Бессмертный Меч - Глеб Кондратюк
— Это, что получается, если Вольный побьёт того гвардейца получит его место в Ордене Знаний? — спросил тифлинг, самим вопросом выражая бредовость системы сложившейся у него в голове на основе услышанного.
— Конечно, нет. — быстро ответил Казис, — Это правило распространяется только на воинов Ордена Знаний. Но сражаться только друг с другом — значит упускать огромный пласт возможностей для развития в виде всех остальных воинов этого мира. Если в сражении побеждает кто-то со стороны, то номер проигравшего не меняется, а победитель получает его копию, как знак признания своих способностей. Обладатели таких меток могут претендовать на самые высокие должности куда бы они не подались.
— И какой же номер у того, с кем сражается Вольный, раз сюда столько народу привалило?
— Если здесь и есть кто-то, кому он известен, то ты о нём всё ровно не узнаешь. Да это и не важно — достаточно того факта, что это бой, в котором участвует номерной.
— Даже если это будет пятисотый? — с сомнением спросил Бес.
— Вы правда не понимаете, что из себя представляет Орден Знаний. — покачал головой улыбающийся Касиз, — Библиотеки стоят в любом государстве Восточного Континента. В мире нету силы, которая могла бы хотя бы отдаленно сравниться с ними в количестве имеющихся техник и заклинаний, да и по богатству скажу я вам тоже, учитывая сколько золота мы им отваливаем за изучение техник. Орден Знаний если не самая грозная сила в мире, то как минимум одна из тех, с кем никто в здравом уме не станет враждовать. Чтобы ты понимал, насколько сильны их воины, нынешний Первый Клинок империи Райшил не смог получить номер в первых четырёх десятках. Лучший воин. В Империи. Не может сравниться в мастерстве даже с сороковым в Ордене Знаний. Во всём нашем войске помимо Бролога, я не знаю, кто бы вообще мог претендовать на номер. Даже в Осеннем Ветре — группе наёмников чья слава распространяется на всю страну — всего два воина сумевших получить номер в дуэли с воинами Ордена. Сам капитан и первый помощник. Поняли теперь почему тут столько народа?
— По правде говоря не очень. — признался Бес, чем сильно удивил собеседника, — Даже если Вольный победит, вне этого купола он, как и любой из нас, даже рядом не стоит с этим Хранителем Библиотеки. Кто сильнее — тот и первый. Рабочая схема. К чему все эти танцы-пляски с выравниванием возможностей? Я так понимаю на эту штуку, — тифлинг указал на вращающуюся полусферу, — угрохали кучу сил, а практической пользы, по сути, и нет.
— У этого заклинания множество функций. — вмешалась в разговор Вильма, так и не повернувшись к ним, — Подготовка гвардейцев Ордена Знаний невероятна сурова. Их рекрутеры набирают детей до пяти лет. До конца обучения доходит лишь пятая часть, а четверть всех учеников умирает в процессе. Чтобы ты понял, насколько там суровые порядки, в четырнадцать лет их уже выпускают биться с осужденными на смерть преступниками. Можешь ты представить, через что должен пройти ребенок чтобы в четырнадцать лет убить человека, что борется за свою жизнь? И это не рядовые нарушители. Орден Знаний выпускает против своих рекрутов только опытных воинов и убийц.
Воспитанники Ордена Знаний — монстры. А теперь представь, что среди их новобранцев, вдруг появляется кто-то настолько способный, что ему удается заполучить себе номер? Да, вне Кулар Мурон он будет уступать всем, кто выпустился на несколько лет раньше. Но какая разница? У Ордена Знаний имеются все средства и возможности, чтобы быстро нарастить его силу, вырастив настоящие чудище. Ты был прав, сказав, что всё решает именно сила. Однако, когда ты достигаешь верхушки своих физических возможностей, именно мастерство определяет, кто выйдет победителем из схватки титанов. Кулар Мурон создали именно для оттачивания мастерства и закалки.
Бой внутри Кулар Мурон сродни схватке насмерть. Заклинание остановит смертельный удар, а любые раны, за исключением критических повреждений ядра и энергетического тела, будут исцелены после определения исхода поединка. Внутри находятся либо два номерных, либо номерной и тот, кого он счёл достаточно компетентным, чтобы выучить что-то из боя с ним. Воины такого уровня никогда не попадутся на уловку, нацеленную на быструю победу. Схватка будет затяжной, ран будет много, как и боли. Я видела, как оттуда выходили практически расчлененные друг другом воины. А теперь представьте, что воины Ордена Знаний проходят через такие битвы десятки и сотни раз…
— Ты сражалась в Кулар Мурон. — не спрашивал, а утверждал Наур.
Вильма согласно кивнула.
— Да. Капитан попросил одного сразиться со мной. Четыреста семьдесят третьего. Никогда ещё я не чувствовала такого… бессилия. Воинов Ордена Знаний с детства учат терпеть боль, но опытный обладатель номера её как будто вообще не чувствует. Они, кажется, вообще ничего не чувствуют.
Все мы живые существа. Мы не не боимся смерти или боли. Мы преодолеваем эти страхи и сомнения. Это норма. Но у них все эти чувства как будто отсутствуют. На лице — всегда одно и тоже выражение. В бою с ними тебе кажется, что ты сражаешься не с живым человеком, а с големом, созданным при помощи магии, неживым существом, машиной, созданной исключительно для сражений. Чтобы одолеть такого противника ты должен либо сам быть подобным монстром, либо серьёзно превосходить его в навыках. Иначе поражение, единственное, что тебя ждет.
Вот для чего создали Кулар Мурон, — произнесла наёмница повернув голову назад, — Это заклинание отбирает самых страшных чудовищ, выращенных Орденом Знаний и делает их ещё страшнее.
— Звучит не очень, для Вольного, — сказал Бес, которого слова наёмницы проняли, и мельком глянул в сторону Мрачного Клинка, которого рассказ, кажется, впечатлил не так сильно.
— Вольный и сам такой, а может и похлеще. Выдержка и самодисциплина — понятия, которые он вознёс в абсолют. Если их силы и вправду сровнялись, то я уверен — он победит, — ответил ему Мрачный Клинок.
— Похвально, что ты до последнего веришь в своего товарища. — подал голос капитан Ночного Леса, — Твои слова правдивы. Вольный не из рядовых бойцов. Но тебе бы стоило не надеяться на его победу, а наоборот, молиться всем богам, чтобы он проиграл этот бой.
— Это ещё почему?
Наур смерил взглядом бессмертного. Без презрения или недовольства, просто ещё раз подтвердил то, что и так уже знал: бессмертные плохо разбираются в том, как устроен мир, в который они попали.
— Как уже было
