Отдайся, не пожалеешь! - Айрин Лакс
— Мальчишка. У нас будет мальчишка, мы уже выбрали ему имя. Только между нами.
— Коне-е-ечно! — заверяют меня девочки.
Впрочем, я замечаю, как Арина немного отстает с клятвами.
Кажется, тут что-то не так…
Нечисто!
Воспользовавшись моментом, я увожу ее в сторону от подружек и спрашиваю:
— Кое-кто был в курсе всего, да?
— Кто? — хлопает ресницами.
— Не прикидывайся. Ты. Игнат с тобой поделился?
— Да. Только не говори, что я проболталась. Это же секрет! Был… — вздыхает. — Игнат не виноват, он бы ничего не сказал, если бы я ему плешь не проела! Мне начало казаться, будто он мне изменяет, потому что пропадал допоздна и не был со мной честен о том, где был. Я такой скандал ему закатила… Пришлось признаться!
— Ладно. Я не обижаюсь. Все обошлось. Спасибо вам!
— Обращайся, — кивает Арина. — О, Тарас направляется прямиком к тебе.
— Я похищу Айку, можно? — мгновенно оплетает меня руками за талию Тарас и целует в ушко. — Есть одно очень важное дело…
Он ведет меня за руку через толпу. Приглашенные расходятся, будто по команде образуя проход.
Мы оказываемся в центре всех собравшихся, верхний яркий свет медленно приглушается, остаются гореть только свечи, их огоньки пляшут в воздухе, как живые мотыльки.
Чувствую, как сердечко от волнения подкатывает к самому горлу. Еще эта медленная чувственная музыка. Тарас увлекает меня в танец, мы кружимся медленно, плавно. Чувствую, как наши сердца бьются в такт. На последней ноте Тарас останавливается, замирает лицом к лицу ко мне и…
Ох…
Он много раз опускался передо мной на колени, но совсем по другому поводу!
Сейчас же он становится на одно колено и, волнуясь, достает коробку с кольцом из кармана брюк.
Смотрит мне в глаза.
Ощущаю его волнение, как свое собственное.
Он такой эмоциональный, чувственный… Момент для него действительно важный, меня будто насквозь пронизывает ураганом его чувств.
Взглядом обнимаю его, придавая уверенности в себе. Он самый-самый лучший, единственный!
— Айя Наумова, ты выйдешь за меня? — наконец, произносит он.
Его голос тихий, но хорошо слышен — все затаили дыхание.
— Да, я выйду за тебя! Люблю тебя…
Мои последние слова тонут в грохоте оваций. Кольцо садится на палец, как влитое. Тарас целует меня под требования: “Горько!” Хотя они спешат, конечно же, но не поцеловать Тараса невозможно! Клянусь, я бы его съела…
Потом начинаются поздравления. Мама радуется до слез, гордится. Теперь все правильно, как она считает, что ребенок должен родиться только в браке, и никак иначе.
Словом, рады все!
И только потом я смогла разглядеть кольцо пристальнее, ахнув от удивления.
— Тарас!
— Ну что? — смеется он. — Я много колец пересмотрел. Все не то! Пока, наконец, не понял, что самое лучшее обручальное кольцо выполнено только по твоей задумке. Я посмотрел и выбрал это…
Боже, не знаю, смеяться или плакать — Тарас выбрал обручальное кольцо из последней линейки украшений. Дорогое, ценное, лимитированный выпуск!
Когда я делала его, то даже не представляла, что однажды сама буду его носить.
— Тебе нравится? Нравится? — дразнит меня Тарас. — Я от него без ума. И от тебя… Фадеева Айя Егоровна, вы просто мастер!
Я повторяю следом за ним наши имена и имена нашего сыночка — боже, как сладко звучит! Самое лучшее имя в мире.
— Девочки гадали, кто у нас будет. Эва настаивала на том, что родится девочка!
— Родится. Следом за пацаненком, — уверенно заявляет Тарас.
— Кажется, у тебя большие планы.
— Ничего не могу поделать. Рядом с тобой я готов покорить весь мир. Ты делаешь меня и мою жизнь лучше, лучше и выше, чем я осмеливался мечтать. Это безумно ценно. Это навсегда…
Эпилог
Эпилог
Айя
Спустя четыре года
— Наконец, выбрались погудеть по-взрослому! — радостно обнимает меня Вазген.
— Сильно не тискай меня! — пищу, обнимая друга, который только что вернулся из отдыха в Дубаи.
Вазген активно машет официанту, перечисляя напитки. Мне становится немного страшно: как мы все это выпьем.
— Я думала, ты был в отпуске и хорошенько там погудел.
— Ага. Я скажу тебе только одну фразу: семеро детей. Все! — рубит воздух. — Стерилизация. Перевязка маточных труб! Мы с Зарочкой серьезно настроены.
Я сдержанно посмеиваюсь, Тарас громко ржет:
— Эй, а два года назад ты мне разве не клялся, что вы это сделаете? Когда шестого заделали. Теперь седьмой родился…
— Нет. Все. Семь детей. Хватит. Мой дом — не мой дом. Это просто детский сад какой-то. Знаете, какие игрушки в нашей с Зарочкой постели, знаете? Думаете, игрушки для взрослых? Если бы… Там пищалки, грызунки, пистолеты. Волосатики какие-то, слизни…
Вазген возмущается и первым пьет за всех холостяков, сетуя, что сам попал в оковы брака. Но я точно знаю, что он больше бравирует, семью свою обожает, и если кто-то из его детишек болеет, переживает очень сильно.
— А ты почему с безалкогольным коктейлем? — уточняет друг и хитро улыбается. — Что? Уже?
— Что значит, уже? Деме четыре, пора, — рассуждает Тарас. — Пацан подрос, помощник есть. Теперь нужна принцесса, под стать мамочке.
— Да что бы у вас еще три пацана родилось! Пока вы доченьку сделаете! — грозится друг.
— Припозднился ты с пожеланиями, Вась, — хихикаю я. — У нас будет малышка.
— Что ты за снайпер такой? — ворчит Вазген. — За снайперов!
Мы отдыхаем сегодня в небольшой компании — только я, Тарас и крестный отец Демида.
Потому что буквально на той неделе гуляли вместе с семьями Игната, Мии и Адама. У Ада и Эвы тоже приятные новости — Эва беременна. Двойней…
