Хочу домой - Роман Вадимович Беркутов
— Хм, этих уродов мы видели в той харчевне, — Дюк припомнил наемников, которых приложил вчера. Один из них был на доске, но не похоже, чтобы наемник прятался.
Дверь здания открылась и вышел человек в форме, похожей на военный мундир, на поясе у него висела увесистая дубинка.
— Ты чего бродяга, себя ищешь? — спросил он у Дюка, оценив его драные лохмотья и долго задержавшись взглядом на ботинках.
— А где у вас пропавшие без вести крепятся? — Спросил Дюк, прикрывая рукой лицо.
— Убрали пока… — помедли служащий, — наши нашли какой-то могильник, будут опознания делать. А ты что, потерял кого-то?
— Мне повезло, мне некого терять, — пробурчал Дюк, — один я на этой земле.
— Ты смотри старик, осторожнее, — сказал служивый и повесил на доску портрет какого-то негра.
— Черный? — удивился Дюк, в округе ему попадались люди только европейской внешности.
— Да, объявился в городе и положил несколько человек, пока все что знаем, так это то, что он черный, — как-то грустно хохотнул офицер.
— И сколько платют? — Дюк специально сковеркал слова, чтобы выдать себя за сельского.
— Да пока только сотню серебряных. Ты грамоте не обучен? — страж похлопал по приписке и имплант сразу перевел схожие части на плакатах.
— Да куда мне, ладно, спасибо мил человек, — поклонился Дюк и пошел прочь видимо от здания стражи.
— И тебе не хворать, отец, — страж еще какое-то время взглядом провожал бородатого старика, пока не потерял среди горожан.
— Пользователь, вы в розыске, — сказал очевидное имплант.
— Осталось понять почему именно. Если разыскиваемый наемник может сидеть у всех на виду, а за его убийство не дают награду, а начинают розыск, то что-то в Датском королевстве не так.
— Пользовтаель, я сомневаюсь, что местное государственное образование имеет какие-то связи с Данией.
— Рад за тебя, — пробурчал Дюк и пошел все дальше.
Ему не хватало информации и он старался собирать ее всеми доступными образами. Спрашивал у лавочников и торговцев цены на продукты, почему никто не охотиться например в ближайшем лесу. Оказалось, что именно тот лес, в котором упал самолет Дюка, считали чуть ли не проклятым из-за обилия различных кусачих тварей. Люди остались в этих краях по началу из-за речки и огромной равнины на которой выращивали местные злаки, отдаленно похожие на смесь пшеницы и гречки, а потом стали наведываться в лес за дровами и древесиной для кораблей.
В мастерские Дюка не пустили. Цеховой люд строго соблюдал режим секретности и кого попало к себе в цеха не пускал. Война на дворе, да и конкуренты не дремлют. Поэтому агенту пришлось искать обходные пути, лазая по крышам, только и здесь пришлось быть аккуратным. Раз в полчаса примерно над городом пролетали люди. Прям как та девушка, которая подарила Дюку кольцо, они что-то или кого-то выискивали в городе, всматриваясь в кривые улицы.
Местные мастера пользовались в основном водными колесами, но местами как топливо уже появился уголь. Местные фабрики в основном тянулись вдоль главной реки, попутно обрастая высокими кирпичными трубами, которые как бы врастали в грудную клетку.
Дюк более менее разобрался в местной валюте, состоящей из самых крупных золотых, основных серебряных и мелких медных или железных монет. Он явно переплатил в той харчевне. Снять кровать на неделю в каком-нибудь среднем заведении можно было и за серебряную. Дороже всего в городе стоила новая одежда из хороших тканей и с красками, недвижимость и стройматериалы. Не смотря на запах войны в воздухе, люди предпочитали нанимать управляющих или оставлять часть слуг, чем продавать дома.
— Эх, кто бы навел здесь порядка, — пожаловался проходящий рядом с Дюком старик.
— А что так отец? — спрочил Дюк, который сел на крыльцо старого дома, чтобы перекусить чем-то отдаленным похожим на чебурек.
— Так как крысы расплодились, хоюд всякие, вечером и утром невозможно домой или на работу зайти. Вон, — он показал на отряд крепких мужчин с тяжелыми инструментами в руках, которые шли по улице, — приходиться цехами собираться. А кто без цеха? Эх, война треклятая.
— А стражи? — поинтересовался Дюк.
— А что стражи? Они сами по ночам лишний раз не выходят. Не повезет тому, кто ночью решит погулять, если маги будут пролетать или военные рядом пройдут то бока всегда намнут, да в каталажку до утра бросят.
— А что же они и днем не дежурят, если стража такая плохая?
— Да, солдатики то на базах в основном, учаться, укрепления строят, — продолжил объяснять дед.
— Я на главной площади видел плакаты от стражи.
— Пфф, — громко засмеялся дед, да так, что челюсть пришлось держать, ато выпала бы, — ты не местный?
— Неа, — честно признался Дюк, — только пришел в город, по приглашению.
— Это кто же тебя так не любит, что пригласил? Впрочем, не отвечай, не мое это старческое дело, — махнул рукой старик, — плакаты вешают потому, что за это им платят владельцы лавок и фабрик. А то, что половину из этих поганцев контролируют стражники, то это уже другой вопрос.
— Так получается, чтобы получать награду за головы, лучше идти к владельцам фабрик и лавок? — у Дюка появилась идея.
— Ага, если найдешь их, половина уже уехала и оставила управляющих. Некому не хочется сидеть в осаждённом городе, а до этого недолго осталось, уж поверь.
— Понял отец, спасибо за науку, может помощь какая нужна? — Дюк решил воспользоваться моментом.
— Отчего ж, нужна, нужна, проводи старика, — и он протянул локоть.
Так Дюк попал в квартал, где поколениями работали мастера. Часовщики, партретисты, музыканты, скульпторы, стоматологи и тому подобный люд, который сейчас переживал не лучшие времена.
— Тебе сынок если зубной понадобиться, то обращайся, — старичок показал на вывеску в виде зуба.
— А много зубному платят? — в шутку спросил Дюк.
— Не больше, чем за голову какого-нибудь отпетого гада, — ответил старик и скрылся в темном доме.
* * *
Ветер гнал сор по земле в сторону широкоплечего горожанина. Дюк возвращался с охоты. Он оставался в стенах города и ходил за самыми опасными хищниками, с которыми только сталкивался. Солнце висело высоко и хорошо освещало пустынный район с одинокими и тихими хижинами. Давно никто не занимался окраиной города. Бедные, больные и голодные люди находили приют в заброшенных развалинах.
В старом доме Дары стояло тепло. Во дворе висела сохнущая одежда. В окнах появились новые стекла. Из трубы шел дым. Уголок тепла посреди холодного камня и серой земли.
Агент зашел в светлую прихожую.
