Сахар на обветренных губах - Тата Кит
— Точно всё нормально? — поинтересовался Вадим в машине, но уже не с такой лёгкостью в голосе, как было у двери квартиры.
— Точно, — я старалась, чтобы мой голос звучал максимально беззаботно. Пристегнула ремень безопасности, поправила волосы и посмотрела на парня за рулём. — Ты не думай… Он только орёт, но ничего не делает. Я уже привыкла. Ты же видел, что он убежал сразу, как тебя увидел?
Я хоть и была благодарна Вадиму, но рассказывать ему о том, что отчим бьёт всех, кроме моей младшей сестры, не хотела. Было видно, что ко всей ситуации он относится слишком серьёзно, и погружать его полностью в особенности своего быта я не хотела.
Во-первых, стыдно. На фоне его нормальной или даже идеальной семьи моя выглядела, как скопище фриков.
А, во-вторых, после вчерашнего мне захотелось, чтобы Вадим смотрел на меня не с жалостью, а как на девушку, которая ему нравится.
И там дальше, кто знает, может, мне больше не придется скрывать побои и унижения, потому что теперь отчим начнёт бояться того, что в любой момент может прийти Вадим и сломать ему нос.
— Чем сегодня займёмся? — поинтересовался Вадим, выруливая с моего двора.
— Вообще-то, у нас с тобой сейчас по плану должен быть универ.
— Скука, — протянул он и брезгливо поморщился. — Прогуляем пары? — Вадим посмотрел на меня заговорщицки, как шкодливый мальчишка.
— Ты хочешь довести моего отчима до инфаркта? — хмыкнула я. — Ему же позвонят и расскажут, что я прогуливаю.
— Не волнуйся, Алёнушка. Я с ним договорюсь, если что.
Возможно, оно и так. Но я пока была не готова испытывать грани терпения отчима. Если вчера он стерпел и ничего мне или маме не сделал, то не факт, что сегодня будет так же. В конце концов, не за горами тот день, когда страх перед школьной комиссией сойдёт на нет, и он снова возьмётся за бутылку.
— Я уже поняла, что ты можешь договориться с кем угодно, но, давай, прогуляем пары завтра. Там, говорят, погода хорошая будет.
— Так мы можем прогуливать пары у меня на хате. Или в рестике, в кафе, в кино… Под любой крышей, короче. Ты только скажи.
— Хорошо, — кивнула я с улыбкой. Во мне проснулась кокетливая девчонка, которая только что нарисовала в своей голове картину идеального свидания. — Но только завтра. Сходим в кино?
— Как скажешь, Алёнушка, — Вадим бегло глянул на меня и подмигнул. — Слушай, я не завтракал. Может, заедем куда-нибудь, пожрём перед парами, правильная девчонка?
— Можно, — кивнула я плавно. — В наш буфет.
— Буфет?! — Вадим возмущенно вскинул брови. — В универе?! Реально?!
— Очень даже реально. Между прочим, там с утра очень вкусная и свежая выпечка. Ещё даже горячая.
— Чёт стрёмно жрать в нашем универе, — скептик в кресле из дорогущей кожи оказался явно очень далёк от жизни простых смертных.
— Я угощаю, — хохотнула я. — Сосиской в тесте и кофе «три в одном» я могу тебя угостить.
— Всё равно стрёмно.
Так Колесников и доехал со мной до университета со слегка сморщенным носом, будто ему под него всю дорогу пихали ложку с рыбьим жиром. Традиционно наплевав на то, что парковка у крыльца универа предназначена только преподавателям, Вадим припарковал свою машину и галантно помог выйти из неё мне.
В момент, когда я хотела убрать свою руку из его ладони, он не дал мне этого сделать, переплетя наши пальцы. По коже от места соприкосновения побежали щекочущую импульсы.
Несколько секунд я в ступоре смотрела на наши руки, не зная, правильно ли всё то, что сейчас происходит. Не быстро ли? Не торопим ли события?
Подняв голову, поймала теплый взгляд Вадима, который едва заметно подмигнул мне и повёл в университет.
Каждый раз, когда в коридорах заведения нам попадались друзья Колесникова, с которыми он здоровался и перебрасывался парой фраз, мне хотелось высвободить свою руку и отойти в сторону.
Я чувствовала себя лишней в его мире и пока ещё не понимала, как мне вести себя, особенно когда ловила на себе оценивающие взгляды абсолютно каждого, кому Вадим представлял меня.
Понятное дело, что во мне видели дворняжку и не воспринимали всерьёз рядом с Вадимом. Даже я о себе была примерно такого мнения.
Всё это — сказка. Но сказка так реальна, что я пока не готова от неё отказаться.
В буфет Вадима пришлось буквально затягивать. Сложилось впечатление, что он врос ногами в пол за его порогом и, как вампир, отказывался входить в новое для себя помещение без приглашения.
Он со скепсисом разглядывал полки и внутреннее убранство. А затем не понял, почему мы встали в конец очереди.
— Зачем мы стоим? Давай, сядем за столик, к нам подойдут.
— Надеюсь, ты шутишь, — усмехнулась я. — Здесь самообслуживание, вообще-то.
Я указала на длинную горизонтальную табличку, написанную когда-то кем-то от руки о том, что здесь самообслуживание с момента покупки чего-то съестного до сдачи грязной посуды в окно для грязной посуды.
— Капец, — выдохнул Вадим раздраженно себе под нос. Стоять в очереди и ждать чего-то, явно для него в новинку.
— Ты реально здесь ни разу не был? — глянула я на него снизу вверх и сделал небольшой шаг вперед, когда очередь слегка продвинулась. Вадим за мной.
— Раньше мне как-то больше везло.
— Но хоть скажи, что пахнет здесь вкусно, — я с трудом сдерживала веселье, глядя на парня, который чувствовал себя не в своей тарелке.
Что ж, я в дорогом кафе тоже чувствовала себя не очень.
— Если абстрагироваться от того, что от кого-то несёт потниками, то, в целом, запах норм. Пахнет реально свежей выпечкой. Они прям здесь пекут?
— Нет. На соседней улице есть пекарня и прямо из неё по утрам привозят свежую ещё горячую выпечку. Это правда вкусно, Вадим. Расслабься, — я игриво подёргала его за молнию на ярко красном бомбере и улыбнулась, заглянув в глаза.
Вадим сокрушено выдохнул, из-за чего его напряженные плечи опустились, и, кажется, сдался.
— Ладно, — согласился он, наконец. — Если ты до сих пор живая, питаясь здесь, то и я постараюсь не сдохнуть. Наверное.
— Чё, Колесников, деньги кончились? — подтрунил над ним какой-то проходящий мимо парень, который уже купил себе маленькую пиццу.
— Отвали, — бросил ему Вадим и, кажется, вновь напрягся.
Подошла наша очередь. Я купила две сосиски в тесте и два кофе «три в одном». Вадим, держа в руках ещё горячие сосиски, завернутые в обычные дешевые бумажные салфетки, стоял в стороне и с ужасом в темных глаза наблюдал за
