Песнь Сумерек - Артур Спароу
Ни родители ни сверстники никак не реагировали на хобби дочери и подруги, а потому юная Одри искала себе сподвижника, разделяющего её взгляды на мир.
Тут на сцену выходят две жуликоватые личности, а именно: Пирс Розвальт и Норман Догман. Один ‒ известный в определённых кругах оценщик, закончивший исторический факультет университета Блоссома. А также мошенник, любящий обманывать богатеньких аристократов. В то время как второй ‒ продавец антиквариата и прочего полусгнившего мусора.
Пирс, как бы случайно, в один из дней столкнулся с юной леди из дома Хелбер на втором этаже центральной библиотеки, в историческом отделе. Ну, слово за слово ‒ и вот на следующий день они уже на пути в лавку старика Нормана. Там, по словам Пирса, он недавно наткнулся на удивительную вещицу, стоящую изрядного внимания.
Встретив такой шанс, Пирс попросил помощи богатой девушки, чтобы потом совместно изучить происхождение этой вещицы, возможно имеющей отношение к прошлой эпохе.
Услышав предложение незнакомца, с которым она только что встретилась, Одри повела себя очень заинтересованно. На следующий день, вместе со своей служанкой и под руководством Пирса, она отправилась в лавку антиквариата, находящуюся на окраине коммерческого района.
Дальше ‒ небольшой спектакль от парочки мошенников, и вот юная леди уже готова купить сей артефакт по немаленькой цене. Но вдруг что-то пошло не так.
Пожелав привести себя в порядок, Одри вместе со служанкой удалилась в дамскую комнату. И вот уже Пирс с Норманом, потирая руки, предвкушали скорую прибыль, как вдруг с другой стороны лавки послышался глухой звук, будто что-то упало на пол.
Ощущая необъяснимое беспокойство, Пирс хотел было поинтересоваться, всё ли в порядке у двух дам и не нужна ли им помощь, как в следующее мгновение раздался пронзительный женский крик.
Забежав внутрь, старик Норман почувствовал слабость в ногах, и оперевшись о стену, съехал по ней в низ, потеряв на секунду сознание. Пирс же просто застыл, словно утратив связь с реальностью.
Представшая картина оставила бы равнодушным разве что слепого, остальные же от подобного искусства лишились бы всех чувств.
В небольшом помещении на полу лежали две девушки. Тело молоденькой служанки находилось у прохода. Казалось, она просто потеряла сознание и могла очнуться в любую минуту, если бы не одно маленькое, но весомое, «но»...
Буквально в паре сантиметров от трупа находилась её голова. Взгляд абсолютно спокойного лица был направлен на дверь. Девушка до самого конца не осознавала, что произошло.
Чуть дальше, возле тумбочки, лежала Одри Хелбер. До ужаса напуганная аристократка будто старалась всеми силами от чего-то спастись, но безуспешно. В ней больше не было жизни.
Придя в себя, Пирс обошёл туловище и голову служанки стороной и подошёл прямо к телу мисс Хелбер. Внимательно осмотрев помещение и останки своей недавней жертвы, он понял, что не сможет доказать свою невиновность. В глазах опытного мошенника затаился дикий страх.
Недолго думая, Пирс вышел с задней стороны лавки и с помощью специального метода связался с Малкольмом, прося срочной встречи.
На этом и закончился рассказ Пирса, а после он и Малкольм разошлись в разные стороны. Первый ‒ чтобы найти убежище и скрыться, второй же направился искать улики в лавку старика Нормана.
Идя по немноголюдным переулкам Нодгарда, Малкольм обдумывал положение дела, ругаясь про себя. Убить аристократку в центре города было нелёгкой задачей. Такой мелкий жулик как Пирс и не заметил бы, если бы убийца с подобными навыками прошёл прямо мимо него. Даже больше, приставленная охрана семьи Хелбер не смогла ничего обнаружить, не то что остановить угрозу.
В душе Малкольм буквально выкрикивал, сдобрив изрядным количеством брани, один давно волнующий его вопрос.
« Как этот мошенник всякий раз умудряется залезть в первую попавшуюся задницу? Он продал душу дьяволу? Или он продал меня дьяволу? Не удивлюсь, если в один непримечательный день сам Король-Заклинатель придёт за его головой. Хотя тому даже ходить никуда не придётся, хватит движения пальцем. Хм, будет ли мне жаль его в этот момент или я просто пойду выпить? Что за чушь, я в любом случае пойду выпить!»
Самоличная расправа над Пирсом, сложность предстоящего дела и выпивка ‒ вот о чём сейчас думал Малкольм Мерлин, тридцатипятилетний охотник на монстров.
Уже давно не молодой, но ещё и не особо старый ‒ самый пик жизни. Внешне напоминал выходца из Скандинавии, но не настолько грубого и неотёсанного. Его длинные волосы пшеничного цвета были разделены на шесть прядей у самого лба и собраны в косу у затылка. Виски выбриты. Лицо прямоугольной формы. Голубые глаза немного устало смотрят из-под густых бровей. Небольшая борода, покрывающая низ челюсти и подбородок, и усы в виде растянутой в разные стороны «П». Нос прямой и крупный, а губы небольшие. От правого глаза к виску тянутся три глубоких следа от когтей, оставленные мрачным прошлым.
Одет в комплект кожаных брони, наручей, перчаток и сапог, а на плечах висит темный плащ.
На окружающих Малкольм производит впечатление мрачного человека, потрёпанного жизнью. Лишь знакомые могут узнать его саркастичную натуру и почувствовать её на себе.
Одним из таких знакомых был Норман, в лавку которого собирался зайти Малкольм.
У магазинчика Нормана легко можно было выделить одну общую черту. Всё, включая его владельца, было очень старым. От продающегося антиквариата, до полок, на которых он лежал. Сам владелец магазина разменял уже шестой десяток и должен был уже выйти на покой, но жажда денег Нормана пока пересиливает его усталость от старости.
Зайдя внутрь, Малкольм мимоходом пробормотал:
‒ Если ничего здесь не покупать, то цены могут сойти за нормальные... – а затем громко прокричал, ‒ Жадная старая душонка! Который из этой кучи хлама ‒ ты?
Глава 30
Глава 30.
После окрика Малкольма из-под стойки продавца послышался звук глухого удара. Затем, охая и сквернословя, оттуда показалась лысая голова и старый морщинистый лоб.
И без того плохое настроение Нормана испортилось ещё сильнее. Меньше всего этот старик сейчас хотел кого-либо видеть, включая Малкольма.
‒ Припёрся за своим закадычным дружком убирать? Ты изрядно опоздал, этот хорёк здесь так нагадил, что мне вовек не отмыться!
Малкольм и бровью не повёл, его ничуть
