Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2015. Спецвыпуск «Клуб публицистов премии им. Владимира Гиляровского»
– Саня, слышишь меня, Гриценко, отвечай, черт тебя дери! Что молчишь?
Но сидевший напротив человек, очертаниями очень похожий на его друга писателя Гриценко, молчал, не сделав ни одного движения.
«Вот дела! Что пришельцы с ними сделали! Надо, пока я ещё шевелюсь, выбираться отсюда!» И с этими мыслями Герман стал делать попытки освободиться. Дергая туда-сюда руки, он понемногу стал освобождаться из объятий удерживающей его сетки. Неожиданно в коридоре раздались приближающиеся шаги, дернувшись из последних сил, писатель освободил одну руку, затем с её помощью вторую. В это время в комнату открылась дверь и зашел всего один охранник, в руках он нес предмет, похожий на браслет. Подойдя к притворившемуся спящим Герману, он попытался надеть браслет ему на руку. Но неожиданно спящий вырвал его из рук охранника, с проворностью надев приспособление на руку вошедшего. В следующую секунду, выскочив из потерявшей эластичность сети и пробежав мимо застывшего, как статуя, охранника, писатель направился к окну в туалете. Уже почти у заветной двери с надписью «Туалет» в его голову пришла мысль: а ведь он оставил там Гриценко! На ходу развернувшись, Герман поспешил обратно. Сняв с Александра такой же браслет, который хотели недавно надеть и ему, он стал с удивлением наблюдать, как его друг приходит в себя. Недолго думая и схватив его за руку, Гера хотел уже бежать к спасительному окну. Но Гриценко неожиданно стал упираться:
– Надо ещё Лукьяненко освободить с другими, – сказал он.
И друзья стали снимать браслеты с рук всех, кто находился в комнате. Через пять минут Герман, Гриценко, Лукьяненко, Байкалов и ещё двое писателей двинулись по коридору в сторону спасительного окна.
Несмотря на то, что Сергею Лукьяненко предложили покинуть подвал через окно первым, он отказался и стал помогать друзьям выбираться наружу. Оставшись с Германом вдвоем, Сергей предложил помочь ему выбраться наружу, но тут их планы нарушил топот бегущих по коридору и громко шипящих пришельцев.
Пулей метнувшись к двери, чтобы её закрыть, Гера немного опоздал, и в дверь успел вбежать его старый знакомый из охранников, видимо, и поднявший тревогу.
Закрыв на внутреннюю задвижку дверь, в которую уже стучали оставшиеся за ней преследователи, обернувшись назад, он только успел увидеть, как Лукьяненко с правой так подцепил охранника, что тот, пролетев метров шесть, уселся, не снимая штанов, прямо на один из унитазов, стоявших в кабинках вдоль стены. Сожалея о том, что у него исчезает из рук последняя возможность доказать после плена присутствие инопланетян, Герман надел на руку пытающегося встать пришельца прихваченный с собой браслет.
– Ну вот, дружок, посиди здесь, о жизни подумай, – сказал пришельцу писатель.
После чего он вылез наружу к ожидающим его на улице друзьям. Протянув руки к подошедшему к окну Лукьяненко, товарищи с ужасом услышали треск ломающейся двери и её падение. На писателя со всех сторон накинулись шипящие, как гадюки, пришельцы. И только дружная хватка четырех пар рук за руки Сергея, которые были видны из окна, не позволила затащить пришельцам писателя обратно. Рывок, потом ещё один, и тело Сергея оказалось на спасительной свободе. Пришельцы по каким-то причинам не последовали за ними. Герман, понимавший их шипение, услышал команду старшего Тофара на отбой и сбор всех в зале подвала. Он сообщил об этом всем своим товарищам, которые очень удивились знанию Геры языка пришельцев, но промолчали.
– У меня здесь машина недалеко, надо выбираться из этого осиного гнезда, давай за мной, – закричал Байкалов, вытаскивая на ходу ключи.
Писатели все, как по команде, побежали за несущимся впереди всех хозяином автомобиля. Разместившись в новеньком, недавно купленном большом универсале марки «Ситроен», все успокоились и стали совещаться, что предпринять дальше. Гриценко предложил:
– Давайте уедем отсюда подальше, а потом уже решим, как нам действовать.
– А что, Александр дело говорит, – согласились все, и машина, плавно набирая ход, покатилась на выезд из пансионата.
На КПП их ждал сюрприз: охранник не хотел выпускать автомобиль, ссылаясь на то, что ему позвонило начальство и приказало эту машину завернуть обратно к главному корпусу для получения какого-то пропуска.
– Без пропуска не выпущу, – сказал он, и беглецам не оставалось ничего, как пойти на хитрость.
