Последний настоящий дракон - Рэйчел Аарон
— Что происходит?
Ты сливаешься со мной, — ответил ее дух, голос был громким, как ее, в их голове. — Магия размывает границы, и ты видишь как я.
— Это ты видишь? — в ужасе сказала Марси. Моргнув, она каждый раз видела что-то иное: тьму, гору, свое тело без сознания в СЗД, их разбитый дом далеко внизу. Сотни картинок мелькали, как слайды в быстрой перемотке. Но, хоть от хаоса Марси тошнило сильнее, чем от Моря Магии, холодная часть ее разума была успокоена этой мешаниной, это даже вдохновляло. Это путало, пока Марси не поняла, что это не было частью ее разума. Это был Призрак. Ее дух был в ее мыслях, как еще никогда не был. Она ощущала и себя в нем, неслась во тьме, пока лилась магия.
— Ого, — прошептала она, сжимая пальцы, которые были не ее, а его. Темные уверенные пальцы солдата. — И это делает магия?
Магия сдавливает нас вместе, да, — сказал он. — Но мы справляемся, — она ощутила его улыбку на ее лице. — Наша связь сильна.
— Мы крутые, — согласилась Марси, искала в путанице картинок, пока не смогла посмотреть на СЗД сверху. — Вот.
Они двигались вместе, скользнули сквозь барьер, который уже не был барьером. Магии сосредоточилось так много, что стена между реальностью и Морем Магии таяла, как воск, легко пропала с дороги, и Марси вышла из Сердца Мира в холодный воздух над Левиафаном.
— Ого, — Марси оглянулась на дыру в мире, которую они растопили. — Так было, когда СЗД тянула магию через Мирона. Мы слили миры.
— И не только, — ответил Призрак, поворачивая их ветра — они теперь были ветром, ледяным, как могила, ветром, который закрыл солнце и наполнил воздух воспоминаниями — к Безымянному Концу внизу. — Магия мира, всех духов и тех, кто полагается на них, жизнь этого измерения была объединена в одну огромную силу. Все еще не взорвалось, потому что Сердце Мира удерживает это. Мы теперь соединены с этой мощью, но если ты хочешь опустить ее на него, — он кивнул на тьму Левиафана, — нужно схватить массу и взмахнуть ею.
Этой части она боялась. Она уже не могла отступить, и Марси потерла воспоминанием о ладонях, потянулась через их соединенную магию к хрупкой тени своей души, которая еще была в Сердце Мира. Используя двойное зрение, она следила за Левиафаном, при этом сосредоточилась на заклинании, открыла дамбу, чтобы сгущенная магия из круга Мирона переходила в изгнание, нацарапанное на ее браслете.
Хоть она слилась с Призраком, сила чуть не порвала ее. Как только она толкнула силу в заклинание, вся та магия — океан в чашке — стала живым гудящим существом, жаждущим свободы. Управление ею было как пытаться удержать дракона волосами, но каждый раз, когда Марси начинала соскальзывать, Призрак ловил ее, его ветер поднимал их обоих. Тут было больше, чем мог удержать дух, даже божество, но Призрак и Марси вместе были сильнее, чем сумма их частей. Они как-то удержали это вместе, Призрак сдерживал края, а Марси направляла магию через свое заклинание, складывая и связывая, сдавливая силу, как она делала с огнем Амелии, когда Свена толкала его в ее горло. Это все продолжалось, все духи, прыгнувшие в колодец Мирона, были сжаты в шар в ладони Марси.
И это было красиво.
Время было коротким, но Марси невольно замерла и глядела. Смертные глаза еще не видели всю магию мира в одном месте. Море Магии обычно было темным, и она ожидала, что заклинание будет выглядеть как черная дыра, но это было не так. Оно выглядело как звезда. Сияющая сфера всех красок светилась так ярко, что был больно смотреть. И сфера была тяжелой, плотной, давила даже на их ветер. Если она будет удерживать заклинание еще немного дольше, вес придавит их к спине Левиафана, но Марси не нужно было его держать. Благодаря Пустому Ветру, они были уже на месте, что означало, что ей нужно было только отпустить. Торжественно улыбаясь, Марси разжала ладони и бросила магию, отпустила заклинание с одним простым словом:
Рассейся.
Изгнание ощущалось как звезда, набирающая скорость с каждым дюймом, пока она не закричала в воздухе. Когда заклинание ударило Левиафана, весь мир затих, затаил дыхание, собранная магия взорвалась ослепительной вспышкой, разрывая все.
Включая их.
Взорвавшаяся магия врезалась в них стеной. Марси летела как часть Пустого Ветра, а через миг была рассеяна над регионом Великих Озер. На жуткий миг показалось, что это был конец, но потом, как всегда, Пустой Ветер поймал ее, втянул их магию в тихую безопасность черно-белого царства.
Марси очнулась, охнув. Она все еще была душой без тела, но она уже не была в Сердце Мира. Они вернулись в подвал в доме с котами на краю города, стояли над ее бессознательным телом, которое согревали бродячие коты, урча. Неб снаружи было белым за разбитыми окнами. Марси не видела больше отсюда, но, даже не дожидаясь указаний Призрака, она прыгнула в свое тело.
Было больнее, чем она ожидала. Марси не умирала в этот раз и думала, что просто вернется, как всегда делал Мирон. Но даже когда ты делал это без смерти, путешествие в загробную жизнь на Пустом Ветре все же оставило последствия, потому что она очнулась с ужасной тяжестью в конечностях, как когда Ворон вернул ее в первый раз. Ей не пришлось рыть пальцами выход из могилы, и коты согревали ее, но было все еще жутко. Она резко вдохнула, когда Призрак закричал в ее голове:
Марси!
Его восхищенный голос был удивительно тихим. Тише, чем за недели. Марси подняла взгляд и поняла, почему. Пустой Ветер снова был котом, его пушистое белое тело было меньше, просвечивало сильнее, чем было с тех пор, как она случайно чуть не погасила его, забрав его из его владений. Он выглядел тускло, но сияющие глаза Призрака были большими и восторженными, он прыгнул ей на грудь.
Посмотри!
Марси заставила себя встать. Ее тело при этом ясно дало понять, что двигаться было плохой идеей, но после того, что они пережили, она была этому раду. Было больно, ее подташнивало, но она шагала, шатаясь, к сорванной двери подвала. Она вышла на траву снаружи.
На свет солнца.
Она прикрыла глаза рукой. Зимнее солнце было за дымом, но после Моря Магии и тьмы тени Левиафана свет ощущался как прожектор, потому что солнце было там. Небо над их головами было пустым. Они это сделали.
— Сработало, — сказала Марси,
