Разбитые иллюзии - Любовь Михайловна Пушкарева
— Нервничаешь? — спросила я.
— Почти все те самые, только один красный да отказник.
— Какая прелесть… — промурлыкала я.
— Пати? — вопрос был задан скорее с надеждой, чем с опасением.
— Ага.
В глазах Седрика сверкнул тот же знакомый блеск — боевой.
— Итак, господа, поприветствуйте третьего соправителя города.
Мужчины дружно отвесили поклоны разной степени галантности и сдержанности. Здесь был Бромиас в компании двух брутальных мачо — майамских «грязнуль» Сладкоежки и Мясоеда, Арденте, Отамнел, один из медведей… Братья-мостовики поклонились с истинным почтением. Также присутствовали ещё несколько чёрно-зелёных, которых я знала лишь в лицо, они стояли чуть поодаль, ну и оборотни, охрана Фрешита и Седрика.
Я расслабленно махнула всем в ответ, и это было лучше всяких слов. Жители нашего города поняли: я не боюсь. Арденте предвкушающее улыбнулся, понимая: будет драка. Бромиас же насупился, ещё раз оценивая противников — явно не радуясь перспективе сражаться.
Вампы стояли кучно, так, что сразу даже не понять, сколько их. Седрик в лучших традициях девятнадцатого века вёл меня за руку через зал, словно мы собирались вальсировать. Наверное, мы смотрелись бы как красивая пара, если бы не Шон и Тони, следовавшие в шаге за мной.
Мертвяки изучали меня: смотрели, принюхивались… Я улыбалась, предвкушая. Ничего они не рассмотрят, я оплетена щитами, и мало кто может что-то почуять или увидеть за ними.
— Вот как? — наконец проскрежетал один из мертвяков. — Третий соправитель… Это чтоб вам скучно не было или чтобы никто не подумал дурного?
По мере приближения стало ясно, что кучность мертвяков мнимая. Они стояли по двое-трое или по одному, чётко разграничивая пространство, как фигуры на доске — в одной клетке встали двое из одного города и гнезда, в следующей стоит один, за ним трое и так далее. Их было много, столько же, сколько и нас, divinitas Нью-Йорка. До моего прихода.
Глава 29
На неудачную шутку, а точней сказать, грубую шпильку мертвяка никто не отреагировал. Я подошла к Фрешиту, мы обменялись вежливыми, вполне тёплыми полупоклонами, и Седрик усадил меня в единственное кресло. Чем Фрешит с Седриком руководствовались, опуская меня в прямом смысле этого слова, даже не берусь предположить, но, оказавшись в кресле, я расположилась там со всем возможным удобством, ибо ничего другого не оставалось.
— А где Франс? — обронила я, осматривая группу мертвяков.
— Зарылся в землю, как только услышал о прибытии послов, — меланхолично ответил Фрешит.
Я рассмеялась.
— Эта белая крыса всех переживет…
Тут-то мертвяки и решили, что их время пришло. Один гад, копия Абшойлиха, вдруг оказался прямо перед нами.
— Крыса… Живёте с крысой и думаете, что все немёртвые такие, — при этом его мальчишеское тело поплыло, превращаясь в худющий когтистый ужас, а морда оскалилась клыками так, что рот не закрывался.
Я расхохоталась.
— Крыса-переросток пытается убедить нас, что кровососы не крысы. Умора…
Пока «Абшойлих, облегчённая версия» думал, как ему отреагировать на мой смех и фразу, вперед выступил стоявший обособлено вамп, похожий на того, Иридаса с аукциона.
— Давайте обсудим то, для чего мы пришли, — произнес он своим бархатным с еле заметной гнильцой голосом.
«Вскормлен на инкубах», — ненависть Шона прокатилась багряной волной.
— Давайте, — отозвался Седрик. — Какова же причина появления вас в нашем городе?
— Несколько дней назад проводился Аукцион, и вы присутствовали на нём, — обратился мертвяк к Фрешиту, тот кивнул, соглашаясь.
— На Аукционе произошёл инцидент…
— Да, кое-кто воспользовался правом сильного, данным при рождении, — всё так же флегматично согласился Фрешит.
— После завершения торгов были убиты двое из трёх совладельцев этого предприятия и уничтожено гнездо.
Фрешит хмыкнул.
— И?
— Мы расследуем это… убийство.
— Вы слышите ложь? — со скукой в голосе поинтересовался наш болотник.
— Да, — кивнул вамп.
— Что ж, в таком случае говорю вам: я не убивал совладельцев Аукциона и не давал приказа их убивать.
Седрик, а затем и я, словно прилежные ученики, повторили эту фразу.
— Это всё? — Фрешит здорово вошёл в роль царствующей особы.
— Нет, — не унимался смазливый труп. — Кроме вас, там были ещё нью-йоркцы. Этот, — он указал на Бромиаса, — был рабом Рыжей Смерти, он был на Аукционе и после торгов не уехал вместе со всеми. Мы хотим допросить его.
Фрешит вздёрнул бровь, на его бульдожьем лице это смотрелось почти комично.
— Вы. Допросить? — он уставился тяжёлым взглядом на мертвяка, тот спокойно включился в поединок воль.
— Откуда ему знать, что допрашивать вассала имеет право только его сюзерен, — произнес Седрик, копируя скучный тон Фрешита, оскорбительно намекая, что вампир молод и понятия не имеет о монархических традициях.
— Вы получили заверения, что мы к этому не причастны, а теперь убирайтесь с нашей земли, — приказал Фрешит.
— Ага, сейчас, — произнёс кто-то из Абшойлихоподобных, и две тени метнулись к Бромиасу, схватив его.
— Этот инкуб тоже идёт с нами, — Крыса-переросток ткнул когтем в Шона.
— Отпустите нашего вассала, — произнес Фрешит, — иначе…
— Иначе что? — перебил его смазливый.
— Все сдохнете, — в полной тишине упали мои тихие уверенные слова.
Крыса метнулся ко мне, но я была быстрее. Давно этого хотела, как только он «потек», завоняв своим чёрным смрадом весь зал. Зелёная лоза в росе — каплях белого vis, — подобно кнуту, с которым я прекрасно обращаюсь, выхлестнула из меня и отделила голову Крысы от туловища. Инерция донесла разлагающийся труп почти до моих ног.
Вампы среагировали по-разному. Кто-то испугался, кто-то озверел — на это ушли доли секунды, и тут Шон вспыхнул своим обжигающим светом пустыни. Вампы явились достаточно сильные, эта вспышка никого не убила, но замедлила и обожгла. Дала нам фору. Тони метнул серебряный нож в одного из тех, кто держал Бромиаса. Майамские грязнули действовали слаженно: Сладкоежка воткнул что-то серебряное второму мертвяку, а Мясоед выдернул старшего товарища из ослабевших лап вампов.
Смазливцу его подобие жизни оказалось дорого, и он отпрыгнул от нас подальше. Абшойлихоподобные, видать, отличались нестабильностью не только тела, но и психики. Большинство бросилось вперёд, пытаясь добраться до меня, Седрика и Фрешита, но оборотни и выскочивший вперед Шон, светящийся так, будто распахнул дверь в свою пустыню, остановили их, не подпустив к нам. Арденте со своим
