Не случайно - Катерина Ли
Рабочее место мне нравится. Удобное кресло с широким сиденьем, полочки под инструменты и огромное зеркало с подсветкой. Коллектив на первый взгляд тоже подобрался хороший. Девчонки молодые, но приятные, дружные и приветливые. На серпентарий не похоже, уже хорошо.
Администратор Лиза уточнила, не против ли я, если она в Инстаграм салона разместит пост о новом стилисте и даст ссылку на мою страничку. Я согласилась, реклама не бывает лишней. Лиза фотографирует меня в фотозоне с прытью профессионала, согласовывает со мной вариант снимка для сайта, и мы прощаемся.
Сажусь в машину и звоню Стеше, рассказываю последние новости. Она радуется, что мы теперь соседи и предлагает пообедать вместе, как только выйду на новое рабочее место.
Забираю детей от Ольки уже около девяти. Макар наконец-то выздоровел, завтра выходит в сад. И у Ники начинаются уроки и продленка. Будут заняты делом.
На Диму стараюсь не обращать внимания. Готовлю быстрый ужин и кормлю детей. Контролирую, чтобы они с вечера приготовили все необходимое для сада и школы. Они собирают рюкзаки и развешивают приготовленную одежду на стулья.
Свою одежду тоже готовлю с вечера и ложусь спать. Сон приходит быстро, все-таки мой организм не привык к таким разнообразным эмоциям. Просыпаюсь за несколько минут до будильника, готовлю быстрый завтрак, привожу себя в порядок. Детки тоже собираются быстро и, перекусив, мы выезжаем из дома, мчим в садик-школу.
Полина
ПОЛИНА
Как раз к назначенному времени подъезжаю к офису Мартынова. На входе мне выдают пропуск, и я быстро поднимаюсь на нужный этаж. Вхожу в приемную за пару минут до девяти часов. Меня приветливо встречает секретарь и искренне радуется, что я буду с ней работать. Теперь мне понятно, почему Мартынов не берет ее на свои встречи. У и так пухленькой Нади, оказывается, огромный беременный живот. Она выплывает из-за своего рабочего места и, пару раз стукнув в дверь директора, говорит:
— Максим Георгич, к Вам Полина Викторовна, — кивает и открывает дверь шире, пропуская меня в кабинет. Здесь все так же, как и в мое первое посещение, но шторы плотно закрыты и в помещении полумрак.
— Доброе утро, Максим Георгиевич, — говорю шефу и прикрываю за собой дверь. — Почему у Вас так темно? Вы превратились в вампира? — он не отвечает на мою шутку, поднимает глаза от монитора ноутбука, и я понимаю, что что-то не так.
— Здравствуй, Полина, — и все. Он прикрывает глаза и откидывается затылком на высокую спинку своего кресла.
— Что с Вами? Вам плохо? — начинаю волноваться я, подходя ближе.
— Голова болит невыносимо. Не могу ни на чем сосредоточиться, смотрю на документы, а перед глазами все расплывается. Даже Вас, Полина, вижу не четко.
— И часто у Вас мигрень? Какие лекарства принимаете?
— Господи, Поля, не тараторь! — немного растягивая слова, говорит он и трет пальцами переносицу. — Бывает иногда. Лекарства не принимаю, они не облегчают боль.
Я стою в двух шагах от его стола и пытаюсь сообразить, чем могу помочь.
— А хотите массаж? — предлагаю. Он вопросительно приподнимает бровь. — Массаж плеч и головы, возможно, поможет ослабить боль. Только… — я оглядываюсь по сторонам и вижу два широких кресла, стоящих напротив дивана. — Только Вам нужно пересесть в кресло и постараться расслабиться.
Он медленно встает и, как в замедленной съемке, идет к креслу. Усаживается. Низкие и широкие подлокотники и спинка кресла позволяют мне сразу приступить к массажу. Мартынов напряжен, мышцы словно окаменели. Начинаю неуверенные движения с плеч. Не встречая сопротивления, уже смелее разминаю, чувствуя, что Мартынов начинает расслабляться. И когда его плечи покидает напряжение, плавно перехожу к шее. Шеф протяжно выдыхает, его лицо тоже выглядит расслабленно. Разглаживается складка между бровей и губы не так плотно сомкнуты. Пока мои пальцы точечно прорабатывают шею, я без стеснения разглядываю лицо Мартынова. Красивый мужчина. Его красота не слащавая, не мальчишеская. Зрелая, брутальная. Перевожу взгляд на сильную шею, на мерно вздымающуюся широкую грудь, обтянутую белоснежной рубашкой, на крепкие руки. Рукава закатаны, обнажая красивые предплечья с широкими запястьями. Его руки расслабленно лежат на подлокотниках кресла. Красивые мужские руки с длинными, не слишком крупными пальцами и ухоженными ногтями.
Отвлекаюсь от созерцания великолепного образчика Мужчины, начинаю неторопливыми движениями прорабатывать затылок и виски. В тишине кабинета стон звучит неожиданно громко. Отдергиваю руки, неужели сделала своим массажем хуже? Мартынов открывает мутные глаза и ловит мою руку своей, притягивая обратно.
— Продолжай, Полина, — его голос немного хриплый, будто он только проснулся. Я аккуратно продолжаю свои движения, передвигаясь пальцами на теменную зону. Нахожу нужные точки, надавливаю немного сильнее. Опять слышу стон, но на этот раз не прерываю своих движений. Смещаюсь немного вбок и присаживаюсь на подлокотник справа от Мартынова. Он приоткрывает глаза и наблюдает за мной.
— Так мне удобнее прорабатывать лоб, — поясняю я свои передвижения. Мои пальцы с темени переходят на виски, затем на межбровье. Профессиональными движениями разминаю, поглаживаю, пока не понимаю, что Мартынов спит. Он уснул!
Максим в расслабленной позе сидит в кресле, раскинув длинные ноги. Подумать только! Этот серьезный мужчина, бизнесмен, уснул прямо в кресле от моего массажа. Улыбаюсь своим мыслям, беру сумочку и тихонько выхожу из кабинета, бесшумно прикрывая за собой дверь. Оборачиваюсь и ловлю на себе удивленный взгляд Нади.
— Максим Георгиевич…уснул, — говорю я шепотом, будто могу его разбудить.
— Как уснул? — ротик Нади открывается буквой «О». — У него ведь эта проклятая мигрень… Бедненький, как же он мучается, — причитает Надя и начинает суетиться. — Давайте, Полина Викторовна, мы с Вами попьем чайку, и обговорим детали нашей работы. Я так рада, что у Максима Георгича теперь будет помощница. Из меня, как видите, уже работник так себе…
— Только, Надя, давай на «Ты», ладно? Нас ведь не нужно соблюдать субординацию друг с другом, правда?
— Хорошо, — радуется Надя и продолжает, — А как же шефу удалось уснуть? Он в дни, когда головными болями страдает, вообще не может уснуть, бессонница. А тут прямо среди бела дня…
— Я ему массаж головы сделала, видимо, это облегчило боль. А если он не выспался из-за мигрени — вот его и свалила усталость.
— Полина, ты — чудо, знаешь? — у Нади в глазах горит благодарность. — Мне его так жалко, бедненького. Даже лучших из нас болячки не щадят, — вздыхает философски она, наливая в чашки чай и доставая из шкафчика корзинку с печеньками.
После мы пьем чай, Надя рассказывает, как и что у них здесь организовано, какие контракты
