Новые территории - Валентин Леонидович Юрьев
Принц выглядел усталым, но светился от счастья, взахлёб рассказывая, почти крича, как его опять проволокло около клана по колючкам, хотя он «тормозил»! Он же «помнил»!.. Костюм светился дырами, рыбья кожа не выносит таких воздействий, можно выкидывать… «Помнил он»! Наверно и я бы так же кричал, но моим первым костюмом была собственная шкура…
Когда хочется к земле и мозг отдаёт эту команду, «Вниз», то отключается внутренний контроль, разум, обязанный, наоборот, поднимать тело. Без тренировок он не способен произвести сразу две противоположные команды, а торможение делается клапанами с помощью кистей рук, это уже третья команда и новички как правило, теряются… Так я на Земле, когда получил вместо обычного «Орлёнка» яркий красавец с кучей скоростей, несколько раз попадал в аварии, пытаясь тормозить педалями назад, забывая о ручном тормозе…
Зато здесь, в Городе, видимо, после тяжёлого Пашкиного внушения, его высочество сумел забыть на время о земле, не без подсказки, конечно, и не без помощи веских выражений, не совсем присущих разговору с дамами, но, очевидно, достигших ума через уши… Ну, конечно же «сам!», кто спорит, все мы прошли через это… А вот и результат воздушной прогулки: четыре куска кожи с изображениями… Тут Принц на высоте! Вот так и будем. Одни — хорошо летать, другие — рисовать…
Костюм, с наслаждением и робостью прижимая к себе скользковатую тонкую кожу, понёс к девушкам посыльный, получив сразу два удовольствия: прикоснуться к святыне, недоступной пока ему самому и, возможно, к кому-то из девушек… Хоть и праздник, но часть из них могла работать, денег не всем хватало… Правда, в основном это были замужние селянки, кормящие детишек, но уж поговорить-то можно и с ними, пока мужа рядом нет!
По дороге в дом, перекинулись словами про Айлара. Возможно, лишние волнения за друга — это моя чрезмерная блажь, мнительность, каприз, но значило всего лишь, что если там всё нормально, то к сегодняшней воздушной прогулке добавится переход через волшебную перепонку, за метку управимся. Дольше будем болтать, чем ходить, если Дверь вообще откроется. Сколько бы я ни фантазировал, перебирая в уме пейзажи, а точным ориентиром может служить только старая стена маленького сада, заросшая кустами. Даже, если кусты будут пострижены, что вполне вероятно, вряд ли хозяин успел реставрировать стену, сложенную из камней, ей ещё сто лет стоять, ничего не сделается…
Моё предложение взять с собой переводчицу Пашка сразу отклонил. То ли из-за каких-то своих опасений, то ли кошка между ними прогрызла возможность нормальных отношений, мне уже надоело в этих тонкостях разбираться. Пока обедали на скорую руку, Принц успел начеркать то, что помнил: кусок калитки, дверь в домик, маленький бассейн с арыком. Забор он толком не разглядел.
За столом было непривычно скучно и тихо, хотя мы все развлекали дам, рассказали о своих дневных посещениях, но ощущение надвигающейся грозы не проходило. Может быть переигрывали в своей беспечной болтовне, разве мужики могут обмануть любящих женщин? Родные, что-то чувствуя, переглядывались, не осознавая ещё, откуда ждать беды. В конце концов, Канчен-Ка, через весь стол разглядев эскизы Принца, даже в штриховом виде узнала место и не могла не спросить: «Вам туда надо?».
Если б мы знали… Пришлось выворачиваться, что это ненадолго, нам бы только узнать некоторые подробности… для государственной необходимости… в связи с неустойчивым положением… Короче, нести лабуду несусветную, только увеличивая подозрение. Оно ещё больше усилилось, когда я отвёл всех мужчин в кабинет.
Обняв отца, сказал, что мы попробуем засветло успеть в Хассанию и не собираемся задерживаться, но реальность всегда умеет ошарашить неожиданностью, так что пусть он успокоит женщин и распорядится нагреть воды побольше… На всякий случай… Ему это было также непонятно, как если бы я собрался прогуляться на ближайшую звезду, но свои задачи он понял, кивнул, и я знал — выполнит.
А ещё попросил его проверить пленных, державшихся в максимально секретном режиме. Откуда мы знаем, что где-то по лагерю не шастает Четвёртый и Пятый? В дни праздника всего можно ожидать… Неоправданная осторожность часто кажется глупой, но кто мог сказать, что оправдано, а что — нет? Результат может быть выяснен только с чьей-то трагедией… Не хотелось бы…
День уже пошел на закат. Дежурного я предупредил, что если вдруг у ворот появятся мирные хассаны, отвести всех к скадрессе с указанием помыть и накормить… Это всё, что я пока мог для них сделать. Выйдя на пустырь, сосредоточился на своём видении забора и сразу же получил Дверь, это даже слегка насторожило, не могло же так везти всегда! Но вход призывно мерцал, я и пошёл… И тут же получил в лоб мягко верещащей тушкой небольшой птицы, от страха метнувшей свой полужидкий снаряд на полевой костюм. Никогда не думал о том, что Дверь открывается в обе стороны, хотя это очевидно, а птицам безразлично, где летать.
Выйдя в неизвестном месте, я действительно увидел перед собой каменный забор. Мало того, какая-то скрюченная фигура, стояла в специфической позе, которую принимают мужские тела у заборов. Увидев страшное явление, она лихо метнулась по переулку, вопя «Джардух!», не закрывая свой клапан на штанах, похоже, что здесь это была не самая важная часть ритуала…
В нос ударил буйный и густой запах цветущих растений, перебивающий все остальные ароматы… Разноцветные гирлянды свисали с каждого столбика, палки, камня… Это явно был Юг. Но где именно? Забор огораживал не внутренний дворик, а, наоборот, наружную территорию… Вернулся к своим на пустырь и мы решили эту Дверь пока закрыть. Я попробовал «на вкус» картинки Принца и они не дали вообще никакого результата… К рисункам подошел Пашка и дал свои ценные замечания… Принц тут же подрисовал какие-то штрихи, тени, хотя мне уже началось казаться, что дело обречено на провал… Я даже почувствовал мазохистское облегчение от неудач, когда вдруг при очередной попытке Мерцающее пятно появилось и тело само, не размышляя, шагнуло вперёд, возможно, избегая встреч с новой птицей, что-то уж сильно мне везло на них, всяких в последнее время…
Но избежать встречи не удалось. Острый клюв больно ударил в предплечье, застряв между пластинами брони, швырнул тело в переворот и за долю мига глаза разглядели знакомый домик, вокруг которого носились тени вооруженных хассанов, визжащие очень даже понятные слова, прав был Пашка, зачем сюда переводчица? «Эймитык! Пирик!» — схватить, арестовать! Двух слов, даже одного достаточно, чтобы понять, это — враги! А птица — просто
