Красный вервольф 4 - Саша Фишер
— Ну если не прогоните, то хотелось бы, — сказал я, простодушно разводя руками. — Пока новых распоряжений не поступит.
— Это хорошо! — повеселел Слободский. — Нам такие люди, как ты, ох, как нужны! Отряд-то, как видишь, разросся, но людей с настоящим боевым и диверсионным опытом, как говорится, хрен да маленько.
— Весь ваш, с потрохами, можно сказать, товарищ Слободский! — браво сказал я, отчаянно борясь с желанием бросить взгляд в ту сторону, куда ушли Степа с Наташкой. В прошлый раз, когда смотрел, он ей что-то тихо втолковывал, а она молча слушала с хмурым лицом. Эх, бл*ха, знать бы наверняка, как нужно поступить… Это с фашистами ведь просто — бей, не жалей, и весь разговор. А тут… А тут надо головой сначала подумать, а не другим местом. Надо будет с Наташкой по тихому переговорить, когда его рядом не будет, чтобы дров не наломать…
—…так как, возьметесь за операцию? — спросил Слободский, и я понял, что прослушал все, что он говорил.
— Да не вопрос! — не разбираясь, согласился я. Резонно подумав, что вряд ли Слободский предложил мне на светский раут с танцами пойти. А мне сейчас в самый раз бы голову отвлечь от набившихся в нее непрошенных мыслей о личной жизни.
— Это просто прекрасно! — просиял Слободский. — Тогда сейчас я несколько распоряжений отдам ребятам и жду тебя в штабе.
— Только это… — я придержал командира за рукав. — Можно Яшку моего тоже прихватить? Ему бы отличиться как-то, а то к нему Хайдаров прицепился, мол, коллаборционист, перебежчик… А он парень-то хороший и свой в доску, я ему сколько раз уже спину подставлял.
— Так у него же нога… того… — прищурился Слободский.
— Уже лучше ему, сейчас только навещал, — усмехнулся я.
— Ну что ж… — лицо Слободского стало замкнутым. Сомневается командир, не сработало на него фирменное яшкино обаяние. Или с Хайдаровым не готов пока что спорить.
— Да вы не сомневайтесь, товарищ Слободский! — заверил я. — Под мою ответственность, а? Чем хотите поклянусь, что Яшка не подведет.
— Ладно, — будто через силу кивнул командир. — Но в штаб пока что без него приходи.
— Само собой, — я кивнул. И не удержался от взгляда в сторону Наташи.
Они все еще разговаривали. Только теперь говорила она, а ухажер ее слушал. И корчил подозрительные гримасы. Кулаки снова зачесались. Влепить бы тебе, Степа, разок в челюсть. Лицо он тут корчит, смотрите-ка! Да ты прыгать от радости должен козлом, что такая девушка, как Наташа, с тобой вообще разговаривает!
Я отвернулся, тряхнул головой. Двинул кулаком в ближайшее дерево.
Дурацкая ситуация.
Самое то сейчас отправиться фрицев крошить направо и налево. Никому пощады не будет…
Постоял еще в одиночестве некоторое время, выплюнул недожеванную травинку и направился к штабу.
* * *
Серега высунулся из-за валуна и орлиным взором обозрел окрестности. Наблюдательный пост мы выбрали отличный — пологий холмик на берегу озера был доминирующей высотой, и обе дороги, ведущие к Свободному отсюда отлично просматривались. Ну то есть как, дороги… Накатанная развороченная тележными колесами колея на самом деле вела в никуда, до лесной просеки. А вторую назвать дорогой — это в лучших чувствах оскорбить все на свете словари, которые считают, что дорога — это полоса местности, приспособленная для движения транспортных средств. Так вот дорога до Свободного была приспособлена для чего угодно, только не для транспорта. Яшка, уж на что водитель опытный, и тот не смог до самого места на лоханке доехать. Пришлось вылезать из машины и выталкивать в одном месте. А последний километр пришлось пешком топать. Впрочем, как раз эта самая дорога, а точнее — ее отсутствие оказалось самым лучшим защитным сооружением, которое можно было в условиях Псковской области соорудить.
— Что-то меня сомнения берут, — Серега почесал пегую бороденку. — Может все-таки тот парень не расслышал? Чего бы им к ночи-то приезжать, а?