Покопавшись в бардачке машины, Байкалов нашел какую-то бумагу, похожую на пропуск, отдал её охраннику, который чесал затылок, не зная, что делать, выпускать машину или нет. Наконец пассажирам это надоело, и один из сидящих в машине взорвался, обращаясь к секьюрити:
– Ты знаешь, кто перед тобой? – показывая на писателя Лукьяненко рукой, – это известнейший писатель, написавший про дневной и ночной дозоры, по ним знаменитые на всё страну фильмы сняты. Сергей Васильевич – друг самого Президента! Хочешь работу в Москве навсегда потерять? – спросил он секьюрити.
Угроза подействовала, и, подняв шлагбаум, охранник пропустил автомобиль.
– Вот так-то лучше, – сказал беседовавший с секьюрити пассажир, и машина, набрав ход, вырвалась на трассу. Проехав километров десять по трассе, уставшие и хотевшие пить пассажиры свернули к магазину. Дремавшего до этого Германа вдруг привлекла рука водителя, считавшего мелочь.
Присмотревшись получше, он увидел внутри на ладошке глаз, как у пришельцев из подвала. Его охватила паника. Внимательно осмотрев своих спутников и убедившись, что они на пришельцев совсем не похожи и у них таких меток нет, решил, что водитель – не писатель Байкалов, а засланный Тофарами казачок. «Надо что-то предпринять, тем более, пока мы остались вдвоем, все остальные ушли в магазин».
Недолго думая, дождавшись удобного момента, когда водитель начал поправлять передний чехол, Герман накинулся на него, завязалась схватка, но элемент неожиданности сделал своё дело. Привязав руки сопротивляющегося псевдо-Байкалова ремнем к рулю, Гера решил ждать товарищей из магазина. Водитель, очень похожий на знаменитого писателя, так вихревато матерился на Германа, что только ещё больше убедил того в верности подозрений, что перед ним пришелец или фантом. «Настоящий писатель так матюгаться не будет», – думал он про себя, и тут же на ум пришло негласное застольное творчество Щербака-Жукова. В голове сразу же появилась идея проверить псевдописателя.
– Скажи мне, любезный, куда ты мой подарок утренний дел? – спросил он.
– В багажнике лежит в холодильнике.
Открыв багажник и автохолодильник, где лежали две бутылки пива, пакет с омулем и банка икры, Гера стал сомневаться в правильности своих подозрений. Чтобы точно убедиться в том, что Байкалов не пришелец, он достал из пакета икру омуля и, открыв бутылку пива, попросил водителя доказать ему, что тот не пришелец. Байкалову ничего не оставалось, как сделать то, о чём его просил Герман. Подошедшие из магазина товарищи увидели обалденную картину: Герман кормил связанного Байкалова прямо с ложки икрой и поил пивом. Узнав, в чем дело, писатели помогли развязать водителя и рассказали о том, что ещё несколько часов назад они, заметив глаза на руках пришельцев, нарисовали себе такие же точно и с помощью фальшивых атрибутов пришельцев пытались бежать. Но охранники раскусили друзей, и после такого неудачного побега их всех закрыли в эту комнату, надев браслеты, которые помог снять Герман. От стыда за свои нелепые подозрения Гера готов был провалиться на месте, но дело сделано, теперь надо было хоть как-то загладить свою вину перед Байкаловым. «Как это сделать, будущее покажет», – думал он про себя, наблюдая за проплывающими пейзажами за окном автомобиля.
В салоне стоял стойкий запах рыбы с пивом, который не могли перебить свеженарезанный батон с колбасой.
Пассажиры уплетали за обе щеки бутерброды, нарезанные Гриценко, и в голову полезли мысли, которые не возникали до этого на голодный желудок.
– Что, товарищи писатели, делать будем? – спросил всех Байкалов.
– Ты, Дмитрий, этот вопрос задал, давай, первый вноси предложение, – ответил ему один из сидящих на заднем сиденье.
– Что тут вносить: дело ясное, что дело тёмное, – ответил он. – Надо очень хорошенько подумать, как непосвященным людям про наше приключение рассказать, чтобы нам поверили! Иначе, сами понимаете, как такой рассказ со стороны будет выглядеть, – сказал Байкалов.
Вдали показалась патрульная машина ГАИ. Стоящий рядом с ней гаишник, может быть, никогда и не обратил бы внимания на машину писателей. Но у Дмитрия, сидевшего за рулем и чувствующего свою вину за управление перегруженной машиной и выпитое пиво, сдали нервы, и нога предательски сбросила газ, и машина как-то неуверенно поехала дальше. От стоявшего на дорогах не один год полицейского не могло укрыться такое поведение водителя, и он, предвкушая хороший навар, замахал жезлом, приказывая водителю остановиться.
