Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1987 год
В мой первый приезд все краски Полоцка были пригашены зимним туманом, и эта неброскость города, приглушенная тональность делала его загадочно-емким: он помнит многое, но не сразу поделится с тобой пережитым. И надо было прожить в Полоцке не один день, чтобы открыть для себя Красный мост через Поло-ту, что отбивали у французов дружины Петербургского ополчения в 1812 году, и крутой вал Ивана Грозного неподалеку от стен Софии — все, что сохранилось от Нижнего замка, и Спасо-Ефросиньевскую церковь XII века. Но многое в Полоцке оставалось тогда для меня недосказанным...
Были еще причины, чтобы вернуться на берега Западной Двины: рядом с Полоцком, в десяти-пятнадцати километрах, рос город химиков — Новополоцк. Его история началась в 1958 году, когда первый отряд строителей разбил палаточный городок у деревни Слобода. Одиннадцать веков разделяли города-соседи... Город химиков рос стремительно: прямые четкие магистрали, просторные площади, белые вертикали домов, окруженные лесом, спускающиеся к тихой реке. Он сразу возник как город и всем своим обликом говорил, что нужен, что неудержимо будет расти дальше, с каждым годом приближаясь к Полоцку.
Невольно закрадывалось беспокойство: а не сомнет ли молодой, энергичный Новополоцк старину Полоцка? Сумеют ли эти города по прошествии лет сохранить каждый свое лицо? И еще — история, воплощенная в Полоцке, почти сомкнулась с новейшей историей — социальной, технической, архитектурной, которую несет в себе Новополоцк. Как можно, думала я, не использовать то духовное богатство, те немногие оставшиеся от прошлого реалии, которые дошли до нас, пройдя через века опустошительных войн и пожаров? Тогда историко-археологический заповедник только начинал свою работу, включал лишь несколько объектов, и, похоже, еще ни один любопытствующий турист не бродил по улицам этих городов...
И вот я снова у стен Софии. По дороге на холм, вглядываясь в знакомые улочки, невольно отмечала происшедшие перемены: на площади, рядом с гостиницей, возвышался памятник Франциску Скорине, издателю и просветителю XVI века. Решетки нового Красного моста украшали темно-красные квадраты со знаками воинской доблести. На набережной реставрировали домик Братской школы — здесь преподавал Симеон Полоцкий, известный педагог и писатель XVII века. Возле восстановленной громады Богоявленского собора толпились школьники: там была открыта картинная галерея. На центральной площади стоял новый памятник «Освободителям Полоцка», заменивший старый, созданный в конце войны. Возле обновленных стен Софии, на зеленой вершине холма, лежал огромный Борисов камень: на нем были высечены крест и славянская надпись XII века. Раньше камень покоился где-то на реке. Во времена Бориса и Рогволда таких валунов-гигантов было на Двине немало: они предупреждали о мелях и перекатах, им молились, выпрашивая дождь во время засухи.
К подножию софийского холма один за другим подъезжали автобусы. Как непривычны здесь для меня голоса людей...
Но главное открытие ждало меня в Софийском соборе. Я помнила шаткие перекрестия лесов, тусклые пятна икон, одинокую лампочку под сводами и серый зимний свет, сочившийся в окна. Сейчас высокие своды собора сияли золотом и белизной, и густые звуки органа наполняли пронизанное светом пространство.
...Мы сидим с Татьяной Давыдовной Рудовой в ее кабинете, и директор Полоцкого историко-архитектурного музея-заповедника рассказывает, что в 1985 году их музей-заповедник как бы родился вновь. Теперь он включает практически все памятники на территории города, даже селища и городища VII—VIII веков, которые предстоит копать и изучать.
— А пока,— говорит Татьяна Давыдовна,— мне хочется показать, чем порадовал нас реставрированный Софийский собор.
Мы прошли в главный зал.
Рудова подвела меня к стене, на которой сияли свежие краски: черные, зеленые, голубовато-прозрачные... Словно художник хотел изобразить в свободной, вольной композиции землю, поле, воду.
— Это рисунок XI века. Представляете? А как сохранились краски!
Татьяна Давыдовна показывала, не скрывая восхищения, вскрытый фрагмент стены, где мерцали розово-коричневые узкие кирпичи-плинфы. переложенные бутовым камнем, и опорные крещатые столбы, на которых держится собор, и камень из фундамента с надписями: Копысь. Ворнишка. Видимо, это имена строителей собора, дошедший до нас памятник письменности XI века. И я подумала тогда: это прекрасно, что Рудова, директор, не разучилась удивляться...
