Это судьба - Катерина Ли
Ближе к вечеру провожаю гостей и возвращаюсь в свой номер. Раздражает вся эта помпезность и позолота… Надо снять квартиру. Даю распоряжение риелтору подобрать варианты, а сам сажусь за ноутбук. Вбиваю в поисковик имя, но ничего, кроме названия Бюро, по Яне мне всезнающий Гугл не выдает. Вспоминаю, что начальник охраны присылал письмо. Откапываю его в архиве, перечитываю уже более внимательно. Жила, училась, вышла замуж, пятнадцать лет прожили с мужем. Я думал, что после стольких лет люди уже не разводятся… Наверно, была причина. Так, вот страничка рабочего Инстаграма. Перехожу по ссылке, подписываюсь. Интересно, сама ведет профиль, или делегировала?..
Долго роюсь в Инсте, пока случайно не натыкаюсь на профиль Марины. Пролистываю ее фотки, их не много, в основном с каким-то парнем, и с ребятами из Бюро. Но одну фотографию все-таки открываю. Общая, по центру стоит Яна, сложив на груди руки. Вокруг ребята из бюро, держат в руках воздушные шарики. Пост — поздравление моей Яны с днем рождения. Смотрю на дату — прошлогодняя. И тут же метка под фото с ссылкой на профиль. Вот это удача… захожу — закрыто. Черт! Ни секунды не раздумывая, нажимаю на кнопку «подписаться». Сижу, гипнотизирую экран, но в сеть Яна так и не заходит. Решаю дать ей время.
На часах половина одиннадцатого, и я от нечего делать заваливаюсь спать. Посреди ночи мой телефон издает звук оповещения. Смотрю на часы. Два тридцать. Вы подписаны на Яна Чернова. Моя девочка… Улыбаюсь как дурак, глядя в темный потолок. Сна как и не бывало, захожу на ее страницу, смотрю фото: на выставке, с какими-то людьми в дорогих костюмах… Оп-па, с Пушкиным и Мартыновым. Это интересно, надо бы встретиться со старыми приятелями… Пролистываю, наверно, сотню ее фотографий. И везде она такая красивая. Много снимков с ее командой, видно, что они мою Яну уважают и любят. Улыбаюсь. Когда я начал в мыслях называть ее своей? Это произошло само собой, и надо сделать так, чтобы она стала моей не только в моей голове. Чем я и займусь завтра с утра. А сейчас хватит сталкерить, спать!
6. ЯНА
С самого утра разболелась голова. Надо прекращать нервничать по пустякам… Ничего страшного, что пока ехала из Бюро домой, случайно ткнула пальцем в телефоне не туда, и теперь Орлов — мой подписчик. Пусть смотрит, мне скрывать нечего… Кроме его самого. Ребята ходят по офису, как сонные мушки. Зря мы вчера так засиделись на работе. И Марины еще нет, написала, что немного задержится. Дверь в кабинет не закрываю, не хочу оставаться в замкнутом пространстве одна, боюсь или уйти снова в свои мысли о Матвее, или уснуть. Зеваю, прикрывая рот ладонью и так и застываю в таком положении. В офис входит Марина… с каре. У нее на лице широкая улыбка, но глаза очень грустные. Встаю из-за своего стола, иду через кабинет в приемную. В замешательстве смотрю на Маришу. Она встречается со мной взглядом. Киваю ей на кабинет. Послушно идет ко мне и закрывает за собой дверь.
— Доброе утро, Яночка Олеговна. Извините за опоздание…
— Ты зачем косы обрезала, дуреха? — тихо спрашиваю, и у Марины на глаза наворачиваются слезы. — Марин… что у тебя случилось?
Она всхлипывает и начинает плакать. Обнимаю ее и покачиваю. У самой в носу щипать начинает. Ну что же у тебя стряслось, девочка…
— Расскажешь? — спрашиваю, когда она немного успокаивается. Присаживаемся на небольшой диванчик в углу кабинета.
— Вчера Валера меня бросил… Точнее сегодня. Я домой пришла, а он как с цепи сорвался. Говорит, пока я нужна, меня юзают как хотят, но стоит разок ошибиться, как выбросят и имя забудуууут… — всхлипывает. — Слово за слово, он орет, я тоже… Короче, ушел он. Сказал, когда личная жизнь станет важнее работы, дать ему знать. А я знаете, что поняла…
— Что?
— Что я ради него не готова… не хочу… Наверно, это и не любовь была, раз я работой не могу пожертвовать…
— Ну ты дуреха, Маришка… Не надо ничем жертвовать… Если мужчина действительно тебя любит, то не будет ставить тебя перед выбором… И я надеюсь, что ты понимаешь, что я тебя никуда из Бюро не отпущу?
— Спасибо Вам, Яночка Олеговна…
— А волосы зачем обрезала?
— Валере очень нравились мои косы. А я вчера с психу взяла, и отрезала канцелярскими ножницами. Сегодня пришлось с утра бежать в салон и все ровнять в приличную стрижку.
Обнимаемся и сидим так, пока в кабинет не стучат. Маришка пытается привести себя в порядок, но не успевает. В кабинет входит Матвей. Запинается о мой строгий взгляд.
— Здравствуйте, девушки. Извините, помешал?
— Помешали, Матвей Сергеевич, — укоризненно говорю я, а Марина смотрит на меня испуганными глазами.
— Марина, вы подстриглись? Вам очень идет…
— Благодарю… — Маришка торопливо уходит, прикрывая дверь. Матвей подходит к диванчику и садится на место девчонки. Мда, этот диван не рассчитан на таких высоких людей… Матвей сидит полубоком и смотрит мне в глаза. Его колени касаются моих.
— Что случилось у Вашего дизайнера?
— Личная драма.
Смотрит на меня своими синими глазищами, улыбается.
— Вы к нам по делу? — задаю наводящий вопрос.
— Заехал к Вам на чашечку кофе.
— Двойной эспрессо? — уточняю на всякий случай, поднимаясь с дивана.
— Вы очень наблюдательны, Яна Олеговна.
Сбегаю от него в приемную, но он идет по пятам. Света, видя наше напряжение, ретируется в кабинет к ребятам. Я спокойно готовлю кофе нежданному гостю, потом себе. Матвей, присев на край Светиного стола, делает глоток.
— Превосходно… Очень вкусно…
— Приятного кофепития, — говорю как бариста в одной из кофеен. Отпиваю из своей кружки, замечая, что ребята снова наблюдают за нами. Но радуюсь, что мы не наедине, и не тороплюсь уходить из аквариума. — Так по какому поводу визит?
— Без повода, — признается Матвей. — Точнее, повод есть, но он Вам не понравится. Так что не буду озвучивать, — и так загадочно улыбается, что мне становится все ясно и без слов. Закатываю глаза. Боже, дай сил и терпения…
— Поужинаете сегодня со мной, Яна Олеговна?
— Извините, но я поздно освобождаюсь с работы. Такой важный заказ…
— И заказчик, наверно, строгий?
— Очень, очень строгий… — вздыхаю я. Это что сейчас происходит, я с ним флиртую что ли? Возьми себя в руки, Яна… — Так что мы с ребятами работаем до поздней ночи.
— Не бережете себя, Яна Олеговна. Так ведь нельзя…
