Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1975 год
Наивысшая точка разлива была в городке Ганнибале, как раз там, где родился знаток и певец Миссисипи. В коридорах отеля «Марк Твен» вода поднялась выше спинок у стульев, а на улицах волны чуть-чуть не достигли ступней Тома и Гека.
Убыток от бедствия — полмиллиарда долларов. Считают, однако, — это всего лишь четверть цены, какую пришлось бы заплатить, если б не дамбы, возведенные вдоль Миссисипи после разлива 1927 года.
Эта американская постройка в отличие от эффектных небоскребов малоприметна — всего лишь поросший травою земляной вал в десять-двенадцать метров. Но насыпь имеет длину четыре тысячи километров! И, ей-ей, перед нею стоит снять шапку — это пример человеческой деловитости, энергии и размаха. Правда, реку в узде удержать оказалось непросто. В 1973 году вода устремилась вверх по притокам и многие городки обошла с тыла. И все же постройка, (ее стоимость — без малого два миллиарда) себя окупила. Убытки и жертвы рекордного наводнения могли бы быть тоже рекордными.
Таков характер у Миссисипи. За четко проложенный курс (север — юг) ее иногда называют «подвижным меридианом». Все климатические пояса Соединенных Штатов ведомы Миссисипи. Она знает болотистый северный лес, строевые сосны средних широт, степи, снова леса и течет, наконец, в непроходимых топях южных болот.
О Миссисипи, так же как и о Волге, сложены песни, упоминанием реки пронизан фольклор. Книги, негритянские плачи-молитвы, фильмы, исторические исследования, поэмы, хозяйственные справочники, дорожные карты — всюду встречаешь знакомое слово. На языке индейцев племени алгонкинов «Мисси Сипи» значит — Великая Река, Отец Вод.
С верховьев до устья Миссисипи заселена. У истоков, в хвойных лесах обосновались переселенцы из Скандинавии — шведы, норвежцы, финны. Этот озерный край напоминал им прежнюю родину. Язык, быт, одежда, сдержанность в обращении сразу же отличают этих людей от разношерстной Америки Запада и Востока. Занятия тоже традиционные, скандинавские: рыболовство, охота, рубка леса.
Ниже, к югу и северу от знакомого нам Ла Кросса, осели немцы. Каждый второй тут — Мюллер и Миллер, Шварц, Гутенберг. Занятие — фермерство. Отсюда вниз по Миссисипи уходят грузы знаменитых сыров.
Еще ниже фамилии жителей англо-саксонские: Хиндсы, Монтгомери, Каннигхэмы и Смиты. Смитов, пожалуй, больше всего. Смит — это значит кузнец. Занятие этих мест ближе всего и стоит к древней профессии — в городах Давенпорте и Молине Смиты куют для Америки плуги и бороны, делают жатки, комбайны, сеноуборочные машины, картофелекопалки. Этот промышленный узел на Миссисипи — что-то вроде нашего «Ростсельмаша» в низовьях Дона. Надежные и совершенные механизмы по Миссисипи, а потом океаном идут в разные страны мира... И тем удивительней было встретить на Миссисипи крестьян с обычными допотопными тяпками. Любопытней всего, что тяпка в до предела механизированной Америке устояла перед машиной на самых плодородных землях, прилегающих к Миссисипи. И не следует думать, что орудие это имеет скрытые преимущества перед плугом и культиватором. Нет. Это орудие бедности. На полосках земли, подходящих прямо к защитному валу у Миссисипи, растет рис, сахарный тростник, но главное — хлопок. Это хлопковый пояс. Черное — белое. Хлопок и негры. В этих местах мы и видели тяпку.
В отличие от скандинавов, немцев, англичан и французов (французы живут в самом низовье реки) негры на Миссисипи не были добровольными поселенцами. Этот нижний район реки многие годы был заповедником рабства. Явного. Потом скрытого. Под кнутом на хлопковых плантациях вначале гнулись и белые. Но белый сбежал с Миссисипи и сразу делался вольным на необжитых просторных землях. А черный — он везде черный. Цвет кожи был знаком рабства. Беглого негра ловили и возвращали на Миссисипи. Река стала для черных и радостью и проклятьем. И, пожалуй, нет другой этнической группы в Америке, чья судьба теснее всего срослась бы с этой рекой.
Проезжая уже под вечер километрах в двадцати от Гринвиля, мы вдруг услышали песню. На меже, разделявшей полоски посева, сидели старая негритянка с девочкой на коленях, две молодые женщины и парень в огненно-красной кофте. Под прикрытием акаций мы отошли от шоссе и прислушались. Парень в такт песне ударял палочкой о лопату, и четыре голоса бережно выводили мелодию. Она похожа была на церковную песню. Дребезжащий голос старухи придавал ей особую грусть и торжественность. Слов почти не было, но явственно различался припев: «Миссисипи... Миссисипи...» Индейское слово вплелось в печальную песню пришельцев из Африки...
