Не истинная. Нейтрал - Рина Чар
Глава 34 Итоги и их последствия…
На следующее утро, как и обещала, я отпустила всех рабов. Отец помог мне, открыв портал. В знак солидарности я не спрашивала, куда он их решил отправить. Он тот ещё затейник, уверяю, для них подготовлена очень увлекательная прогулка.
Могу с уверенностью сказать, что моим рабам, кто был замешан в моём пленении, повезло больше, чем некоторым слугам. Там я не имела права решать их судьбу, это было в компетенции отца.
Я стояла перед мужчиной и не знала, как к нему обратиться.
— Эм, прошу прощения…
— Откуда у вас, юная леди, появилось столько сомнений? — с толикой ехидства поинтересовался он.
— Ну как же? Я не понимаю, почему вы не прогнали меня из замка. Я была готова ко всему. Надеялась, что хотя бы скажете что-то, но от вас не было никакой реакции.
— С чего ты решила, что я должен был так поступить?
— Не могу ответить на этот вопрос, я просто не знаю, как себя вести в данной ситуации, — неуверенно произнесла я. Отец слегка рассмеялся, видимо, я его искренне позабавила тем, что и пары слов связать не могу.
— Верно, не каждый день попадаешь черт знает куда. Ты со многим блестяще справилась, — сквозь смех проговорил мужчина, а затем перешел на официальную речь, будто не было этих забав пару секунд назад. — Гели, мне нужно было обсудить с Корнелией некоторые формальности, связанные с этой ситуацией.
— Вы приняли решение? — опустила я голову, как провинившаяся школьница, не зная, куда деть руки. В конце концов я убрала их за спину.
— Да. Матушке я рассказал, однако, сама понимаешь, далеко не всё. Также прошу пока не рассказывать об этом остальным детям. Я сделаю это сам.
— Как вам будет угодно, Дир.
— Нет, — отрицательно покачал он головой.
Я подняла на него недоумевающий взгляд. Отец увидел моё замешательство и слегка усмехнулся. Затем быстро пересёк помещение и приложил большой палец к моему лбу, а в его глазах клубилась тьма. Я начинала нервничать с каждой секундой всё больше.
— Я, глава рода Оверглайнэйв, признаю право войти в семью Ангелину, той, что является родственной душой из другого мира — Агелии. Отныне твоё имя — Агелия-Ангелина Оверглайнэйв из рода Лигриммис.
Я начала слегка покачиваться в такт его монотонного голоса. Он вырисовывал какие-то узоры на моём лбу, отчего на нём появлялись тёмные сгустки. Они появлялись так же быстро, как и исчезали, впитываясь в кожу и растворяясь под влиянием его слов.
От головокружения и непрекращающегося звона в ушах мне становилось всё хуже. Внутри меня бушевала буря, и меня мучила дикая жажда. Казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Я пыталась сосредоточиться на дыхании, чтобы успокоить волнение, но в тишине любой звук отдавался громким эхом в моей голове.
Каждое прикосновение было болезненным, внутри разгоралось пламя, которое выжигало всё мое нутро, а моя кожа стала особенно чувствительной к этому воздействию. Тьма рисовала свою пентаграмму прямо в моей душе, не обращая внимания на мои метания, а я захлебывалась этими ощущениями.
— Родители твои — Кристиан и Корнелия Оверглайнэйв. На твоём пути есть семья и наш род. Ты имеешь те же права, что и остальные члены семьи, и это наше решение, — официально проговорил он, делая последний штрих узора, а тёмные сгустки быстро впитывались в кожу.
Когда мужчина договорил, я поморщилась от усилившейся боли в груди. Дыхание на мгновение спёрло, отчего я наклонилась вперёд, пытаясь сделать вдох, прикрыв рот ладонью. Но это состояние пропало так же быстро, как и появилось, словно ничего и не было.
— Ч-что это значит?
— Это значит, что мы приняли тебя. Ты не замена Агелии, но ты отныне также являешься частью нашей семьи. Носи с гордостью наше имя и не забывай, что означает наш род изначальный.
— Д-да, я п-поняла, благодарю, — прошептала я, пытаясь встать ровно.
— Не стоит, со временем раны зарубцуются, однако потребуется время. Гели, с тобой в этом мире также обошлись жестоко и несправедливо. Я понимаю, что тебя выдернули из другого мира, но надеюсь, ты решишь остаться рядом и направлять свою младшую сестру, где мы не в силах это сделать.
— Амелию я не оставлю…
— Я рад, пойдём, твои подопечные уже ждут, — сказал он и направился к двери, но потом слегка обернулся. — Ты уверена в своём решении?
— Да, оно неизменно.
— Хорошо, пусть так, — тихо произнёс мужчина.
Когда мы пришли к рабам, они уже стояли на коленях. Все рабы были уже зафиксированы артефактами, но никто даже не пытался сопротивляться. Я мысленно порадовалась той картине, что мне открылась, ведь все были в удовлетворительном состоянии, как душевном, так и физическом. Некоторые даже смотрели на нас с неким благоговением, отчего я была немного шокирована.
— Ты знаешь, что нужно делать? — уточнил отец, не мигая глядя на одного конкретного мужчину, сидевшего немного поодаль.
Я перевела взгляд туда, куда смотрел отец, и увидела метаморфа. Как бы чего не учудил этот экземпляр…
Они не сводили друг с друга глаз, словно играли в гляделки и старались одержать некую победу. М-да, ладно, лезть в мужские дела — себе дороже.
В какой-то момент Ноиль заметил, что я смотрю на него, и одарил меня многообещающим взглядом. Ох, уж эти полунамёки, полувзгляды, в страшном сне привидятся. Его мотивы до сих пор тайна, покрытая мраком. Я же вроде точку поставила, а тут, похоже, многоточие, у мужчины так вообще осталась запятая…
Ой, чую, не к добру всё это, божья тварь под плинтусом, как знала, надо было дихлофосом его! Вот бы разойтись по дальним берегам и более не знать друг друга, ага…
— Д-да, — проговорила я, слегка поморщившись от этой картины. — Но… Мне произносить наречённое имя?
— Именно, иначе магия не ответит на твой зов.
Я быстро кивнула и подошла к одному из рабов, к тому самому эльфенку, которого впервые увидела в комнате ожидания. Он остался таким же хрупким и нежным мальчишкой, но сейчас был полностью здоровым с сияющей улыбкой.
— Потерпи, — прошептала я и взяла его за руку, на которой была рабская печать. Положив свою ладонь на пентаграмму, я также тихо произнесла заученные до дыр фразы: — Дарую свободу, от уз освобождение, печать я снимаю, и отныне, Амаэль, ты не связан оковами с Агелией-Ангелиной, хозяйкой твоей. Твой долг выплачен, и бремя разрушено, ты волен в судьбе, и отныне имя твоё принадлежит только тебе.
Во время моих
