Уйын Полоза. Книга первая - Дед Скрипун
Ахтамак, промыв порез водой, стянул пальцами края, и воткнул иглу в кожу. Игорь вздрогнул, побледнел, но промолчал.
- Молодец. Что-то подобного я и ожидал. – Кивнул довольный собой врач-садист. – Сейчас зашьем, мазью обработаем, повязку наложим, и вперед на соревнования. Терпи там, скрепи зубами, но выиграй. Счастье моей племянницы в твоих руках. Помни, что порез — это еще не все. Катил еще что-то придумал, что бы помешать, а вот что, не знаю. Догадывается брат, что я вам помогаю, потому секретничает. Но то, что препятствия с его стороны будут, это точно. Так что не расслабляйся.
- Расслабишься тут… – Проскрипел зубами больной. – Теперь на зло тестю порву всех конкурентов на конкурсе клоунов-затейников, не будь я Угрюм. Сильнее стягивай, что бы не разошлось, мне еще марафон бежать.
***
Раннее утро на берегу горной реки, искрами брызг шипящей воды, в лучах восходящего солнца разбивающейся об упрямые, неподдающиеся ее напору камни. Поляна, наполненная гомонящей в предчувствии зрелища разношерстной, разодетой по случаю праздника, в кричащие наряды толпой, гудела разозленным ульем, а по середине, как остров в пестром море, высился помост с тремя тронами, и сидящими в них царствующими особами.
Катил во всем зеленом, Ахтамак во всем красном, а между ними немного сзади, в белоснежном платье невесты Еляк.
Вдали, в мареве утреннего тумана, голубые очертания гор. Березовая роща по правую руку, а слева обрывистый спуск к грохочущему водопаду, бежит вниз узкой тропой, отмеченной зелеными вешками с красными флажками.
Тринадцать претендентов на право просить руку принцессы выстроились перед помостом, и среди них морщащийся от боли, припадающий на правую ногу Угрюм.
С первого взгляда видно, что здесь не случайные люди. Все как один высокие, поджарые, привыкшие преодолевать себя воины. Максим тяжело вздохнул, понимая, что у друга очень мало шансов обогнать их в марафоне. В том, что Игорь сможет достойно пробежать, сомнений не вызывало, он человек упрямый, но порезанная ступня? Какие швы не накладывай, какими мазями не мажь, но от боли, каждый шаг разрывающей ногу, никуда не деться.
Катил встал и поднял руку, призывая к молчанию.
- Сегодня великий день! – Торжественно произнес он. – Сегодня, за право зваться женихом моей дочери, сойдутся в учебных схватках тринадцать лучших воинов земляники, и только один из них, получит право встать на колено, поцеловать руку Еляк, и произнести сокровенные слова: «Будь моей женой», надеясь, что принцесса не откажет.
Первый этап соревнования — это бег. Тридцать километров по тропе смерти. Не все добегут, некоторые погибнут, не преодолев препятствий, но те, кто вернется, будет допущен до следующего состязания.
Сейчас моя дочь взмахнет платком и забег начнется. Но до этого момента я, в нарушение традиции, хочу спросить вас: «Никто не хочет отказаться, пока есть такая возможность»? - Это не будет позором. Мы примем это не как трусость, а как здравый смысл того, кто понял, что у него нет шансов на победу. – Он с вызовом посмотрел на Угрюма, но тот лишь нагло улыбнулся. – Раз желающих нет, то объявляю начало соревнований, и пусть победит самый достойный. – Он повернулся к дочери. – Прошу, Еляк. Дай старт забегу.
Девушка поднялась. Улыбнулась, посмотрев на претендентов, на мгновение споткнувшись взглядом об Угрюма, и взмахнула красно-зеленым платком, дав старт.
Толпа взорвалась воплями поддерживая своих претендентов, а те сорвались с места, и рванули, толкаясь по узкой тропе, ограниченной с одной стороны гранитной стеной, а с другой обрывом, и тут же понеся первые потери.
Один из конкурентов, споткнувшись о чью-то выставленную ногу, кубарем покатился вниз, и сорвавшись, улетел в водоворот водопада, разбившись о камни.
Угрюм отстал сразу. Что было этому причиной, непонятно. Толи дикая боль, толи задумка опытного человека, но он пристроился в хвосте змеи бегущих конкурентов и прихрамывая, легкой трусцой следовал, не отставая за последним воином.
Тропа спустилась в каньон, и побежала прямо по нырнувшей в скользкие, острые камни реке. Бежать по ним было возможно только перепрыгивая с одного, на другой валун, стараясь при этом не сорваться в щель между ними, и не переломать ноги. Еще трое конкурентов остались там. Жить они будут, в отличие от первого, но вот соревнования для них уже закончились. Открытые переломы противопоказаны бегу.
Угрюм шел уже пятым, ловко прыгая по камням, и обойдя более нерасторопных соперников. Он уже не хромал, видимо привыкнув к боли, и летел вперед, оставляя кровавый след на валунах.
Тропа начала подниматься вверх по сыпучему, песчаному склону, скрыв соревнующихся в облаке пыли, из которого вниз покатились те, кто подскользнулся, и не удержав равновесия рухнул на камни реки. Количество конкурентов сократилось еще на четверых, распластанных в неестественных позах на дне каньона.
Узкий подвесной мост, раскачивающийся над пропастью, сам себе неплохое препятствие. Но этого мало, он еще и усеян торчащими из досок настила стальными шипами, и раскачивающимися поперек него, подвешенными на тросах валунами, грозящими сбить с ног, и сбросить вниз.
Как ни странно, но это жуткое препятствие прошли все оставшиеся пятеро. Они выскочили на равнину, и устремились к возвышающемуся над гудящей толпой помосту.
Остались последние метры смертельного марафона. Препятствий больше нет. Теперь только быстрые ноги и воля, способны принести победу. Красные, потные лица, хриплое дыхание, на их фоне бледный как смерть Угрюм выглядел не естественно. Он вновь хромал, но пережевывая желваки скул бежал уже вторым, наступая на пятки лидеру, а тот, постоянно оглядываясь, и ловя хрипящим ртом сгустившийся, непослушный воздух, не собирался уступать.
Сгубило его любопытство. Когда до финиша оставалось не более ста метров, очередной раз оглянувшись, он не заметил кротовой норы, и споткнувшись полетел кубарем на землю. Это его не остановило, мгновенно вскочив на ноги, воин бросился к цели, но было уже слишком поздно. Матерящегося Угрюма было уже не догнать. Он пришел первым, и рухнул к ногам подбежавшего его встречать Максима.
- Ты как. – Художник присел рядом.
- Намного лучше моего покойного дедушки. – Тот поднял голову, и посмотрел в глаза друга. – Я сделал это братан, но швы, по-моему, разошлись. В правом тапочке болото. Поможешь перевязать?
На отдых дали полчаса, и все соревнующиеся разошлись к тем, кто их поддерживает. У Максима с Игорем таких не было, потому
