Мои бывшие - Дана Блэк

Он сжал её, поддерживая меня, и я снова напомнила себе: слова Марины — ерунда. Они не должны задевать меня. Никогда я не флиртовала с её парнями, никогда не намекала Тарасу на близость.

— В задницу твою любовь, дура. Ты уедешь отсюда!

— Она не уедет, — спокойно произнес Рус.

— Уедет! Иначе мне придется рассказать всем про бизнес её родителей, это очень интересная история, как они отмывали деньги. И про пристрастия Яны сразу к двум мужчинам тоже все узнают. Почему я должна молчать? — хихикнула Марина. — А будете возражать, я и про ваш бизнес нечаянно проговорюсь. А ведь мы могли нормально жить. Ты, Руслан, женился бы на мне, а ты, Мирон, оставался бы моим любимым братом. Но вы же типичные мужланы, такие всегда делают выбор в пользу шалав! Так что, Яночка, надеюсь, ты тихо-мирно соберешь в чемодан своё дешевое шмотье, и свалишь отсюда? Иначе мне придется принимать меры.

— Зачем тебе это? Почему ты хочешь, чтобы я уехала? — я даже обернулась к бывшей подруге, чтобы увидеть её.

— Затем, что я тебя ненавижу.

Ответ прозвучал искренне. И правда. Ненавидит. Давно уже ненавидит, едва ли хоть когда-то она меня подругой считала, даже в глубоком детстве.

Мирон свернул на нашу улицу, рядом с их домом, напротив, мы увидели две полицейские машины. И несколько любопытных соседей, стоящих у своих домов.

— Что это? Мирон, останови машину, — вдруг занервничала Марина. — Или развернись… или останови… да дай же мне выйти! — вскрикнула она.

Но Мирон спокойно продолжил ехать, и остановился только у дома. Отстегнулся, подмигнул мне подбадривающе, и вышел из машины. Руслан тем временем вытолкнул побледневшую Марину.

Я вышла последней, и успела услышать главное:

— Марина Кавьяр, вы арестованы.

Глава 51

Глава 51

Мирон

Сел за стол и закатал рукава рубашки. Расстегнул пару верхних пуговиц и огляделся.

Стол прикручен к полу, стулья тоже. Больше в комнатушке нет ничего, ни мебели, ни окон. Воздух спертый, густой, освещение искусственное.

На календаре уже май, солнечный и теплый, а здесь будто в склепе.

Не верится, что сестра провела тут полмесяца. Ей и больше полезно, Марина из тех людей, которым нужно перевоспитание, иначе не поймет ничего.

Но я мог бы судить, не будь сам по ту сторону закона.

Лязгнула железная дверь, и в проеме показалась сестра. Бледная, исхудавшая. Волосы висят сосульками вдоль лица, под глазами круги залегли.

На руках стальные браслеты.

На ней до сих пор то платье — изумрудное, модное, дорогое — за полмесяца, что Марина здесь, оно превратилось в линялую тряпку.

— Десять минут, — рявкнул за ее спиной парень в форме, и дверь с грохотом закрылась.

— Привет, — поднялся на ноги.

— Привет? — переспросила сестра хриплым голосом. Приблизилась и уперлась закованными в наручники ладонями в стол. — Привет?

— Марин.

— Вижу, у тебя все хорошо? — она с ненавистью оглядела мою чистую рубашку, светлые брюки. — Пахнешь вкусно. А как от меня несет, ты чувствуешь?

Поморщился.

Что-то такое чувствую, и неудивительно, мне сказали, что Марина находится в камере на пятьдесят человек, моя сестренка, какой бы они ни была, что бы ни делала, во мне ответной злости нет, и не будет уже.

Но теперь дело не только ее касается, нас всех.

— Сядь, поговорим, — опустился за стол.

Она пнула воздух, огляделась, словно еще кого-то ожидала увидеть. Руслана — понял по вопросительному взгляду.

Друг не приехал, да и пустить сюда могли лишь одного кого-то, я и так с трудом выбил свидание.

— Что эти двое делают? — Марина села и показательно выставила руки в браслетах перед собой. — Смотри, Мирон, смотри, до чего ты меня довел. Сам спишь в мягкой постели, в душе моешься один. Или не один? — она сощурилась. — Втроем, как в общественной бане? Вы с ней до сих пор? Ненавижу. Ненавижу! — повторила она и ударила кулаком по столу.

— Я не за этим пришел, Марин.

— А зачем? — сестра придвинулась. — Поиздеваться? Радуешься, что вы меня сюда сплавили, да? Аллу жалеете? А я ведь ради всех нас действовала.

Откинулся на стуле и отвернулся.

Я терпелив, но пару минут наедине с сестрой — мне хочется встать и уйти.

Алле Марина сама рассказала про бизнес нашего отца, про то, что после его смерти мы начали устраивать аукционы. Рассказала и сама же испугалась, когда Алла начала болтать языком.

Марина больна, не мог здоровый человек решить, что убийство свидетелей — это выход.

— У меня предложение, — повернулся к сестре. — Я нашел хорошего адвоката. Он с твоим делом ознакомился. И может тебя вытащить. С тем условием, что ты ляжешь в клинику на лечение. На год минимум.

Марина засмеялась. Скованными руками заправила за ухо грязные волосы.