Архипелаг раздора (СИ) - Маргарита Вольная
Знаю, в последние годы мы отдалились, стали ругаться, прости меня за это, доченька. Быть королевой так тяжело и беспокойно, что у меня не осталось на тебя сил. Я не оправдываюсь, нет! Я сожалею о содеянном! Часто я бывала к тебе несправедлива, придиралась, обижала, но я делала это лишь из одной любви! Я пыталась оградить тебя от власти, от политики, хотела, чтобы ты танцевала на балах, кокетничала с парнями, выбирала наряды и наслаждалась той жизнью, какой не было у меня. Править очень тяжело, дочка. Очень. Это дело не для женских рук. Пусть этим занимается Герман, а ты — люби, живи, дыши! За меня! Вместо меня! Забудь все свои занятия, выкини из головы все прочитанные книжки! Не это сделает тебя счастливой! Мне ли не знать? Выйди замуж, роди детей, люби мужа — это самое дорогое, что может получить человек. Не веришь?
Я всеми силами пыталась удержать наше государство, пыталась увеличить его мощь, пыталась сделать его процветающим! Да, королева не должна так говорить, но я скажу: не тысячи тысяч людей, за которых я несла ответственность, заставляли меня делать это! А вы — мои драгоценные, единственные дети! Ради вас я стала тем, кем стала! Ради вас я углубилась в правление, чтобы вы прожили свои жизни в мире и покое, но, к сожалению, я потеряла тебя и слишком поздно это осознала. И мне не хватило времени всё изменить. Да и мой нрав… Я не всегда справлялась с ним сама, где уж справиться тебе! Прости меня, моё золото, прости, моя нежная птичка! Знай, что бы ты не совершила, какую бы глупость не сделала — моя любовь не уменьшится, не исчезнет, она останется на прежнем месте и будет твоим вечным оплотом.
Однажды я сказала тебе, что отец был бы разочарован тобой — я врала. Прости и за это. Как жаль, что он не видел тебя и не знал. Будь он жив, ты бы стала его любимицей. Он гордился бы тобой, я знаю точно! Не уверена, сильнее ли меня, но никак не меньше.
Я так люблю тебя, моя Марианна. Моя девочка. Моя Корд.
Мама».
Девушка проглотила слёзы, зажмурилась и некоторое время сидела неподвижно.
— Она любила меня, Герман… — приглушенно сказала та.
— Я знаю.
— Как я ошибалась, морские богини…
— Ты простила её?
— Что?! — разъярилась Марианна. — Мне не за что её прощать! А вот простила ли меня она…
— Она простила.
— Наверное… А что было в твоём письме? Дай прочитать! — Она смутилась, когда осознала, что ведет себя так, как в прежние времена, и поправилась: — Пожалуйста, расскажи, что в нём было…
Плечи короля осунулись, он потер ладони и тяжело вздохнул:
— Она просила найти тебе хорошего мужа. Чтобы он любил тебя и был не злым. Но при одном единственном условии — чтобы ты не была против.
— Удивительно…
— Она просила позаботиться о тебе и не подпускать к трону. Она умоляла меня занять это место, хотя прекрасно знала, что я никогда к нему не стремился. А ещё… — Его лицо скривилось, и Марианна испуганно дернулась к Герману. — Она советовала держать Виктора ближе всех, потому что он — самый верный человек.
— Ужас, кошмар, — свела брови девушка и долго мотала головой, словно это могло что-то изменить. — И ведь она никогда не узнает правду. Нет, не могу этого вынести…
— Теперь она знает всё. Надеюсь на это.
— Можно мне увидеть твоё письмо? — немного отойдя от потрясения, попросила она.
— Я сжёг его, как только прочитал.
— Не-е-ет!..
— Она сама так попросила. В самом конце… Я не мог поступить иначе. Это была её последняя просьба, и я…
— Понимаю…
— Но у тебя есть своё письмо. Она же не просит уничтожить и его?
— Слава морским богиням, нет!
— Хорошо.
Камин тихо потрескивал, нарушая зыбкую тишину. Комната будто уменьшилась в размерах, стала душной, и девушка оцепенела. Ей казалось, что её сердце бьётся слишком громко и Герман слышит это.
— Думаю, мне пора… — хрипло произнесла Марианна и уже собиралась встать, как король робко взял её за руку.
— Нам нужно решить, что делать дальше.
Она кивнула.
— Чего ты хочешь?
— Не понимаю…
— Чего ты хочешь, Марианна?
— Чтобы ты принял прошение о Тимо.
— Что? — удивился Герман, и обстановка немного разрядилась. — Это же тот…
— Да-да, знаю, но его заставили участвовать в этом! Ему угрожали расправой над семьёй!
— Откуда ты знаешь?..
— Возможно, позже, я расскажу.
— Хорошо. Что нужно сделать? — Он выпустил её руку, не замечая, что девушка этому никак не противится.
— Найти, спасти и вернуть домой. Или не вернуть… Его же там могут убить… Надо поразмыслить над этим.
— Всё-таки, давай обсудим это позже. Но я тебя услышал. А теперь, — он повернулся к ней и жаркий свет огня залил его прекрасное лицо, — нужно решить наши личные дела.
Девушка опустила глаза и с трудом заставила себя посмотреть на Германа.
— Чего ты хочешь для себя, Марианна? Кем ты хочешь быть?
Она смотрела в его любящие глаза, но не могла выдавить ни слова. Тогда он придвинулся к ней и нежно коснулся щеки.
— Мама просила позаботиться о тебе. Да и я сам собирался так поступить, поэтому… хочешь ли ты… выйти замуж?
— Наверное, все хотят… Семья действительно оказалась самым ценным и незаменимым…
— Я могу расценивать это, как согласие?
— Возможно, когда-нибудь…
— Ты меня не поняла… — он улыбнулся. — Хочешь ли ты снова быть Корд?
Девушка отстранилась — внутри неё мгновенно вспыхнул пожар. Он снова обидел её! Уколол! Да как он мог напомнить ей о том, что она — всего лишь безродный подкидыш!
Она вскочила и стремительно шагнула к двери, но теплая рука немедленно перехватила запястье. Марианна резко повернулась, хотела оттолкнуть, но выражение лица короля вдруг стёрло и гнев, и обиду, и ярость. Нежность, надежда, мольба — всё это попеременно отражалось на Германе, и девушка нерешительно застыла.
— Пожалуйста, подумай, хочешь ли ты снова быть Корд? — в голосе прозвучала любовь мужчины, и только теперь вопрос стал понятен.
Она скорбно свела брови, высвободила руку и опустила голову. Теперь она точно знала, что внутри всё перевернулось, что прошлое осталось в прошлом, что её любовь, такая сильная и неудержимая, теплилась где-то в глубине, а другая любовь, иная, та, благодаря которой она всё-таки вернулась и спасла Германа, гораздо сильнее первой. Марианна ощущала — ей совсем
