Любовница отца. Исступление - Лена Голд

– То есть ты?..

Черт возьми! На переговорах собаку съел, был готов к чему угодно, а сейчас даже не могу пары слов сказать.

– Это называется беременна, – подсказывает Диана. – Тео?

Пока еще не произнесено вслух, можно додумать. Но меня новость просто бьет по голове. На одном месте сидеть не могу.

Поднимаюсь под удивленным взглядом и начинаю мерить шагами небольшой кабинет. А потом подхожу к диванчику, на котором сидит Диана, в порыве чувств поднимаю ее и прижимаю к себе. Она обнимает меня в ответ и тихо смеется.

– Ты рад? – спрашивает, немного отстраняясь.

– Рад ли я? Шутишь? Я счастлив! – наконец-то ко мне возвращается дар речи. – Ой, – тут же отпускаю хрупкие плечи, – я тебя не сильно обнял? Все нормально?

Диана возвращается на место и снова смеется, берясь за приборы.

– Я не хрустальная ваза, Теоман. Давай лучше поедим, а то я жутко голодная.

Я тоже сажусь за стол, хоть и не знаю, как остаться на одном месте. Хочется куда-то идти, что-то делать. Это, наверное, всплеск эмоций все еще гуляет в моем теле.

– А ты к врачу ходила? – молчать тоже не получается. – А тебе все это, – указываю на тарелку Дианы, – можно?

– Тео, успокойся. Ты ведешь себя, – усмехается, – как ребенок.

Во мне на самом деле какой-то детский восторг от этой новости. Вот и говорю, что взбредет в голову. А еще почему-то жутко волнуюсь.

Нет, я, конечно, понимал, что к этому все когда-нибудь придет. Но вот сейчас совсем не ожидал. После бесконечной нервотрепки, всех недоговорок и недопониманий жизнь, кажется, решила, что нам хватит мучиться.

Да, Тео, становишься сентиментальным. Кто бы мог подумать, что все обернется так. Девчонка, которую я сразу посчитал лицемерной сучкой, смогла перевернуть мою жизнь. И меня самого.

Я уже пью кофе, а Диана чай, когда назревает самый главный вопрос. Я отодвигаю чашку и протягиваю открытую ладонь, куда Диана вкладывает свою руку, при этом вопросительно на меня глядя.

– Поедем домой? – спрашиваю я. – Я за это время без тебя чуть волком не завыл. Показалось, что прошла не пара дней, а целая вечность.

– Я тоже скучала, – гладит Диана большим пальцем мое запястье. – Поехали, – отставляет недопитый чай и поднимается.

В машине я продолжаю задавать вопросы, может, и глупые. Не жарко ли? Не холодно? Может, ехать медленнее? Не тошнит ли?

Диана только смеется и на каждый отвечает, что все в порядке. А внутри меня будто какой-то инстинкт орет, что надо ее уволочь в свою берлогу, оберегать и никому не отдавать. Как дикарь, честное слово. И представляю, что Диана мне фыркнет, если я попробую так сделать.

Мы поднимаемся в квартиру, и снова это первобытное желание: взять в охапку, укутать в одеяло, и пусть лежит. Но вместо этого прямо в коридоре заключаю Диану в объятия и целую. Она отвечает, обвивая мою шею руками, и, конечно, такой момент обязательно кто-то должен испортить.

– Тео, телефон, – шепчет она мне в губы.

– К черту его, – сразу отвечаю, но тянусь, чтобы посмотреть, кто звонит. – Мама, – произношу вслух и поднимаю трубку: – Слушаю.

– Тео, сынок, – она плачет, что я еле разбираю слова и поэтому сильнее сжимаю смартфон.

– Мама, что случилось? Я ничего не понимаю.

– Папа, – говорит она, и на секунду даже сердце замирает. – Он в себя пришел. Это я от счастья плачу.

Она от счастья плачет, а мы с Дианой эти несколько секунд думали черт знает о чем. Я в этом уверен, потому что у нее все на лице написано.

– Я сейчас приеду, – уже тянусь за пальто, когда мама спокойнее говорит:

– Не пустят к нему пока. Завтра утром приезжай.

Я уже думал, что жизнь снова решила сыграть злую шутку. Где-то дать, где-то забрать.

Но как я и подумал в ресторане: все сейчас будет не просто хорошо, а отлично.

Новое начало с новой жизнью…

Глава 62

– Диана, сядь! – в один голос говорят мама и Лейла.

Да они в последнее время просто издеваются надо мной. Я всего-то хотела взять две небольшие тарелки и поставить на стол.

– Жанна, ты бы тоже посидела, целый день на ногах, – добавляет Лейла, но мама от нее только отмахивается:

– Я за все эти месяцы столько полежала и посидела, что теперь хочу постоянно двигаться.

Мне вот совсем не хочется вспоминать то время, но, конечно, именно те события и привели нас к тому, что мы имеем сейчас. К тому, где мы и с кем.

Все вместе в доме родителей Тео. Правда, его и Константина Ильича еще нет. Работа… Я бы тоже, честно говоря, работала до последнего, потому что чувствую себя отлично. Но Марк настойчиво отправил меня в декретный отпуск, явно с подачи мужа.

Да, мы с Тео поженились. Приглашенные гости на нас сначала косились, наверняка вспоминая прошлый банкет. А после обмена кольцами Лейла выдохнула с таким облегчением, что было слышно на весь зал. Не знаю, как ей удалось в короткие сроки устроить свадьбу, но организатор уже точно осталась с психологической травмой и нервным тиком.

Мама после длительного пребывания в реабилитационном центре тоже встала на ноги. Чуть прихрамывает еще, но утверждает, что ничего у нее не болит. Ириша все так же учится и даже после того, как мама вернулась домой, не захотела идти в обычную школу возле дома. Мы забираем ее, как и раньше, в выходные дни. Только теперь мы – это не я и Тео, а еще мама и Лейла.

Константин Ильич, слава богу, тоже быстро пошел на поправку. И так рвался работать, как он говорил, чтобы не чувствовать себя стариком, что с приступом чуть не свалилась Лейла, хотя, мне кажется, это была небольшая женская манипуляция.

Через потери, страдания, боль мы пришли к своему счастью.

«И скоро оно умножится», – думаю я, поглаживая живот.

Малыш будто слышит меня, ощущаю сильный пинок и вслух выдаю:

– Ой!

– Что? – снова синхронно раздаются взволнованные голоса.

Надо было промолчать. Мама и Лейла реагируют всегда так, словно я умираю. Будто сами не матери и не знают, что такое пинки. Не представляю, что бы они сделали, если бы у меня был токсикоз, отеки или еще какие-нибудь беременные «прелести». Наверняка бы уложили в постель и не разрешали вставать. Даже Тео реагирует спокойнее, хотя в его глазах иногда читается то же желание оберегать меня,