Эпилог - Роман Романович
Спустя два года на очередном общем собрании, куда можно было явиться не принудительно, а по собственному желанию, Спар прямолинейно, не жалея чьих-то чувств, заявил, что крайне раздосадован намечающимся конфликтом между двумя империями и тем, что боевая подготовка хромает. Ожидаемо. Не ожидаемо то, что он после этого утащил двух глав государств и, по слухам, держал их где-то семнадцать дней, после чего политика обоих правителей заметно поменялась, а конфликт сошёл на нет.
Чудеса, да и только.
Что касается боевой подготовки, Спар пообещал пять лет учить только членов клана, передать им особые знания. После чего дать возможность учиться у него любому, кто придёт.
Вообще любому.
В клане из-за этого знатный переполох случился.
Ведь в эти два года Спар не отказывал никому в дружественном спарринге. Ни своим, ни чужим. Прозвище Безграничный было абсолютно заслуженно. Вот и задумались люди, какие именно знания он способен передать. Как это повлияет на мощь клана и его будущее. Граница-то давно подстёрлась. Раньше клан Грозовой был в плане личной боевой мощи лучшим. Теперь же этих лучших в империи заметно прибавилось, и преимущество не столь однозначно. Отчего до передела власти не так уж много. Пару столетий, не больше.
Пять лет индивидуального обучения — это возможность закрепить свои позиции. А если умаслить основателя, то и вовсе убедить его придержать некоторые знания внутри клана.
Среди старейшин было много ещё из той давней эпохи, поэтому результат вышел закономерный. Спар быстро обзавёлся сотней учеников. К концу года их осталось пятьдесят, остальные разбежались. По истечении пяти лет оставшиеся превратились в самых настоящих монстров. Клан Грозовой расправил плечи, гордо поднял голову и приготовился бросить вызов любому, кто усомнится в его силе.
После чего началась новая эпоха.
Спар учил всех. К нему постоянно приходили толпы учеников. Он не отказывал никому. Ни зелёным пацанам, ни старцам. Это не значит, что он часами возился с каждым. На это бы не хватило никакого времени. Но его мастерство обучения было таково, что хватало одного взгляда, чтобы дать лучший совет, который подходил конкретному ученику.
Так началась эпоха, которую спустя пятьдесят лет назвали Эпохой Мастеров. Озвученные Спаром принципы полностью изменили подход к пути силы.
Сам же Спар неуклонно старел. Количество ушедших за грань членов клана увеличивалось. Спар проводил в последний путь Василису. Спустя несколько лет ушёл и Пётр. Ещё через год — Лилия.
Спару выпало редкое испытание. Хоронить своих детей. Счастливее его это не сделало.
Стандартная цена для тех, чей жизненный срок превосходит другие.
Были и военные конфликты в этот период. Звали туда и Спара. Каждый раз он отказывался, хотя мог бы закончить любую войну куда быстрее. Тамара поддерживала его решение. Молодые должны отстаивать своё право на будущее. Со стариков же хватит войн и пролитой крови.
Так продолжалось, пока спустя ещё пятьдесят лет не пришёл Дарий и не позвал на очередную великую битву.
Это всколыхнуло всю империю. Сама же Тамара подумала только то, что уже видела такое. Очередной минус долгожительства. Даже самые эпохальные события сводятся к чему-то банальному.
Масштаб намечающейся войны и правда был выдающимся. В прошлый раз зародыши богов сражались против себе подобных. На этот раз атаковал хаос. Спар не сразу, но всё же присоединился, приняв самое активное участие. В той войне он показал свою силу, и Тамара знала, об этом ещё долго будут слагать легенды.
Уж она-то позаботится об этом. То, что начиналось как забава, переросло в нечто серьёзное, в способ отдать дань уважения близким людям, тем, кто был дорог и важен.
Официально в решающей битве Спар пал, лично уничтожив главного демона, для которого даже ранга не нашлось. Люди его называли богом демонов, но на таком уровне было сложно точно определить границы силы. Существо, способное за считаные дни уничтожить целый мир, и правда могло считаться богом.
Неофициально Спар выжил. О чём знало считаное число разумных. Буквально двое. Дарий и Тамара.
— Что дальше? — спросила она Спара, когда тот пришёл к ней… отсыпаться.
— Буду медитировать, — ответил этот старик.
— Заняться больше нечем?
— Ты знаешь, как умер Тим?
— А он умер?
— Возможно. Я и сам не знаю. Но знаю, чем он собирался заняться перед смертью. Точнее, чем он занимался, после того как покинул нас, до самого финала.
— Чем же?
— Медитировал. Согласно его теории, среди цивилизации демиургов… Ну, тех, кто и создал Колодец, — покрутил Спар самой обычной вилкой, подкрепляя свою мысль, — была своя градация, и одна из группировок развивалась в другом направлении. Тим обнаружил намёки на то, что есть другая форма бытия, в которую переходят все те, кто вырос из этой реальности. Он считал, что все те особые истоки, в которых проходят причастия и становятся истинными магами, — это как раз попытка перейти в другую форму.
— Или по-простому сдохнуть.
— Возможно, — не стал отрицать Спар. — Но я конкретно так устал, бессмертия искать не хочу, всё что можно сделал, поэтому удалюсь в глушь и буду медитировать, пока не помру.
— Максимально унылый план, — не оценила Тамара.
— Могу себе позволить.
И позволил.
Тамара привыкла, что вокруг неё постоянно умирают люди, но уход брата подкосил. Слишком много вместе они прошли. Слишком значим он для неё был.
Спустя семнадцать лет Гэцу заглянул, сообщил, что всё, связь со Спаром разорвалась. Дух передал все его вещи, которые Спар оставил на хранение.
Тело брата так и не нашли, даже спустя сотню лет.
***
Тамара пришла на могилу брата. Памятник на родовом кладбище поставили после его официальной смерти. Теперь в нём был смысл.
Никому о своём появлении Тамара не сказала. Просто пришла, села напротив, осмотрелась, вглядываясь во многие знакомые лица, и достала бутылку вина.
— Мерзавец, — сказала она статуе. — Зачем ты ушёл? Почему оставил меня одну?
Статуя не ответила. Тамара и сама понимала, насколько глупо жаловаться куску камня, но на душе и правда было паршиво.
Внезапно рядом открылся портал. Оттуда вышла рыжая женщина, а за ней следом беловолосый здоровяк, напоминающий Спара.
Тамаре хотелось сказать что-нибудь едкое, но она смолчала. Негоже перед памятником брата ругаться.
— Хороший он мужик был, — сказал Иван. — Да и отец что надо. Вспоминаю и удивляюсь, как меня не
