Берегись, Ангел! - Иоланта Палла
Он оставляет мое замечание без ответа и заводит мотор, убирая стаканчик на подставку.
— Как Олежка? — Спрашивает, пока я пристегиваю ремень и наслаждаюсь вкусом кофе.
Ох, Круглов, не баловал бы ты меня, а то к хорошему быстро привыкают.
— Хорошо. Успел поспорить в девочкой. Она осыпала его песком, а он прочитал ей лекцию о плохом поведении. — Вспоминаю рассказ братишки и улыбаюсь.
— Прям, как ты с Даном. — Тихо замечает друг, а я фыркаю.
— Не напоминай. — Кривлюсь от одного имени своего врага и тут же перевожу тему. — Спасибо, что приехал, но мне неловко. — Говорю чистую правду и ерзаю на сиденье, отворачиваясь к окну.
Знаю, что сейчас друг будет хмуриться. Молчит половину пути, видимо, переваривает мои слова и не хочет обидеть резкими высказываниями.
У Максима нет отца, но есть отчим, как у меня. Биологический папа неизвестен, и мать упорно не раскрывает имя несчастного. Наверное, поэтому Круглов во многом меня понимает и поддерживает.
— Стоять, — задерживает меня Макс, паркуясь около подъезда, а я мне не терпится убедиться, что братик в целости и сохранности, — держи. — Круглов достает из кармана телефон и буквально впихивает его мне в руки. — Без слов, Лик. я так понял, что твой смартфон ушел вместе симкой? Тут моя старая стоит. Разберешься. Я проверил, заряд держит, но зарядное устройство нужно будет купить. — Смотрит так виновато. — Я не успел.
— Я не могу… — Тихо шепчу и порываюсь отдать, на что Круглов бросает в меня злобный взгляд.
— Лик, я реально обижусь. Сама подумай, а если случится что-то, то ты и ментам позвонить не успеешь. О себе не беспокоишься, так хоть брата побереги. — Гневно выдает, а я открываю рот от неожиданности.
Чтобы Макс на меня прикрикнул… Это что-то новенькое.
— Вот же… — Тяжело вздыхает и смыкает пальцами мои вокруг смартфона. — Извини, ну бесишь уже своим упрямством. Мне ничего не нужно. Помочь хочу. И все.
— Спасибо… — Я перевожу взгляд с наших рук на глаза Макса и часто моргаю.
Нет. Слез нет. Я растеряна. Меня пугают изменения в друге. В его поведении.
— Заладила опять. — Усмехается Макс и щелкает мне по носу.
Снова. Возвращает в прежнее состояние.
— До завтра. И еще раз спасибо, что довез. — Говорю ему, выбираясь из машины, хотя вижу, что Макс уже готов выпрыгнуть и проводить до двери. — И за кофе тоже. До завтра!
Машет мне рукой и не уезжает, пока я не скрываюсь в подъезде. Я же прячу телефон под олимпийку. Не хватало, чтобы Владимир и его пустил на попойку. Когда поднимаюсь на наш этаж, слышу, что за дверью снова праздник. Музыка. Смех.
Быстро достаю ключи и захожу в квартиру, где дышать нечем. Хочу пройти к братишке и убедиться, что с ним все хорошо, но голос Олежки слышен с кухни.
— Нет. Я сказал, нет!
У меня сердце к горлу прыгает, но я пересиливаю себя и чуть ли не добегаю до кухни, переставая дышать.
— А вот и доча пришла!
Глава 7
Ангелика
Кухня похожа на поле боя. Несколько пустых бутылок лежат под столом вместе с пакетом и окурками. Видимо, Владимир снова позволил друзьям тушить их прямо на полу, не заботясь о том, что на старом линолеуме остаются коричневые следы.
За столом сидит бородатый мужчина в кепке и затягивается густым белым дымом, противно улыбаясь и смотря на меня. Около окна находится еще один. Незнакомец тщательно рассматривает что-то за пределами нашей квартиры, и это даже радует. Пусть лучше увлекается дворовыми забавами, чем прожигает меня взглядом.
Третий мирно посапывает, уткнувшись лицом в свои руки, которые лежат на столе. В одной из них рюмка, наполненная огненной водицей, и он даже в этом бессознательном состоянии не отпускает ее. На всех куртки от спец формы, как у отчима.
Владимир улыбается, но в глазах отражается весь спектр ненависти, которую он ко мне испытывает. Тело пробивает дрожь, и я практически не слышу музыки, которая играет через колонку, хотя шум выходит за пределы нашего жилища.
Олежка стоит перед отчимом, сидящим около стола, повернув стул спинкой к сыну. Братишка насупился и сложил руки на груди.
— Скажи, Ангел, — Владимир шмыгает носом и указывает на Олежу, — скажи ему, чтоб назвал меня папой.
— Не буду. — Бубнит братишка, а я медленно подхожу к нему и беру за руку.
Хочется подхватить брата и бежать, куда глаза глядят, но так бывает только в сказках, а наяву картинки гораздо хуже.
— Я тебе что сказал? — Отчим начинает злиться, а я инстинктивно оттягиваю братика назад и стараюсь спрятать за себя, как всегда.
— Я… — Только заговариваю, но Владимир с шумом поднимается, роняя стул на пол.
От этого громкого стука я вздрагиваю и пячусь к выходу. Отчим делает шаг, но тот мужчина, что сидел на подоконнике, поворачивается и окидывает нас усталым взглядом.
— Вовка, оставь ребятню в покое. Давай, заканчиваем, раз тебя понесло. — Хриплый голос незнакомца останавливает Владимира, и он прищуривается. — А вы что встали? Идите спать! — Рыкает на меня, приводя в чувство.
Мне не нужно повторять несколько раз. Я разворачиваюсь и тащу братика за собой. Руки дрожат, да и коленки тоже.
— Слышь, Марат, ты все веселье испортил. — Хмыкает тот, что нагло меня разглядывал. — Включаешь правильного не там, где нужно…
Я не слышу большего, потому что быстро вхожу в комнату и Олежку затаскиваю. Прикрываю дверь и прижимаюсь к ней спиной. Да, иногда мне хочется врезать Владимиру, чтобы он пришел в себя и не пил, но когда сталкиваюсь с ним во время пьянок, становится жутко.
— Прости, Лик, — Олежа сонно трет глаза, — у меня вода закончилась. — Он тычет пальчиком в кувшин, стоящий на тумбочке. — Я так пить хотел…
Его огромные голубые глаза полны сожаления, и я слегка улыбаясь, отхожу от двери и прижимаю его к себе.
— Все хорошо. Не переживай. Нужно умыться и лечь спать. — Немного отстраняюсь и смотрю на брата, который кивает. — Ты поел каши? Я тебе оставляла. — Спрашиваю, потому что тарелки нет в комнате.
— Да. Я в раковину ее положил и хотел помыть, а тут они… — Снова злится мое солнышко, а я умиляюсь.
Такой маленький и такой смелый, что слезы сами наворачиваются на глаза. Я отвлекаюсь от переживаний, ведь время уже много, а мне вставать рано. Выглядываю в коридор, чтобы убедиться
