Совиный сказ - Анна Владимировна Завадская
Тихон вновь отхлебнул кваса и набрал полную ложку каши. Саратов — неплохой город, крупный, но это прежде всего крепость. И близко к уральским горам. А за ними — Орда. Хотя правильно называть не Орда, а Улуг Улус. Но так никто в княжестве не делает. Орда — она и есть Орда. Не было бы силы и дара Рода у князя и богатырей его — ещё непонятно, чьими бы были степи от Урала до Дона. Хотя, если бы не было силы и дара Рода у ордынцев — то и за уральскими горами были бы княжичи, а не ордынцы. Кстати, да. Уральские горы там тоже близко. А, значит, и выродков полно. Нет, только не туда. Граница, монстры, знакомо, надоело. Тихон подождёт предложения получше.
Остальные ребята тоже не горели желанием связываться с Мстиславом Златовичем. Что заставило того немного нахмуриться.
— Мстислав Златович, — оставив ложку на тарелке, сказал Тихон. — Вам не только смышлёный отрок нужен, но ещё и вам под стать. Сильный, а не такие малохольные, как мы. Не знаю, как другие, но я вообще не участвовал в испытании силы, знал, что не пройду. Вон там, в центре, сидят дети боярские из бывших бояр. Вам к ним надо.
— Да? И правда, те отроки… Под стать, да… Хм. Благодарю. Что же, вам тоже желаю найти семью под вашу стать. Удачи!
И отчалил от их края стола с кубком в руке.
— Фух, ну и боров, — повёл плечом сосед, хлебнувший пива от души.
— Тсс, ещё идут, — ткнул его локтем в бок более трезвый товарищ.
— Поздравляю, отроки! Ха-ха-ха! Ох и славный же пир, в первый раз на таком! Как и вы…
Тихон поднял ложку с кашей и засунул её в рот. Иногда — лучше жевать, чем говорить. А этот мужик был как раз из таких, которым лучше не пить. Ну, бывает. Главное, чтобы на ногах устоял. А, вот, слуги рядышком, в случае чего… Да, подхватили под ручки, кубок отобрали, на выход направили. Отлежится, придёт в себя, ну, или целителя позовут. Вернется на пир. Не он первый, не он — последний. Но для Тихона этот мужик навсегда вычеркнут из списка предполагаемых семей. Ему нужен тот, кто сможет удержать язык за зубами даже после хмельного. О да, у Тихона было много требований к будущим приёмным родителям. А остаться совсем без попечителей он не боялся. Тут всегда семей больше, чем отроков.
Время шло, нетерпеливые сыны боярские уступили право выбора своим жёнам, те, с такими же кубками в руках, начали подходить к отроковицам. Не только мужчинам в их делах нужна помощь, но и женщинам она нужна. Особенно, если Творец не послал паре ни одной дочери. Дело пошло быстрее. Красивые и сильные бывшие боярышни были разобраны ещё напористыми батюшками, просто красивые и скромные тоже быстро нашли себе семьи. Миловидные умницы, как и парни, остались сидеть за столами. Зал наполовину опустел. Пир вступал в новую фазу. Теперь уже не семьи предлагали себя отрокам, теперь уже отроки получали право подойти к приглянувшимся семьям для знакомства.
На самом деле, Тихон уже присмотрел несколько спокойных и умеренных во всём семей. Не кичащихся богатством, знающих меру в выпивке, приветливых со всеми. Таких, какие ему и нужны были. Но пока было рано напрашиваться. Тихон-то при любом раскладе сможет устроиться, а вот те, кто живут первую жизнь… Им сложнее, пусть у них будет фора.
— Ну, я пошёл, — решился ближайший из оставшихся рядом с Тихоном отроков.
Поднялся, взял специально выставленный на стол кубок, лишь наполовину наполненный квасом, и пошёл. О, не того выбрал парень, не того. Жена ещё ничего, добродушная, а вот муж её — ещё тот рвач. Вон, как смотрит на парня, словно на лошадь на торгах.
— И какое место ты на испытании ума занял? — снисходительно и довольно громко спросил претендент на звание отца года.
— А разве это важно? — удивился отрок.
— Конечно, — самоуверенно сказал мужик всё также громко. — Мне не нужны отбросы из второй половины списка. Мою фамилию не имеет права носить тот, кто не вошёл в первую сотню.
Тихон только тяжело вздохнул. Ну вот и явная ошибка при отборе кандидата в названных родителей. Отбросы, ЕГО фамилия. Да ещё и не принял участие в первой части, сто процентов решил, что невместно ему самому к пацанам идти.
И да, ничего зазорного в том, чтобы желать получить себе в воспитанники более умного ребёнка, нет. Это естественное желание. Но имей совесть! Не ты делаешь одолжение бывшему мещанину. Тебе дают возможность принять в семью талант. Боярских детей в княжестве множество. А вот детей, прошедших строгий отбор и заслуживших право стать боярскими детьми — всего шесть сотен на каждый отбор. Ну, да, отборы проводятся каждые полгода, но там участвуют уже другие дети. Чуть помладше.
— Батюшки святы! — всплеснула руками сидящая чуть вдали от этого индюка дочь боярская в распашном кубельке[1], а не в сарафане и кафтане. — Муж, смотри! К боярским детям на пир князь пожаловал! Уж простите, ваше сиятельство! Иди сюда, отрок, не видишь? Его сиятельство двери перепутал! Не будем ему говорить об этом. Ещё обидится. Эй, муж, не сиди, словно засватанный! Меня Агафьей Тихоновной зовут, отрок. А этого молчуна-увальня — Всеволодом Палычем кличут. Ты как, жару нормально переносишь? У нас на Дону жарко летом, страсть.
— Да вроде не жаловался пока… — опешил от напора южанки отрок.
А по столам уже покатилась волна сдержанных смешков и шепотков. Тихон же просто улыбнулся своему отражению в чаше. Муж, конечно, голова, но такая вот жена — точно шея. Куда пвернёт, туда голова и посмотрит. Ну, а почему бы и нет? Главное, чтобы и мужа, и жену это устраивало.
* * *
— Глеб Гориславович, вы уже решили, кого пригласить в нашу семью? — склонившись к молодому мужчине, спросила настолько же молодая женщина.
— Да, Василиса Никитишна, — с улыбкой ответил тот. — Есть парочка отроков, которых можно пригласить. Если они так и не наберутся смелости выбрать кого-то сами. А вам, сударыня?
Женщина, обведя взглядом оставшиеся за столами три десятка детей, сказала:
— Мне вот тот отрок приглянулся, за дальним столом, с самого края. Спокойный такой, улыбчивый. Внимательный. Даже удивительно, что к нему никто в первый заход не подошёл.
Глеб посмотрел туда, куда был направлен взгляд супруги. Только подумать, что уже прошло пятнадцать лет с тех пор, как они впервые встретились на
