Семья волшебников. Том 3 - Александр Валентинович Рудазов
Да и вообще противно как-то. Абхилагаша ей как говна пожрать предложила.
А еще противнее — что Абхилагаша приперлась, уверенная, что Лахджа схватится за это предложение обеими руками.
Какая же она тупая и злая. И всех окружающих по себе судит.
— Убить демолорда — задача очень сложная, — произнес Майно. — Почему ты вообще решила, что у нас есть какие-то шансы?
— О, я все продумала, — отмахнулась Абхилагаша. — Вы знаете историю Кора… ну, Корграхадраэда?
Майно и Лахджа кивнули, оба — с опаской, потому что слышали ее от Янгфанхофена. Но поскольку эту историю тут прекрасно знали все, бокалы где-то вдали не зазвенели.
— Тогда дальше вам должно быть понятно… вам понятно?.. Нет?.. о Древнейший, я связалась с идиотами. Ладно. Я создам благоприятные обстоятельства. Хальтрекарок меня обожает и во всем мне доверяет. Я дождусь хорошего момента, уничтожу во дворце все вчерашние сэндвичи, угощу его вином с ларитрином и призову вас двоих. И все. Все, Лахджа!..
— Это не все, — заметила Лахджа. — Одного ларитрина мало. У нас нет адамантовой шпаги или чего-то подобного.
— Ах, Лахджа, какая же ты глупая. У вас есть этот хальт.
— Я?.. — выпучилась Астрид.
— Ну да. Ты разве не знаешь, что даже демолорды уязвимы перед плотью своих детенышей? А если у этого детеныша есть еще и подарочек от глупой Светоносной…
Майно и Лахджа переглянулись. А ведь план-то и вправду может сработать. Абхилагаша дура дурой, но в умении строить козни ей не откажешь.
— Мы должны обсудить, — наконец произнесла Лахджа. — Подумать. Дело-то серьезное.
— Думайте, только не очень долго, — велела Абхилагаша. — Мне рожать через пятнадцать недель.
— Паргоронских?
— А каких же еще?
После ухода этой незваной и нежеланной гостьи некоторое время царила тишина. Астрид сидела, подперев голову кулаком, и таращилась в никуда. Лахджа поняла, что дочь всерьез обдумывает отцеубийство, и ей это не слишком понравилось, потому что Хальтрекарок — это, конечно, Хальтрекарок, и у Астрид есть все причины его ненавидеть, но все-таки как-то это неправильно. Нельзя заставлять десятилетнюю девочку такое делать, у нее может остаться психологическая травма глубиной с Мальстрём.
— Мне жаль ребенка, — наконец сказал Майно. — Он, конечно, будет демоном, но пока еще ничего плохого не сделал. Даже не родился.
— Может, Хальтрекароку стуканем? — предложила Лахджа.
— Если мы просто расскажем Хальтрекароку, он просто сожрет Абхилагашу, и ребенку опять-таки конец.
— Можно Фурундароку сказать.
— Чтобы он помог Абхилагаше? Или что? Чтобы не забыл прилететь попялиться?
Снова воцарилось молчание. Никому тут вообще не хотелось лезть в эти интриги паргоронского двора. Лахджа мрачно размышляла, что вот, уже восемь лет минуло с тех пор, как она покинула дворец Хальтрекарока, но почему-то он все никак не может уйти из ее жизни, снова и снова напоминает о себе.
— Не мы, так найдет кого еще, — вздохнула Лахджа. — Она и к нам-то пришла только из-за Астрид.
— И?..
— Господи… — почти простонала Лахджа. — Однажды я спасла Хальтрекароку жизнь и достоинство. Я сейчас горько жалею об этом, он потом минимум дважды пытался меня убить, и оба раза у него почти получилось. Но… будет очень иронично, если теперь я спасу его шкуру во второй раз.
— Ладно, давай, — пожал плечами Майно. — Только не напрямую. Давай… не знаю, через Янгфанхофена… или…
— Точно, Совнар! — оживилась Лахджа. — Я стукану Совнару!
Призывать Совнара ради такого пустяка не стали. В общем-то, ни Майно, ни Лахдже не хотелось выручать Хальтрекарока. Они даже не были уверены, что это правильное решение — может, пусть идет как идет? Благодарности они от Темного Балаганщика уж точно не дождутся, а от его гибели только выиграют.
Однако Лахджа в конце концов вспомнила о еще одном факте. Жены и дети Хальтрекарока. Что с ними станет, если власть сменится? Баронесса Исмельда, мать самого Хальтрекарока, в свое время просто перебила всех, кого смогла, и только Фурундарок ухитрился выскользнуть, да и то лишь потому, что его не брали в расчет.
И когда Совнар в день рождения Лурии заглянул в гости, ему рассказали все в подробностях. Благо Абхилагаша не сообразила взять со своих сообщников клятву молчания.
Совнар долго смотрел Лахдже в лицо. Потом тяжело вздохнул.
— Я знал, что Абхилагаша умна, как пробка, и преданна, как гадюка, но такого даже от нее не ожидал, — произнес рыжий кот.
— А сработать-то ее план может? — спросил Майно, стоя к Совнару спиной. — Я так, гипотетически.
— Что самое интересное… может, — встопорщил усы бушук. — Хальтрекарок сам возвел ее в соответствующий ранг, и теперь если у него нет завещания, ее сын или дочь действительно будут первоочередными. Хотя я не знал, что у нее есть ларитрин… интересно, как давно она его прячет?
— Из ее рук ничего не ешь, — насмешливо посоветовала Лахджа. — Что делать будешь? Я понимаю, что ты, может, и сам бы не против сменить Хальтрекарока на кого получше, но Абхилагаша точно тебя слушаться не будет.
— Да-да, она первым делом сменит бухгалтера… — согласился Совнар. — У нас с ней отношения… не очень. Особенно после… известного случая. К сожалению, Хальтрекарок в ней теперь души не чает, так что трогать ее пока нельзя.
— Как вы там с ней… теперь?
— Вооруженное перемирие, — хмыкнул Совнар. — Я не стал рассказывать Хальтрекароку, что она помогла Сорокопуту меня… ну вы знаете. Вы, кстати, тоже никому не рассказывайте.
— Паргоронский банкир не должен проявлять слабость, — хмыкнул Майно. — Понимаю.
— И Абхилагаша понимает. А еще она знает, что я вам помогал. Если об этом узнает Хальтрекарок… я в этом не заинтересован, скажем так. Так что пока что мы с ней… не трогаем друг друга. Благо она стала куда бережливей, чем прежде. Но если она ухитрится стать демолордом… меня в бухгалтерах точно не оставят. М-да…
— А делать-то что будешь? — повторила Лахджа.
— Спасибо за предупреждение, — кивнул Совнар. — Я уговорю Хальтрекарока написать завещание. При Абхилагаше, и не на ее отродье. Чтобы она усвоила — в случае смерти мужа она останется без единой эфирки.
— Да, это сразу усилит ее лояльность… и любовь, — согласилась Лахджа.
— Уж надеюсь. А если нет… все-таки поставлю на видном месте ее чучело.
Глава 17
Майно Дегатти хрустнул шеей. Сегодня он поднялся в шестом полуночном часу и до самого рассвета трудился над монографией. Правки, бесчисленные правки. С каждым днем их как будто становится больше, а не меньше. Тут развить подробнее мысль, там добавить наглядный пример, здесь привести цитату из авторитетного издания…
А ведь сегодня праздник. Игнедис, один из любимых праздников Мистерии, и весьма особенный, хотя
