам сообразил, что я не враг ему. Так вот, говорит, увидите наших — предупредите, чтоб не совалися, значит.
— А где ж он, человек этот? — спросил Гундольф.
— Так помер. Израненный был, да ещё полз долго, без воды. Я и так уж думал, он не дышал. Бред какой-то нёс про другой мир, значит, ну, думал я, от жары да от ран. Да ток цвяток этот — с такими ж и раздольцы не ходют, если не придумали чего нового. Ты, парень, скажи вот, есть другой мир али нету? Али я зря тут как дурень ошиваюся да таких, как ты, выглядываю?
Гундольф подумал ещё немного. Старик не выглядел опасным соперником, да и не хитрил вроде. Наверное, что-то ему открыть и можно.
— Не врал тот человек, дед, — ответил он. — Другой мир и вправду есть.
— Чего ж вы лезете-то к нам, ась? Как для помощи, гляжу, слабоваты. Земли отнять хотите? Так паршивые они.
— Земли у нас и своей хватает, — терпеливо пояснил Гундольф. — Узнали вот, что тяжко здесь живётся, да и решили посмотреть, остался ли кто живой. Может, и вправду помочь сумеем.
— Так Хранительница вас сюда спосылает, али кто? Иль брешут старые байки про Мильвуса Пресветлого?
Старик глядел с надеждой. О каком, интересно, Мильвусе он толковал? Имя казалось знакомым, но припомнить не удавалось.
— Ну, Хранительница тут ни при чём, да и Мильвус, кем бы он ни был, тоже, — пожал плечами Гундольф. — Мы просто люди, такие же, как вы.
— Да, и что ж вы можете? Воды дать можете, или вынюхиваете, что взять?
— Ну, это уж не мне решать, моё дело — поглядеть, что тут и как. Может, и дадут воды, или вас к себе заберём, или даже попробуем жизнь в эту землю вернуть. И у нас ведь недавно чуть всё не пропало, тоже и деревьев почти не стало, и угля, и голодать люди начали, да только мы всё наладили. Ну, почти.
Старик прищурился и упёр руки в бока.
— А где ж ваш мир-то? Я б поглядел, коли не врёшь. Может, я и не против туда пойти.
— Сейчас не получится, ждать нужно. Через две недели дверь мне откроют, тогда. Старик, а что успел сказать тот человек, кто напал-то на них?
— Да нешто он сам знал? Чудишша какие-то, бормотал. Да и гадать неча, мало ль злых людей по Запределью болтается. А давай, парень, обменяемся, ась? Ты мне цвяток вот этот свой, а я те убежище покажу хоро-ошее, пока дверь-то твоя не откроется. Согласный?
Гундольф покачал головой.
— Где укрыться, я знаю. А цветок не жалко, у нас таких много, но мне самому пока нужно. Если в наш мир попадёшь, поглядишь, сколько там всего растёт. Бери — не хочу.
Старик почмокал губами, раздумывая.
— А-а, ладно уж, добрая я душа, и так помогу те. Полезай в кабину, поедем в наше поселение, с народом познакомишься, про мир свой растолкуешь. У моря мы живём. Да не боись, если б я тя порешить хотел, раздавил бы просто, да и всё тут. И цвяток
