Домик №10 - Наталия Романова
Не могла представить своей жизни без Матвея, пусть он в далёком городе, а она на курорте, погрязшая в бюрократических проволочках. Пусть он занимается учениками, тренерами, проводит соревнования, а у Розы порой пропадает сон после составления списка дел на день. Справилась в прошлый раз, справится и сейчас. Тем более, сейчас у Розы есть опыт и знания.
– Ты совсем перестала спать, – сетовала мама, топчась на кухне, поднося Розе поздний ужин.
– И есть, – поддакнул Виктор. – Далась тебе эта спортивная база!
– Свою бы до ума довести, – вздыхала мама.
– Розенберги! – процедил Виктор и уставился на жену. – Говорил я тебе, дело тут нечисто, теперь полюбуйся, – кинул он в сердцах вилку.
– Ох, Роза… – мама вздохнула, готовая заплакать. – Кто же зна-а-ал.
– Перестань! – Роза взорвалась. Надоели причитания родственников. Такое впечатление, что она не расширяла бизнес, а заболела чем-то неизлечимым!
Сколько можно слушать причитания и вздохи? А что себе представляла мама, что Роза выйдет замуж, родит детей и станет счастливой домохозяйкой по фамилии Розенберг? Нет уж! Не мама ли всю жизнь учила своих дочерей, что присказка «бог дал зайку, даст и лужайку» – зло? Что именно женщина должна думать о своём благополучии и, тем более, о благополучии своих детей.
Вот, Роза и думает. Может, она и станет Розалией Розенберг, может, даже ребёнка родит, но пока она будет расширять бизнес и думать о финансовом завтра, а не о биологических часах, социальном статусе и людских разговорах. Роза Иванова попросту не может себе позволить такую роскошь!
Вечером позвонила Альбина, долго рассказывала про успехи Олеси. Роза только вздыхала. Ох и сомневалась она, что пятилетней девочке помимо одного иностранного языка нужен ещё один. Немецкий? Зачем пятилетней крохе помимо знаний английского ещё и немецкий? Учитывая, что школу ей мама присмотрела с математическим уклоном.
– Понимаешь, там полный провал с гуманитарными науками. Полный! Придётся самим навёрстывать! – делилась Альбина.
– Да вам до школы ещё два года, – отвечала Роза. – Потом, ты же сама говоришь, что Олеся – гуманитарий. Зачем ей математический уклон?
– Математика – царица наук, – строго заявила сестра. – Сама-то ты по образованию инженер, между прочим. И, кстати, чтобы ты знала, склонность к математике и к языкам взаимосвязана.
– Про флейту забыла, – вздохнула Роза.
Предпоследняя теория Альбины гласила, что занятия на флейте развивают математические способности. Роза не знала, так ли это, но идея совместить в одной пятилетней блондиночке и склонность к математике, и к языкам, и занятия флейтой, казалась ей чрезмерной.
Однажды она даже поделилась сомнения с Матвеем, на что тот спокойно ответил, что, если Олеся «тянет» то есть не болеет и берётся за новое с интересом – стоит дать ребёнку возможность попробовать всё. «К средней школе всё равно придётся выбирать», – подвёл итог. И Роза решила не вмешиваться в воспитательный процесс племянницы. В конце концов, она могла сравнивать только со своим детством, а сёстры всегда были заняты по самую макушку, при этом выросли вполне здоровыми и почти успешными. Во всяком случае, о себе могли позаботиться сами.
– Я всё помню, – пропела сестра. – Учёт и контроль, – засмеялась она в трубку.
Роза улыбнулась. Иногда ей сильно не хватала сестры, её нравоучений с умным видом, советов, от которых закатывались глаза, и умозаключений, которые пробивали на смех. И, конечно, неиссякаемого оптимизма и веры в собственную исключительность.
– А может, ты приедешь? – предложила Альбина. – Сделаешь Матвею сюрприз. Я могу даже уехать на выходные куда-нибудь, – щедро продолжила. – Чтоб тебе с его роднёй не встречаться.
Роза вздохнула. Хотелось бы, да в субботу с утра у неё неформальная встреча по поводу спортивной базы, освободится она только после обеда, а самолёты с утра и поздно ночью. Смысла нет никакого. Только деньги промотает.
– Тогда я прилечу, как думаешь? – вдруг сказала сестра. – Устала ужасно, а у вас там снег…
– Снег, – подтвердила Роза. – А как же занятия Олеси?
– Ну… пропустит один раз.
Что-то и вовсе неожиданное! Уж не случилось ли что с неунывающей Альбиной? Олеся не имела права пропускать занятия, а Альбина держала хвост пистолетом и не была склонна к сантиментам. Высокая, миловидная блондинка родилась, чтобы вызывать восхищение, озарить своим светом человечество. И неплохо справлялась со своей миссией. Откуда желание приехать к родственникам, да ещё не в сезон?
– Приезжайте, – кивнула Роза.
И Альбина приехала вместе с Олесей. Оглушив полусонную базу отдыха и бродящего на свободном выгуле Моню детским радостным смехом. Мама суетилась вокруг внучки, рядом с ней топтался Виктор, предлагая то одно развлечение для малышки, то другое. Были предложены и строительство снежной крепости, и катание на санках, и на ватрушках, даже поездка на склон и оплата услуг инструктора по лыжам.
– Давай, рассказывай! – Пока родные занимались Олесей, Альбина заявилась в комнату Розы, уселась на диван и уставилась на сестру.
– Что? – опешила Роза.
– Рассказывай всё, как есть! Ты, дорогая моя, темнишь, и мне это совсем не нравится!
– Ничего я не темню! – Роза ощетинилась мгновенно, готовая обороняться от липучих вопросов Альбины.
– Ты. Темнишь! – безапелляционно заявила Беляночка. – Он тебе изменил?
– Нет! – Роза аж опешила от такого заявления.
Точных гарантий у неё, конечно, не было. Но и думать об этом Роза не думала. К тому же, когда Матвей приезжал он устраивал такие секс-марафоны, что заподозрить его в неверности было невозможно.
Матвей Розенберг темпераментный мужчина, но вряд ли способен на подобные подвиги без предварительного воздержания. Если Роза хоть что-то понимала в мужской природе, а она понимала. Да и не хотелось об этому думать. Роза и не думала.
– Тогда что? – Альбина сложила руки на коленях и смотрела большими синими глазами на сестру.
И Роза не выдержала, рассказала сестре это «что». Кому, как не ей. Они погодки, они росли вместе, знали тайны, прикрывали шалости, плакали в жилетку, вступались, стояли на своём, жертвовали чем-то, поддерживали, обожали друг друга. Родная сестра – вряд ли у Розы был человек ближе. Как ни крути, а не было. Мама – была мамой. Когда-то она оберегала своих девочек, теперь они ей. Матвей – был любимым мужчиной Розы. А Альбина была сестрой. Родной. И это не пустой
