Искра - Тася Тараканова
— Эрвина ранили.
— Что случилось потом? Конкретнее.
— Ощущение, как перед концом света.
— Это сделал тот, кто был рядом?
— Скорее всего.
— Зачем?
Секундное замешательство.
— Чтобы спасти… Эрвина
— Знаешь, кто это сделал?
— Нет. Не помню, у меня провал в памяти, — ответил Мечислав, и мой позвоночник пробило дрожью. В глазах Ильзы торжество, она обменялась взглядами с Вергом, тот раздул вывернутые ноздри. Хищник взял след жертвы, скоро её кровь окажется у него в пасти. Ильза подобралась к тому, что хочет услышать, семимильными шагами, и я понимаю, почему именно она стала главой Меры.
— Это мог быть Эрвин?
— Наверное, мог.
Лифт летит вниз, а моя душа замирает в предчувствии. Я не знаю то, что знает моя вторая непроявленная часть, но если во Вселенной есть тот, кто имеет право на безусловное доверие, то это именно она.
Меня за шкирку подняли с пола, подхватили под руки и поволокли к лестнице на Высотомер. Я смотрю на Эрвина, разглаживаю морщины у него на лбу, провожу рукой по волосам, по щеке.
Два конвоира без труда затащили меня на площадку к Высотомеру, поставили перед открытой полукруглой дверью. С усилием подняла ногу, вползла внутрь, встала лицом к Ильзе, навалившись плечом на прозрачную стенку. Полукруглая створка лифта с мягким чпоком закрылась за спиной. Внутри воздух словно нагрели калорифером, но это тепло идёт снизу, от пола.
Ноги не держат, я съезжаю на пол, блаженно прикрываю глаза. Маленькая лодка отчаливает от берега и, качаясь на мягких волнах, уплывает в море.
Что там горланит Ильза? Ей, кажется, не нравится моя улыбка, но мои губы сами разъезжаются в стороны. Отключаюсь от голоса Раструб.
Объёмная платформа, на которой закреплён Высотомер, начинает двигаться вверх. Господи, неужели подо мной, отделённый лишь тонким полом, Оракул. Оракул! Я чувствую его так явственно, будто голыми ногами стою на нём. Он скрыт в непроницаемой камере подо мной, но мне ни с чем не спутать эти ощущения. Я под защитой дома, в любви, покое и безмятежности.
У меня в груди становится просторней, а потом я становлюсь огромным шаром, вбираю в себя весь мир: всё, что было до меня, и всё, что будет после меня. Я — точка и бесконечность в центре этого мира. Мой вздох становится вздохом всех жизней Верховии вместе с всеобъемлющей информацией и максимальной волей. Радость бытия и тишина сознания.
— Ты — дверница?
* * *
Ох, да меня уже подняли под самый купол. Как же хорошо! Из глубины волной поднимается смех.
Во мне проснулась свобода. Я мечтала о чуде, а оно всегда было рядом. Кто-то решил, что мир Верховии работает именно так, и все согласились увидеть это таким, сделали свод примитивных правил реальности.
— Вы обманулись.
Говорю негромко, знаю, мой голос услышат, как и мой смех.
Все концепции и суждения, которые они приняли, как должное, являются грубыми искажениями настоящей картины. Всё, что они считают «реальным» — просто отражение правил игры, которые все договорились соблюдать.
На стенках прозрачной камеры вспыхивают цифры, они сошли с ума, бросились в галоп, смешались, заискрились, и я опять смеюсь. Поднимайте выше, там хорошо. Словно читая мои мысли, купол — гигантская раковина раздвигается под неясные крики снаружи. Прозрачный лифт — жемчужина устремляется к птицам.
Мне так легко и спокойно, что я сажусь на пол, вытягиваю ноги, откидываясь спиной на прозрачную стенку.
Этот мир, который как им кажется, они видят — лишь проекция их собственных «правил игры». Их реальность — иллюзия, хотя и постоянная. Они видят мир через линзу, составленную из их мыслеформ, намерений и действий, приводящих к картине реальности, которые верховенцы создали за тысячелетия жизни.
На стенках Высотомера, он застывает в самой верхней точке, гаснут цифры. Все мысли, которые были в голове, весь мой мир, весь мир вообще исчезает. Пыльца цветка — звёздная пыль струится через меня. Процесс очищения мысли и видения, который приведёт к новой версии реальности, близок. Я — тот новый объектив, через который они посмотрят на мир.
С тихим шорохом стеклянные стены Мерки растрескиваются, расползаясь паутиной трещин, осыпаясь кое-где мелкими льдинками. Тёплый ветер проникает внутрь щелей камеры, целует меня, забирается в волосы, играет с ними, медный ошейник из двух половинок падает на пол, я смотрю в лавандовое небо.
Этот чудесный мир соткан из одной божественной нити. Всё связано со всем. И это — невыразимо прекрасно.
Лифт заклинило.
Тело становится тяжелым, словно в него закачивают расплавленный свинец, сознание плывёт, изнутри поднимается голос, я вхожу в транс.
— Ильза Раструб подбросила записку, что Никандр Вышнев — дверник. Эти сведения она получила от служанки из дома Мечислава Княжича. Ильза распустила слух, что Княжич предатель, и его жена Авивия сбежала от мужа. Глава Меры послала на Великую Вершину сына Княжича — Эрвина Вышнева. Единственная цель этого предприятия — смерть парня. Позже Ильза Раструб тайно захватила Эрвина Вышнева и ночью в здании Меры устроила допрос. Из-за её приказа Высотомер рухнул вниз и взорвался. Ильза Раструб на совете старейшин лгала, что не виновата, хотя именно она была виновницей гибели людей и уничтожения Высотомера. Ильза часто проводила испытания без свидетелей за плату. Высотомер являлся средством шантажа и личной вотчиной Ильзы Растуб, приносящей ей доход.
Мне не мешал дурной ор Ильзы внизу. Она грозила карами небесными, пыталась перекричать меня, но звук в Мерине был отрегулирован так, что мои слова, услышал бы и глухой за стенами кабины.
— Иолана Радич сожгла усадьбу Светозаровых в Овечечке. Ильза Раструб нашла в лице Иоланы сообщницу. Во время незаконного похищения дракона Горыныча с берега Ледяного озера, Иолана Радич, Ильза Раструб и Старх Лютый вступили в бой с дикой драконицей, которая повредила сбрую Иоланы, и та упала в озеро. Обвинения Эрвина Вышнева в смерти Иоланы — беспочвенны. После смерти Иоланы Ильза Раструб натравила верховода Андрона Радича на Эрвина Вышнева. Первое покушение — взрыв в доме Бажена Светозарова. Второе — нападение на Совет Старейшин, в котором погиб сам верховод. Не добившись смерти Вышнева, жена Андрона Радича при посредстве Ильзы наняла убийцу. Он сделал три попытки. Две из них провалились. Он пытался отравить Вышнева на торжестве в Светозаре. Потом хотел проникнуть ночью в дом Княжича в Дроме. И только удар в спину ножом после «Каменного молота» достиг цели. Наёмником является Василь Негожин, сбежавший от кругляшей и стащивший их антраксы. Чтобы избежать тюрьмы, он согласился на убийство Вышнева. Сейчас Василь Негожин находится в заточении в
