Любовница отца. Исступление - Лена Голд
– У нас должны быть чистые рубашки. Принеси мне. И кофе, двойной, черный, с корицей.
Только я успеваю переодеться и вдохнуть запах свежесваренного кофе, как ко мне в кабинет с кипой бумаг заходит Марк.
– Мне иногда кажется, – говорю, делая глоток напитка, который после больничной бурды кажется нектаром, – что ты, дружище, на меня маячок повесил. Не успеваю приехать в офис, ты появляешься как черт из табакерки.
– У меня экстрасенсорные способности, – серьезно отвечает Марк и кладет передо мной документы.
Вот этим сейчас вообще заниматься не хочется. В голове все крутится эта история с моим отцом и той девчонкой, Дианой.
Чего бы проще, взять и напрямую спросить. Только вот люди лгут. И лгут иногда весьма изощренно, прямо заслушаться можно. Так что до правды придется докапываться самому, пока отец в Праге.
– Тео, ты чего завис, глядя на стену? Стена, конечно, оформлена со вкусом…
– Слушай, – перебиваю я. – Надо бы мне информации кое-какой раздобыть. И не просто факты биографии, где училась, кем работала и в том роде. А все, вплоть до банковских переводов и выездов за границу. Попробуешь?
Кому я еще могу подобное доверить? Знаю, что у Марка есть связи и нужные люди. И на друга можно положиться.
В его глазах мелькает удивление, но вопрос он не озвучивает. Знает, если я ничего сейчас не объяснил, то и клещами не вытянешь. А объясню я все позже.
«Возможно, и объяснять не придется», – усмехаюсь мысленно.
Скоро все появится. И, что хуже всего, появится в сети. А всем известно: что попало в интернет, там навсегда и остается.
После записи моих немногочисленных данных Марк поднимается и пальцем тычет в документы.
– Уже подписываю, – вздыхаю я.
Дверь за другом захлопывается, и я нехотя беру в руки бумаги. Только успеваю просмотреть несколько страниц, как на столе вибрирует мобильный.
– Какие люди, – отвечаю вместо привычного «алло». – Неужели решил ко мне в компанию перейти работать.
– Привет, Тео, – отзывается Эмиль. – А что это ты такой радостный?
– Думал, что ты звонишь сообщить мне приятную новость. Сколько можно работать на этого… – чуть не говорю "идиота", но, помня об их отношениях с Глебом, осекаюсь. – Салтыкова.
– Так ты еще не в курсе, – чертыхается Эмиль. – В сети уже вовсю поливают грязью твоего отца. Пишут, что он связался с девчонкой, которая ему чуть не во внучки годится. И даже фото есть.
– Твою мать! – не сдерживаюсь и, вскочив со стула, начинаю мерить шагами кабинет.
– Кстати, о матери…
– Черт, – уже обреченно вздыхаю. – Надеюсь, она это не увидит. Журналюги чертовы!
– Так ты был в курсе? – удивляется Эмиль.
– Сегодня узнал. Пытаюсь найти концы в этой истории.
Падаю обратно в кресло и понимаю, что работу придется брать домой. И не в свою квартиру, а в родительский. Главное, чтобы представители СМИ не успели пока атаковать дом.
– Если вдруг понадобится помощь, – слышу голос Эмиля, хотя уже и из головы вылетело, что мы до сих пор разговариваем. – Звони в любое время.
– Спасибо, – отвечаю я.
И только сбрасываю звонок, как мобильный разрывается снова. Чего я и опасался… Мама.
– Привет, мам, – отвечаю как ни в чем не бывало.
Может, она просто так звонит? Спросить, например, как я долетел. Как бы ни так!
– Тео, – голос, которым она только произносит мое имя, уже расставляет все по своим местам. – Тео, что происходит?
– Спокойно, мам. Что случилось?
– Твой отец мне изменяет! – повышает она голос, и из уст бывшей оперной певицы это звучит так, что приходится убрать смартфон от уха.
– С чего ты взяла?
Пока я обдумываю, как себя вести и что говорить, надо потянуть время. Не хочу, чтобы мама со своим давлением слегла от одного моего неверного слова.
– В интернете прочитала, сын!
Все, мой череп сейчас треснет пополам. И с давлением сляжет не мама, а я.
– Пожалуйста, – прошу я, сгребая со стола документы и ключи от квартиры, – выключи телефон и жди меня. Мы вместе разберемся, чему в этом интернете можно верить, а чему нельзя.
На всех парах мчусь в родительский дом, придумывая, как успокоить мать. Она все воспринимает слишком близко к сердцу. Все-таки творческая натура. А уж после тридцати пяти лет брака, когда ни разу муж не был ни в чем замечен, подобная новость подкосит не на шутку.
Заезжаю во двор и выхожу из машины. Мать сидит на веранде, обмахиваясь веером, и пьет наверняка ромашковый чай.
Я подхожу и сажусь напротив, тут же услышав всхлип.
– Мама, – немного с укоризной произношу, – не расстраивайся, ты же знаешь этих журналистов. Они всегда пытаются что-то раскопать.
– И, видимо, у них это получилось. Представляю следующий заголовок: «Лейлу Байдасарову муж променял на малолетнюю девку». Как тебе, сын?
Все, она уже накрутила себя.
– Лейлу Байдасарову он бы никогда и не на кого не променял, – льется из меня лесть в мамин адрес. – Я все выяснил по дороге, – вру напропалую, – это дочь папиного школьного приятеля. Он просто решил помочь.
– Правда? – недоверчиво, но уже спокойнее спрашивает мама.
– Конечно, – делаю честные глаза. – Так что не устраивай отцу сцен. Не ссорились столько лет, не стоит и начинать.
«А я сам во всем разберусь» – добавляю мысленно.
Да, однозначно разберусь…
Глава 6
– Диана, мне надо ехать, – говорит Макс, проводив меня до палаты Иришки. – Если что, звони.
– Спасибо, не знаю, что бы я без вас с Викой делала, – отвечаю, забирая протянутые пакеты.
– И еще… – вдруг произносит друг, когда я уже берусь за дверную ручку.
Оборачиваюсь, глядя на задумчивое лицо Макса.
– В чем дело?
– Ладно, ничего, – отмахивается он и идет обратно к лифту.
Ничего так ничего. Пожимаю плечами и захожу в палату. Иришка здесь одна. У нее свой туалет, душ, даже телевизор есть. ВИП-палата стараниями все того же Олега, правой руки Константина Ильича.
– Привет, малыш, – тихо говорю.
Сестру телевизор не интересует – она сидит на стуле и смотрит в окно. Кажется, даже не услышала, что я пришла. Но после моих слов оборачивается и спрашивает:
– А мама не смогла еще прийти?
Господи… Я сейчас расплачусь. И хочется завыть, забившись в угол, но нельзя пугать ребенка.
– Мама пока не выздоровела, – отвечаю, поставив пакеты на стол. – Зато я принесла много вкусненького, – перевожу тему, стараясь говорить хоть немного веселее.
Про отца Ириша не спрашивает. И я не знаю, радоваться этому или нет. Она все понимает, как мне кажется. Но это не становится реальностью, пока не произносишь