А потом был знакомый коротки» путь в Новополоцк — вдоль реки через поля и перелески. Только теперь город показался раньше: новые кварталы шагнули навстречу Полоцку. Но, как и прежде, природа свободно вливалась в широкие улицы и от шороха кленовых листьев пoд ногами, от свежего ветерка на сосновых аллеях, от просторных берегов Двины теплело на душе: город по прежнему казался молодым и современным. На Молодежной улице, там где когда-то стояли палатки строителей, поднялся Памятник первой палатке.
Видимо, недалек тот день, когда Новополоцк и Полоцк встретятся. В беседах со мной главные архитекторы этих городов утверждали, что встреча неминуема и желательна Полоцку нужен растущий экономический потенциал города химии Новополоцку — богатая история древнего Полоцка. Проект охранных зон и зон регулируемой застройки Полоцка, принятый в 1980 году, берет под охрану почти всю историю города, и нет теперь опасений, что Новополоцк изменит лицо своего исторического предшественника.
Интересно было бы вернуться на берега Западной Двины еще через десяток лет...
Полоцк — Новополоцк — Москва
Лидия Чешкова
«Вас ожидает эмир»
Смотрины в таможне
В середине дня в корпункте ТАСС в Кувейте раздался телефонный звонок: «Господин Кожевников? С вами говорят из посольства Катара. Виза для вас готова».
Наконец-то! А сколько было волнений: состоится ли долгожданная поездка в Катар?
От Эль-Кувейта до Дохи каких-нибудь сорок минут полета. Едва набрав высоту, «боинг» сразу же пошел на посадку. Несмотря на поздний час, в залах международного аэропорта Дохи шумно и многолюдно. С любопытством оглядываюсь вокруг: какие же они, катарцы? Как будут реагировать на появление советского журналиста в стране, где русских доселе и не видывали?
Первый из «аборигенов», с кем я знакомлюсь,— чиновник службы паспортного контроля. Увидев перед собой европейца, он на безукоризненном английском языке просит показать паспорт. Молча протягиваю. Катарец недоуменно вертит его в руках, тщетно пытаясь прочитать и расшифровать значение надписи на обложке. Наконец сдается. Вновь вопрос по-английски:
— Простите, откуда вы прибыли? Отвечаю на арабском:
— Приехал из Кувейта, а вообще я из Советского Союза.
— Вы из России? — изумляется катарец.— Двадцать лет здесь работаю, а русского вижу в первый раз, вот повезло!
Он просит подождать, затем скрывается за дверью служебного помещения и через несколько минут, сияя лучезарной улыбкой, вновь появляется у стойки, на сей раз в окружении коллег. И тут мне как «гостю из далекой России» устраивают настоящие смотрины. Градом сыплются вопросы. Кто вы по профессии? Где изучали арабский язык? Надолго ли к нам, в Катар?
Все-таки они не хотят верить в мое чистокровное славянское происхождение и приходят к выводу, что кто-то из моих предков наверняка был арабом. Иначе откуда русский знает арабский язык? Забегая вперед, скажу, что катарцам, с которыми приходилось общаться во время поездки, очень импонировало стремление гостя не только говорить с ними на арабском языке, но и вникнуть в особенности катарского диалекта. Секрет прост: большинство проживающих в Катаре иностранцев не обременяют себя изучением языка страны пребывания, предпочитая общаться с местными гражданами на английском языке, благо он весьма распространен среди образованных катарцев.
Каждый мой ответ оживленно комментировался, тут же следовал новый вопрос. Похоже, никто и не думал расходиться. А я, отведав уже три или четыре чашки кофе и чая, все чаще поглядывал на часы: до города еще надо было добираться добрых три десятка километров. Наконец хозяева аэропорта решили «отпустить меня с миром». Распрощались мы на стоянке такси как старые друзья...
Катар, Доха — эти экзотические названия (на арабском языке они произносятся с ударением на первом слоге) для большинства читателей звучат загадочно, ибо хорошо знакомы они лишь специалистам, занимающимся Арабским Востоком, да, пожалуй, коллекционерам марок и монет. Лишь в начале
XIX века очертания Катара появились на европейских картах. О прошлом этого небольшого (площадью всего около 11,5 тыс. кв. км) государства, расположенного на западном побережье Персидского залива, известно весьма немного. В исторических описаниях XVI—XVII веков содержатся упоминания о полуострове «Гаттар», который служил удобным транзитным пунктом для португальских, голландских, французских завоевателей, устремлявшихся на Восток, в Индию с ее сказочными богатствами.
