Ветер перемен - Ксения Чудаева

Я грубовато протиснулся мимо мужчины, стремясь уйти.

— Прошу ещё минуту вашего времени, лэр, — неожиданно спокойно произнёс мне в спину старший скаут Аморан.

— У меня нет минуты, — раздраженно бросил я, не оборачиваясь.

Уже становилось понятно, что мирного диалога с этим скаутом не выйдет, а потому я не видел смысла расставаться полюбовно.

— Я передам ваш ответ куратору, — злоба всё-таки проскочила в голос мужчины.

— Да пожалуйста, — я пожал плечами и направился к Асил, забирая её от младшего скаута, по которому только взглядом мазнул. Но успел увидеть, что выглядел мальчишка довольно пришибленно.

Судя по всему, ему досталось от старших за то, что не сумел меня уговорить с первого раза. Что ж, прости, парень, в этом нет твоей вины, если уж быть честным.

Именно в тот же вечер я твёрдо решил поторопиться с поступлением в академию. И тогда же услышал о том, что набор прекращён.

Но даже это не сподвигло меня согласиться на предложение Аморан. Стать частью великой династии… Заманчиво, конечно. Для любого простолюдина это было бы просто чудом. Но не для благородного. Первое, что сделает род при абсорбации — это отберёт всё, что у меня осталось: имя, поместье, те жалкие клочки земли, рудники отца, которые дались пόтом и кровью. А затем начнут спрашивать о каждом шаге, требовать, чтобы брал разрешение на каждое действие. Стать частью династии — значит стать слугой.

Возросший интерес династии ко мне был в целом понятен, после тех слов Шентри я порылся в книгах и понял, что эти скауты, все вместе взятые, считают, что я — погодник. Тот, кому благоволит стихия. А это очень многое значит: плодородие на выбранных землях, полные ветра паруса их судов, вкратце — благосклонность всей погодной мощи.

Но причина, по которой интерес династий обострился, стала для меня надеждой на спасение в моей ситуации, чем я сейчас и планировал воспользоваться…

Я выплыл из воспоминаний от ощущения покалывания в пальцах, опустил взгляд и с удивлением обнаружил, как меж них прыгает искра.

Глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь отстраниться от мыслей о скаутах и не злиться. Демонстрировать силу надо будет в кабинете, а не сейчас.

Моя очередь подошла нескоро, но вот дубовые двери распахнулись и для меня, пропуская дальше.

— Проходите, молодой человек, садитесь, — главой приёмной комиссии оказался невысокий мужчина в летах с глубокими залысинами и густыми седыми усами. Скорее, его можно было даже назвать стариком. Он выглядел грузным и неповоротливым, при этом толстые пальцы с необычайной ловкостью гоняли блестящую металлическую ручку от первого пальца до последнего. На носу поблескивали золотой оправой узкие очки для чтения, поверх которых на меня смотрели внимательные глаза. — Профессор Рияви, — представился глава. — Чем могу вам помочь?

— Вы действительно сможете мне помочь, если зачислите меня на первый курс академии, — слегка сипловато от перехватившего горло спазма проговорил я.

Волнение наконец догнало меня и накрыло с головой. Сложно было оставаться спокойным, когда от слова этого человека зависела моя жизнь. Я буквально только отказал одному из старших скаутов рода Аморан, не за горами тот же самый манёвр с Шентри и, может быть, другими двумя родами. Если у меня не получится попасть в списки первокурсников, тогда моей жизни действительно начнёт угрожать реальная опасность.

Профессор тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Он слышал подобные слова по десять раз на дню, и это начало утомлять.

— Молодой человек, скажите, зачем ставятся определённые сроки? Чтобы мы им соответствовали и согласовывали процессы между собой. Учебный год начнётся уже в ближайшие дни, а вы только сейчас изволили заявиться. Простите, но ничем не могу помочь, вам стоило озаботиться заявкой раньше. Если бы вы прибыли в срок, то мы бы с удовольствием допустили вас до экзамена и по его результатам зачислили или нет на первый курс. А сейчас, увы, должен вас попросить покинуть этот кабинет. Постарайтесь не опоздать в следующем году.

Я непроизвольно сглотнул, выкладывая свой последний козырь:

— Согласно уставу академии, — справившись с голосом, я посмотрел прямо в глаза профессору. — Маги, управляющие погодой, поступают вне очередей. Были случаи, когда погодников принимали даже в середине учебного года.

Глава со вздохом снял и сложил очки, устало потёр глаза, после чего взглянул на меня уже без них, явно утомлённо сказал:

— Тогда, юноша, я попрошу вас продемонстрировать свои таланты. Вы не поверите, как часто поступающие ошибаются касательно направления своего магического дара. Погодники не просто так пользуются определёнными привилегиями, так вышло, что после многочисленных войн империя Минор существенно испортила геологическую карту материка, оказавшись в итоге в затруднительном положении. В частности, люди жалуются на засуху, что не может не беспокоить императора.

— Я об этом читал, — я кивнул, не став уточнять, что начитался всего возможного о погодниках только вчера, когда искал хоть какой-то способ прорваться в академию вопреки всем правилам.

— Не сомневаюсь, юноша, не сомневаюсь, — ответил глава вполне добродушно.

Я мысленно выдохнул, несмело радуясь уже от того, что меня не выгнали взашей. Мой хрупкий план мог разрушиться от лишнего дуновения ветерка, каждая его часть была важна. И вот сейчас решалась судьба самого важного шага.

Академия мне сейчас нужна была как воздух. Необходимо было овладеть даром, чтобы защитить близких и никому не навредить.

То, что мой дар очень походил на погодный, сейчас было несказанно полезно. Засухи, которые упомянул профессор, были лишь малой проблемой. Смена течений вокруг материка внесла кучу трудностей. Вода стала холоднее на несколько градусов, что в коре изменило ареал обитания многочисленной морской живности. Животные начали миграцию, вследствие чего некоторые территории, полностью зависящие от охоты, понесли большие потери, голод уносил множество жизней.

Да всех проблем и не перечислишь, поэтому ничего удивительного не было в том, что погодники очень ценились, настал их золотой час.

Мои суждения о природе собственного дара основывались на двух вещах: артефакте, что использовала на мне Шентри, и том факте, что при манипуляциях с молниями в переулке я призвал большую тучу. Но я всё ещё не был в этом уверен полностью, поэтому сейчас всё ставил на зеро.

— Ну-с, не станем тянуть, — профессор откинулся в кресле. — Я готов принять у вас входной экзамен вне очереди.

— Прямо здесь? — с удивлением уставился на хозяина кабинета.