Канарский грипп, или Вспомнить всё! - Сергей Анатольевич Смирнов
Он нагнулся за фонариком — и обнаружил, что лампочка не горит. Он немного попугал себя, но Инге ничего не сказал… и вдруг вспомнил. Курить он бросил и Пауля Риттера заставил бросить, а к зажигалке в кармане просто привык — по старой памяти. Это был знак удачи! Он сунул зажигалку девушке в пальцы.
— А фонарь? — удивилась она.
— Пока придется обойтись без него. — Он подумал, что так даже к лучшему: при таком крохотном огоньке скелетов не видно. — Держите прямо над пультом.
Инга осторожно поднесла руку к саркофагу.
— Начнем?
— Давайте, Саша… а то у меня палец устанет.
— С Богом!
Он быстро нашел третью розетку, вставил провода… подержал руку над пультом, напряг память. Змей в небе… белые колонны усадьбы!., чашка с золотым ободком… Раскаленная улица Росарио… 639… Он нажал на «шестерку», на «тройку»…
Фрагмент 22. ТАМ ЖЕ…
Кровь ударила в виски, и цифирки пульта расплылись в глазах Пауля Риттера. Боль обручем сжала голову.
— Генрих!
— Что, Пауль?!
Кажется, началось… Только тихо. Не двигайся! Он зажмурился, вздохнул, немного отстранился назад… и вдруг увидел черноволосого юношу в странной черной одежде из кожи… Александр… его сын… разве у него есть сын?…..пожилой человек на велосипеде… его отец… но не похож на отца… улица… какой-то необыкновенный черный автомобиль… «Чайка»… русское слово… пожилая женщина с голубоватым отсветом на лице… его мать… брюнетка с короткими волосами, в коричневом кожаном плаще… его жена… а где же Элиза?., невзрачный деревянный домик… зеленый забор… Понте-Риальто… ослепительная, раскаленная улица… Росарио… Росарио! Кнопки… «6»… «3»… «9»… Он стал нажимать. «1»… «6»… «6»… «1»… «9»… Жар охватил его. Такмогла набрать только Элиза! Он догадался. «Кто ты?.. Кто бы ты ни был! Спасибо тебе! Ты пришел!»
«3»… «6»! Послышалось гудение сразу в двух местах: в саркофаге и где-то за спиной. Брянов потянул за «раковинку» на крышке из сорока миллиметров брони и легко отодвинул ее в сторону.
— Саша! — вскрикнула Инга, огонек метнулся — и тут же она горячо зашептала ему в ухо: — Я вспомнила, где выход! Подожди! — Он не успел удержать ее. Она бесстрашно отскочила в сторону, прямо к скелетам, и, живо присев, с легким усилием тоже отодвинула какую-то крышку. Там, в полу, был люк с замком, действовавшим в одной цепи с замком на саркофаге. Инга кинулась обратно к саркофагу, и оба увидели в проеме сферу контейнера.
— Осторожней, Саша!
Оба знали о действии ловушки. Контейнер нельзя было сдвигать с места: при нарушении равновесия на станине, находившейся под контейнером, срабатывали детонаторы мин, расположенных в стенках саркофага. Образец «60» Анненербе не отдало бы никакому чужаку — хотя бы ценой уничтожения всей конструкции!
Можно было сделать только одно: очень осторожно отвинтить крышку на самом контейнере. Брянов помолился как умел, протянул руку… и крышка завертелась как будто сама — на резьбе осталась столь необходимая для такой операции смазка. Теперь, чтобы не нарушить равновесия, полагалось одновременно вынуть с разных сторон два образца — «настоящий» и «пустышку».
Брянов задержал дыхание — и вынул. Им повезло! В правой руке Брянова оказался тяжелый стеклянный цилиндр с выгравированной на нем пометкой «X».
— Я думаю, остальные нам не нужны, — проговорил Брянов, морща лоб от щекотавших кожу капель пота.
— Саша! — радостно прошептала Инга. — У меня палец уже совсем затек… А давай прямо здесь!
— Ты с ума сошла! — Брянов не терял благоразумия. — Мы же сразу забудем, как сюда попали. Мы окажемся тут как в страшном сне. Отдохни пока. Я и без света справлюсь.
Огонек погас, и Брянов в темноте сразу успокоился. Он тщательно, хоть и на ощупь, завернул цилиндр в куртку, уложил в рюкзак, потом достал из куртки свою собственную взрывчатку, прилагавшийся к ее детонатору часовой приборчик и две пальчиковые батарейки к приборчику, купленные им в курортном городе Лас-Пальмас.
Внезапно тон гудения изменился.
Брянов замер — и только успел почувствовать опасность, как из тьмы донесся испуганный шепот Инги:
— Саша! Скорее уходим отсюда! Если ток кончится, там сработают какие-то рычаги… Тогда обе крышки опять закроются! Я помню!
Замки быстро сжирали энергию аккумулятора.
Брянов колебался несколько мгновений, пока не услышал голос «Павлова-2»:
— Пора! А то придется решать за вас. Сейчас принесут баллон с усыпляющим газом. Теперь вашу участь облегчит только явка с повинной…
Он замолк, а издали послышался гулкий стук шагов.
Брянов засунул колбу под рубашку и застегнулся на все пуговицы — до горла.
Вернувшись к люку, он посветил вниз. Он увидел там блики, но — явно не от зажигалки, а от какого-то более яркого далекого источника.
Он догадался: солнце давно встало, луч проник в глубокий грот и рассыпался по воде.
— Вы умеете плавать? — с опаской спросил он Ингу.
— Не хуже тебя, — был ответ.
— Тогда я первый. Проверю глубину. — На глаз до воды было около трех метров. — Прыгайте сразу за мной. Не мешкайте!
Он передал зажигалку девушке, и ему показалось, что ничего страшного в этой комнате больше нет: куда-то делись скелеты.
Проверять гипотезу было некогда. Он сбросил кроссовки, куртку, осторожно спустился в люк, повис на руках — и отпустил пальцы.
Вода была как раз для утреннего купания.
— Прыгайте!
Он отплыл немного в сторону и понаблюдал, как изящно умеет нырять бывшая «Мисс Москва».
Ему показалось, что она успела переодеться полностью, даже сменить купальник.
Только они успели направиться к солнечному маячку хэппи энда, как за ними, наверху, клацнула огромная железная челюсть: «запасной выход» с того света на этот закрылся.
«9»… «3»… «6»!
Параллели цифровых кодов разных времен сошлись…
Пауль Риттер сдвинул крышку саркофага.
— Готово, Генрих! Давай «маятник».
Генрих появился рядом и осторожно приставил к стене ниши — под наклоном в саркофаг — короткую доску. На одном конце доски был вбит гвоздь, к которому была привязана толстая веревка, плетенная косичкой и пропитанная керосином, а на другом конце веревки была подвешена часовая гирька.
Пауль Риттер достал из кармана зажигалку, чиркнул… и замер.
Вдалеке, на железной лестнице, послышался грохот шагов.
— Они уже близко! Торопись!
Риттер поднес зажигалку к нижнему концу веревки. Огонек живо потек вверх.
— Время, Пауль! Пошли!
Он еще на миг закрыл глаза и затаил дыхание. Вспомнил!
«Да благословит
