Домик №10 - Наталия Романова
– Вы в положении, Розалия? – без обиняков спросила Нелли Борисовны и уселась на стуле посредине комнаты, перекрыв доступ к двери, если Розе вдруг пришло бы в голову сбежать.
– Нет. – Роза покачала головой.
– Тогда к чему такая спешка? Вы почти не знакомы с Матвеем, и вдруг свадьба!
– Ну… это для дела, – пробурчала Роза, не зная, как объяснить спешку матери Матвея. «Я не верю вашему сыну и поэтому выхожу за него» или «Мне невыгодно заниматься строительством базы отдыха для спортивного клуба вашего сына без штампа в паспорте». Розе бы точно не понравилась такая формулировка. Сына у Розы не было, но понимание, что не понравилось бы – было. Ясное понимание. Без разночтений.
– Милая. – Роза услышала знакомое «милая» и вздрогнула. – Для какого дела женщине необходимо выходить замуж? Замужество крайне невыгодное предприятие для женщины, тем более в это прогрессивное время.
– Выгодное, в некоторых случаях. Уж точно выгодней, чем потерять часть собственного имущества, а также собственные силы и время. – Роза невольно ощетинилась. Невыгодное предприятие! Может, и невыгодное, но слышать такое накануне собственной свадьбы – обидно!
– Вы не хотите мне об этом поведать? – Нелли Борисовна приподняла в удивлении брови.
Удивительно. Матвей и Михаил – близнецы, с абсолютно одинаковыми чертами лица, ростом, строением тела, при этом Матвей похож на отца и бабулю, а Миша – копия матери. Одинаковое выражение лица. То ли насмешливое, то ли высокомерное.
И Роза поведала. Коротко. В нескольких словах. Не надо думать, что её осчастливили этим браком. Не очень-то Роза и хотела, просто пришлось. Ради дела, естественно!
Нелли Борисовна молчала, как воды в рот набрала.
– Нет, я люблю Матвея, – добавила Роза. – И верю. Но в наше, как вы сказали, прогрессивное время, женщине приходится быть начеку. – Роза вздохнула. Вполне искренне. Ей тоже, время от времени, хотелось не думать обо всех кодексах и законах Российской Федерации, а просто жить с любимым человеком, наплевав на всё и вся, но это слишком большая роскошь для Розы Ивановой. А тем более, если она всё-таки забеременеет! Уж о собственном ребёнке, даже будущем, гипотетическом, Роза позаботиться должна. Обязана! И она позаботится!
– Что ж, – наконец произнесла Нелли Борисовна. – Вы мне нравитесь, Роза! – улыбнулась она и прижала невестку к себе с такой силой, что Роза едва не задохнулась. – Люблю людей дела, вы – явно такой человек, вам я могу доверить моего мальчика! Не стану скрывать, меня бесконечно печалит ваша национальность, я видела супругой Матвея еврейскую женщину, но у нас ещё есть Миша и, главное, Светочка, а вы, Роза, прекрасно подходите Матвеюшке, а главное – моим внукам! – Нелли Борисовна продолжала прижимать к себе Розу, потряхивать её одобрительно по плечам, потом резко отпустила, Роза едва устояла на ногах. Затем Нелли Борисовна хлопнула себя по коленям знакомым жестом и тут же направляясь к выходу, прекращая беседу в одностороннем порядке.
Итак, Роза не еврейка – что, конечно, минус, но отстаивает свои интересы – что, бесспорный, плюс. По итогу не так и плохо. Если это и имеет значение. Матвей никогда не спрашивал национальность Розы, она и сама не очень-то интересовалась ею.
Родилась Роза в дальнем военном гарнизоне, потом жила в одном из самых космополитных городов мира, впоследствии переехала на юг России, в сердце Северо-Кавказского заповедника. Роза везде была на дружеской волне, с уважением относилась к чужой культуре, не выпячивая свои традиции или особенности, которые есть у каждого человека и каждой семьи, без исключений.
К десяти утра Матвей, Роза и разномастная компания приехали к местному ЗАГСу. Церемония прошла быстро, регистраторша отчитала положенные слова, молодожёны обменялись кольцами и поцелуями под аплодисменты родственников и торжественную музыку, льющуюся из динамиков. Розе всё время хотелось смеяться и лишь изредка плакать. Она расписалась, где полагается, Матвей расписался там же, потом свидетели оставили росписи, подтвердив свободное волеизъявление брачующихся.
Свидетелями стали Михаил и Альбина, та светилась, как новогодняя ёлка, грозя своим красным платьем затмить невесту. Впрочем, вряд ли бы у неё это получилось, Роза почувствовала такой прилив счастья, что не могла перестать улыбаться, а то и подпевать музыке. Щёки у неё горели от естественного румянца, перебивая безупречный макияж, нанесённый ей Альбиной, а фривольности, которые шептал на ухо Матвей всю дорогу до ЗАГСа, заставляли сверкать глаза небывалым блеском.
Она любила человека, за которого выходила замуж. В окружении любящих людей, тех, кого любит она или ещё полюбит. Обязательно.
Брачная ночь ей обещала много приятных мгновений! Много-много-много! Если, конечно, к тому времени она сможет двигаться, потому что у Альбины был план на свадьбу сестры, и фотоссесия в горах – только самое, самое начало безумного, счастливого и красивого дня.
Глава заключительная
Роза выбралась на свет божий после брачной ночи из домика номер десять ближе к вечеру. Немного кружилась голова и болело горло. Она, кажется, простыла, накричалась во время фейерверка в честь собственной свадьбы и немного переборщила с минетом, Матвей же не стал останавливать Розу, теперь у неё неприлично болела челюсть.
Роза ощущала себя безоблачно счастливой, попивая горячее какао, наблюдая за детьми, играющими с волохающимся по искрящемуся снегу Моней. Он громко лаял, пугая птиц, ложился на брюхо, катался на спине. Его даже не смущал ярко-алый бант, привязанный на шею в честь свадьбы хозяйки. Все нарядные, и Моне тоже нужно, вынесли решение Светик с Олесей, никто не стал спорить с девочками, включая Моню. Огромный пёс согласился, что бант ему необходим и подходит к морде и «добреньким глазкам». У кавказкой овчарки «добренькие глазки»! Но если Олеся решила, а Светик озвучила, то кто Моня такой, чтобы спорить? Не более чем хомяк, в крайнем случае, болонка.
– Люблю тебя. – Роза не заметила, как подошёл сзади Матвей с точно такой же кружкой какао. Вкусного. Из Доминиканы…
– Люблю. – Роза повернулась, чтобы оставить короткий поцелуй на губах мужа и зажмурилась от удовольствия. Мужа.
– Вот ты и попалась, лягушонок, – довольно пробурчал муж.
– В смысле?
– В смысле – вышла за меня, как и полагается, даже в белом платье. – Он продолжал говорить с улыбкой. У Матвея улыбался даже голос, когда он доволен. Есть такая черта у старшего тренера и руководителя, и эту черту тоже искренне, от всего сердца любила Роза Розенберг и не