— Не могу знать, Сергей Гаврилович, — я приставил к глазами бинокль и присмотрелся к опушке леса. Вот зараза, надо будет после всего лещей раздать! Отчетливо так струится дымок. Курит кто-то! Курить в засаде — это последнее дело. В другое время, стоило тебе затянуться, ты на всех тепловизорах начинал светиться, как новогодняя елка. Мишень, можно сказать, себе на лоб цеплял. И светящуюся всеми цветами неона вывеску над головой: «Стрелять сюда!»
Здесь в сорок первом тепловизоров еще не было, конечно. И если, мол, огонек чашечкой из руки вот эдак прикрыть, то со стороны и незаметно. Ну да. Только вот сейчас еще не ночь. До заката еще верных полчаса. Так что светящийся огонек заметно и не было бы. Зато дым…
— Сучий потрох… — сквозь зубы прошипел я. Ведь если я его вижу, значит и фрицы могут увидеть. А смысл засады, прежде всего в том, что она внезапная!
— Что там? — забеспокоился Серега. — Едут что ли?
— Да кое-кто без табачной соски, я смотрю, обойтись не может, — процедил я зло. — Как на ладони теперь!
Я повернулся к Сереге, бинокль передать, чтобы он сам оценил масштаб, так сказать, катастрофы, но тот как-то резко завозился, чем-то зашуршал, спешно запихивая руку в карман.
— Дак я это… — смущенно заметался он. — Привычка, будь она неладна! Мозга еще не соображает, а пальцы уже козью ножку скрутили.
— Ты смотри мне! — я грозно свел брови, но тут же усмехнулся. — Ладно, проехали… Главное, чтобы не пропустили момент.
Я снова уставился в бинокль.
Село Свободное было не таким уж и маленьким, на самом деле. Даже церквушка своя имелась. Советская власть это дело не одобряла, но до этой глухомани погромы не докатились, так что красовалась белокаменная башенка на берегу как новенькая практически. Рядом с беленым зданием сельсовета, над которым развевался на слабом ветерке красный флаг.
Захватили Свободное, которое тогда называлось Калюжным, еще в июле и практически случайно. Один немецкий отряд то ли в лесу заблудился, то ли что, но как-то они сюда добрались, а селяне оказались к этому совершенно не готовы, так что отбиться не смогли. А село было хоть уединенное, но вполне зажиточное. Так что фрицы поначалу порадовались, обирая местных жителей на продовольствие. Вот только удержать его оказалось много сложнее. Аборигены оказались людьми практичными, и поэтому дергаться на винтовки и автоматы не стали, а потом по-тихому, и не без помощи партизан, немецкую администрацию перебили.
Пару раз комендатура Пскова пыталась сюда заслать рейды, чтобы призвать поднявших головы русских к порядку, вот только дорога тут была не очень, а танки требовались в других местах. Так что пока что Свободное оставалось свободным.
И партизаны, опять же, помогали.
И вот вчера один из информаторов Слободского сообщил, что фрицы собираются-таки еще разок попытаться атаковать. И как раз в этой миссии Слободский и попросил меня принять участие. И выделил под это дело три десятка бойцов. Вот только мы сидели на своих позициях уже второй час, и пока что атаки фрицев было не видно. И от дозорных наших никаких сигналов не поступало.
— Да не придут они, говорю же! — снова повторил Серега. — Я фрицев нюхом за версту чую!
И сразу после его фразы бухнул первый взрыв и застрекотала пулеметная очередь.
— Подвел тебя твой нюх! — хмыкнул я.
— Так ведь больше версты тут… — растерянно ответил Серега, схватившись за мосинку.
— Погодь, рано еще, — притормозил я его и снова приник к окулярам бинокля. Откуда эти фрицы выползли? И почему наш дозорный сигнал не подал?
На опушке появились первые мотоциклы. И тут же встали перед огромной лужей.
Опа! Первого догнала пуля кого-то из наших!
Остальные «серые» тут же со своих железных коней слетели и залегли кто в грязи, кто в кустах.
Я бросил быстрый взгляд в то место, где должен был над лесом затрепыхаться флажок, как только появятся немцы. Флажка не было.
Ладно, хрен знает, что там случилось. Может дозорный наш уснул, может фрицы сквозь лес пробирались, а может заметили его и сняли, тоже ведь не первый день воюют, всякое случается. Потом узнаю.
А сейчас пора работать.
— Держи, — я бросил Сереге бинокль. — Ты куда это намылился? Приказ забыл? Сиди здесь, следи за окрестностями. Подавай знак, если вдруг еще один отряд появится.
— Да помню я! — Серега порывисто вздохнул. — Ступай