Поселений индейцев на Миссисипи, кажется, нет, хотя они были по всей реке. Сейчас на месте вигвамов — несчетное число городов. (На карте реки они как бисер на нитке.) Три города — Миннеаполис, Сеях-Луис и Новый Орлеан — выделяются. Это крупные, знаменитые, интересные города. Уподобляя реку огромному коромыслу, на концах его видишь Миннеаполис и Новый Орлеан. Сент-Луис — на середине реки.
Миннеаполис в истории США известен как «самая крупная лесопилка». Отсюда северный лес шел по реке. Из него поселенцы рубили былую деревянную Америку. Сейчас этот город — перекресток многих путей. Тут происходит перевалка сухопутных и речных грузов. До Миннеаполиса река течет не обремененная тяжестями. Плоты и лодки — это все, что скользит по тихим, задумчивым водам. Ниже Миннеаполиса Миссисипи становится судоходной, оживленной и деловой. Это уже река-работница.
Новый Орлеан — место прощания Миссисипи с Америкой. Это, так сказать, здешняя Астрахань, но у выхода в океан. Крупнейший порт мира, город-купец и промышленник, заповедник французской речи, французской еды в ресторанах и кабачках, столица негритянского джаза. Новый Орлеан в глазах американцев — город седой старины, изначальной Америки.
Третий город на Миссисипи, Сент-Луис, применительно к географии Волги можно было бы уподобить Казани, где лежали когда-то ключи от Сибири. Еще точнее будет сравнение Сент-Луиса с Тобольском — воротами в Сибирь. Город на Иртыше служил главной базой исследования Сибири, а также мостом, куда стекались новости и меха из необжитых земель. На Миссисипи эту же роль исполнял Сент-Луис. Миссисипи долгое время была границей, отделявшей Америку от «Дикого Запада». Сент-Луис стал воротами, откуда в неведомый край уходили охотники, топографы, исследователи, авантюристы и поселенцы. Слияние Миссури и Миссисипи определило судьбу этой точки на карте. Сюда по рекам с севера и запада текла добыча (поначалу тоже меха!), тут была биржа всех новостей и открытий. Но в те времена, когда Тобольск был уже некой столицей Сибири с каменным кремлем, государственными постройками и правом «принимать посольства наравне с Москвою», Сент-Луис только-только рождался. Это была фактория, где в обмен на меха можно было купить провиант, капканы, припас для стрельбы, обменяться последними новостями.
Но потом судьба двух точек на Миссисипи и Иртыше резко переменилась. Рельсовый путь по Сибири прошел южнее Тобольска. Развитие города задержалось. (Только теперь тюменская нефть и подведенная нитка дороги обещают Тобольску новую жизнь.) Судьба фактории Сент-Луиса сложилась иначе. Место слияния Миссури и Миссисипи сделалось главным перекрестком Америки. Тут в единый узел сошлись пути водные, рельсовые, асфальтовые и воздушные. Сент-Луис за короткое время сделался одним из самых крупных городов США, огромной перевалочной базой, транзитным пунктом на линиях Запад — Восток, Юг — Север.
Город рос быстро. Марк Твен в книге о Миссисипи нашел и для этого случая шутку. «Когда я впервые увидел Сент-Луис, я мог его купить за шесть миллионов долларов, и великая ошибка моей жизни состоит в том, что я этого не сделал». Город стал большим и богатым.
Для американцев Сент-Луис остался символом продвижения к девственным землям. Двухсотметровой высоты арка из стали (проект финского скульптора) — едва ли не самый впечатляющий монумент во всей Америке — закрепляет за серединным городом Миссисипи почетный титул: «Ворота на Запад».
Ну и стоит помянуть еще Мемфис. Ничем особенным этот город, самый крупный после трех «миссисипских звезд», не славится. Но он известен. 4 апреля 1968 года тут застрелили Мартина Лютера Кинга.
Историю Миссисипи американцы пишут с тех лет, когда белые люди продвинулись в глубь континента и «нашли» эту реку. Привилегия — «увидел первым» — принадлежит отряду испанского конкистадора Сото (1541 год). Сото, однако, всего лишь переправился через водный рубеж (примерно в ста километрах от Гринвиля), не подозревая, что имеет дело с главной рекою открытой Колумбом земли.
«Крестителем» Миссисипи считают француза Ла Саля (вторая половина XVII века). Проплыв по реке от верховий до устья, он обнаружил: Миссисипи впадает в Атлантический океан, а не в Тихий на западе, как полагали в то время... Как недавно все это было! 1681 год. Это время детства Петра I.
