Следователь и Демон [СИ] - Александр Н. Александров
— Но, в принципе, как я понимаю, влезть в этот ваш вал можно и безо всякого колдовства?
— Можно. Но над валом — защитная скоба. Для того, чтобы туда попасть нужно залезть под нее. Зачем? На кой черт?
— Да-а-а… — следователь выпустил изо рта колечко дыма, рассеянно наблюдая, как оно тает в морозном воздухе. — Все это странно и жутко… Вот что: давайте не будем делать поспешных выводов. Я пока что пройдусь, осмотрюсь тут у вас… А скажите-ка, Флафф: свидетели этих несчастных случаев есть? Хоть один?
— Нет. Никого.
— То есть, все они произошли когда жертва была одна?
— Вот именно. И всегда — ночью или поздним вечером.
— Да-а-а… Тогда я понимаю, почему вы подозреваете злой умысел… Слушайте, давайте зайдем внутрь — холодно.
— Давайте так: заходите ко мне вечером. Тогда и поговорим. Как раз успеете осмотреться.
Следователь виновато покачал головой.
— Не могу, Флафф. Вечером у меня встреча с Матье.
— Ну так заходите после. Я все равно живу прямо здесь, в корпусе. Мне на время расследования выделили кабинет прямо под крышей и она даже не протекает… Нет, не так… Дергайте сильнее, похоже, защелка примерзла…
Старший мастер Абрахам Туск оказался, вопреки первому впечатлению, мировым парнем.
Нет, орать как оглашенный он не перестал — издержки профессии. Зато угостил Фигаро крепким кофе с коньяком из личной фляжки, которую прятал в одном из своих бесчисленных карманов, рассказал пару свежих анекдотов и, пока следователь трясся от хохота, приладил ему на голову нечто вроде железного горшка с ватной подкладкой ("…для безопасности, сударь, токмо для безопасности, а то, гляди, упадет на вас деталька в сто пудов весу, так и коронер не опознает. А так — на каске номерок").
Как оказалось, попасть в первый сборочный цех Пружинной можно было через подземный коридор, что соединял фабрику и административный корпус. Похожий на интеллигентного дворника вахтер на пропускном шлагбауме внимательно проверил документ следователя, строго посмотрел на него, но бумажку со штампом "Временный пропуск", все же выдал.
Фигаро и Туск сели в маленькую вагонетку с электрическим моторчиком (в вагонетке были мягкие сиденья, а вместо крыши — сплетенный из толстых стальных прутьев колпак). Мастер повернул рычаг и необычное средство передвижения мягко урча поползло по широкой ленте рельса.
— Это начальство придумало! — Туск постучал рукой по борту вагонетки. — Чтобы, значит, ножки не утруждать и ботиночки дорогие в стружке с маслом не пачкать. В этой штуке раньше детали для станков между сборщиками перевозили, так что совсем удобно выходит: мы все цеха в корпусе объедем и все увидим.
— А алхимические цеха?
— Ха! Туда я вас пущу только после того, как вы мне свое завещание покажете. Чтобы, понимаешь, детишки ваши, когда сиротками останутся, меня не проклинали: мол, оставил, подлец, без наследства… А если серьезно, так алхимики в робах полной защиты работают и в газовых масках. Всего-то по четыре часа в день — потом другая смена заступает. Так что ежели хотите к алхимикам, то только после инструктажа и только ночью, когда цех стоит.
— Сурово у вас тут… — покачал головой Фигаро.
— А то! Так на то она и техника безопасности!
…Пока вагонетка ехала по широкому, облицованному красным кирпичом коридору, следователь с любопытством осматривался. Мимо то и дело проходили группы людей одетые примерно так же, как Туск, но встречались и коричневые рабочие робы. Все были заняты делом: кто-то толкал перед собой тележку с деталями, кто-то тащил папки с документами, а один раз Фигаро увидел двух дюжих мужиков, что волокли на деревянных носилках свиную тушу.
— Куда это они? На шашлык?
— Да в столовую, куда ж еще. В два часа в цехах обед: кормить работяг надо! А то они тебе наработают…
Под потолком мигали графитовые лампы — тут тоже все освещалось электричеством. Следователь спросил у мастера почему так, и получил на удивление развернутый и грамотный ответ: все та же техника безопасности. Оказалось, что до установки электрического освещения трубы, что подводили газ к старым фонарям, то и дело давали течи. Газ скапливался в цехах и малейшая искра — а искрило тут почти все — приводила к взрыву и пожару.
— Народу перемерло — жуть! — рассказывал Туск. Свинцовые трубы тянули — не помогло: паклю на муфтах за месяц сжирает. Сами знаете: где алхимики, там быстро все портится. Выписали инженера немецкого; тот походил, посмотрел, да и говорит: надо медные трубы паять. А паять, сталбыть, будет его контора. Форинт как смету увидел, так три дня икал, чуть не помер, а потом и говорит: ставьте, собачьи дети, шпанские лампочки. — он кивнул на потолок. — Да чтоб, говорит, с защитными колпаками — супротив пожару.
— Вот как! А электричество откуда берете?
— Так генератор у нас свой, самодельный. На пару́ работает.
— А пар? Уголь жжете?
— Фу! Что мы, в самом деле, дикие люди какие? У нас бак есть с водой, а в том баке стержни зачарованные — воду кипятят. Работает такой стержень два месяца, потом наново переколдовывать… То есть как — два месяца… Когда нам их почтенный господин Метлби зачаровывал, пока его в кутузку не уперли, тогда на два хватало, а теперь нанял Форинт какого-то столичного колдуна. Колдун хороший, но все больше по книжкам — теория, там, понимаешь, то да се. Теперь чар хватает недели на две. Пришлось запасной бак клепать…
Фигаро открыл было рот, но потом решил не упоминать о том, что именно он упер "почтенного господина Метлби" в кутузку. Даже с учетом того, что колдун-убийца сейчас наверняка сидел где-нибудь на Дальней Хляби, попивая кофеек и набрасывая очередную статью для "Ворожбы и Жизни", Туск вряд ли бы оценил работу следователя по достоинству.
— Так вот и живем, господин Фигаро…
