Тенор (не) моей мечты - Тереза Тур
— Ни в коем случае, — ослепительно улыбнулся Лев. — Ты не представляешь, как нам интересно! Какой он — дом твоей мечты?
Лицо баса посветлело:
— Вокруг — лес. Внутри — камень, дерево, стекло. И ничего лишнего.
— Представляешь, — тихо на ухо сказал мне Артур. — Сергей откопал кубышку и оплатил работу какой-то неприлично дорогой дизайнерской конторы. «Барвиха-стайл» или что-то в этом роде. Где-то мамонт сдох!
Я засмеялась. Сергей был… нет. Не жмотом. Просто он не тратил лишнего. Например, в отличие от Льва или того же Артура, квартиру он купил практически в спальном районе, то ли Давыдково, то ли вообще Южное Бутово. Самая обычная двушка. А деньги он вкладывал, я так понимаю, в проекты Томбасова, и накопил весьма и весьма достойно.
Нам бы тоже не помешало, кстати.
— А будете глумиться, господа безнравственно неженатые, я у вас на свадьбе свидетелем не буду! — пробасил обладатель бессовестно тонкого слуха.
— Вот что сразу угрожать! — Артур вскинул руки. — Мы ж… любя.
— Любя они, — хмыкнул Сергей и скомандовал: — Поехали.
Ровно через три шага раздался заполошный вопль костюмерши Лидочки:
— Куда-а? Костюмы снимите, варвары! С ума сошли!
— Ничего им не будет, — величественно отмахнулся Томбасов, опережая Машу.
Квартет переглянулся. И счастливо заржал наивности олигарха. Им-то с этими костюмами уже не одну плешь проели.
— А если будет?! — не сдавалась Лидочка. — Вы хоть представляете, что это такое — пошить новые костюмы?! Да они стоят, как космолет!
Снова барственный взмах ручкой:
— Ерунда! Пришлете мне счет.
— Ах, счет! — задохнулась от возмущения костюмерша. — Варвары! Сами будете объясняться с Марией Абрамовной, если хоть что-то порвете или запачкаете!
— Лида, миа белла, — вмешался Бонни, собаку съевший на общении с костюмерами, и вручил ей полный стаканчик чего-то покрепче шампанского. — Вы есть пить, танцевать и не думать о ерунда. Си?
— Си, си, — растаяла Лидочка от томного сицилийского взгляда нашего козлогения.
И мы смотались. Всей дружной толпой: квартет с супругами — шесть штук, Томбасовы — две штуки, Говарды — две штуки, гениальный режиссер — одна штука, гениальная пиарщица — одна штука, люди в черном — без счета, но не отсвечивая.
Ехали долго. Потому как на Машу напал творческий порыв, неожиданно поддержанный заскучавшим Бонни. А мы позировали. Везде, где душенькам гениальным (две штуки, но казалось, что минимум десять) было угодно. При этом ворча, страдая и фыркая. Но не сильно, ведь все — на благо проекта.
— У меня еще никогда такого дня рождения, — вздохнул Сергей, когда мы вывалились из пяти машин и одного байка перед воротами его дома.
Которые тут же открылись, пропуская весь гомонящий табор.
Сам дом приветственно горел огнями в глубине огромного мрачного участка: сосны, ели, липы, едва освещенный прудик, каменные дорожки.
Мы шагнули вперед. По сторонам дорожки вспыхнули фонари. А нам наперерез шагнула стройная платиновая блондинка. Высоченные каблуки, укладка, идеальный офисный костюм, макияж под Мерилин Монро. Папка под мышкой. Словно на дворе рабочий полдень, а не глухая полночь.
— Добрый вечер! Сергей Юрьевич.
Она протянула руку басу, ничуть не удивляясь ни толпе рядом, ни костюмам a la семнадцатый век.
Только радость и стремление угодить обожаемому заказчику. Какая прелесть.
— Снимаем, Сережа, это — снимаем! — тут же вклинилась Маша. — Встаньте сюда, под фонарь.
Дизайнер послушалась беспрекословно, встала куда ее поставила Маша и подала Сергею ключи.
— Добро пожаловать, Сергей Юрьевич.
Мы аплодировали, Маша снимала. Мы шли к дому — Маша снова снимала. Все подряд, как военную хронику.
— М-да. Странное у тебя понимание о лишнем, — сверкнул глазами Лева, стоило нам войти в дом.
А вот когда мы добрались до гостиной — даже я присвистнула, не говоря уж о восторженных комментариях квартета.
Бело-золотые завитушки. Толстопопые амурчики на потолке. Розовые в голубом, как зефир. Посреди всего этого великолепия — обеденный стол на двадцать персон и во главе его кресло, изумительно похожее на трон. С французскими лилиями на обивке.
— О! — в благоговении сложила ручки Маша. — О!!! Это же место для фотосессии моей мечты. Сережа, ты — лучший. Спасибо!!!
Бас стоял молча. И особого счастья в выражении его лица я не замечала. Хотя… вот ни за что бы не сказала, что Сергею может все это понравится… Ну, чужая душа, как говорится…
— Идите сюда! — раздался голос Бонни. — О, Серж! Ты… star! Superstar! Bravo! Grandioso!
И довольное глумливое ржание.
Понятно, мы ломанули всей толпой на такой призыв. Еще спустя мгновение мы выяснили, что исходил он из санузла размером с футбольное поле. Ванна на широких лапах. Кран в виде гривастой львиной головы — Бонни как раз мыл руки. И… на постаменте — золотой унитаз. С лилией на бачке!
— Слушай, Британия, — обратился Бонни к застывшему от восторга лорду Говарду. — А почему у тебя такого нет? Я чувствую какой-то комплекс неполноценности. У Портоса — есть. А у тебя — нет.
— И у меня нет, — вырвалось у Томбасова. И он внимательно посмотрел на белого Сергея.
— Пошли спальню заценим. Спорим, и там будет что-то такое… — и Бонни довольно показал на золотой унитаз.
Бам!
Клянусь, это услышали все. Хотя Сергей не стал хлопать дверью в собственный туалет в собственном доме, на который он потратил тучу денег. Он просто развернулся. И вышел.
— Что это он? — спросил Бонни у Олеси, которая смотрела на гениального итальянца с таким видом, словно собиралась утопить его в золотом унитазе. Или же в ванне со львиной головой, предварительно попинав как следует. — Нет, ну а я тут при чем?
Гениальный режиссер торопливо отступил за спину лорда Говарда. И оттуда протянул, делая большие испуганные глаза:
— Колючка…
— Что это все значит? — раздалось издалека тихое-тихое.
— Вперед, — скомандовал Лева. — Пора спасать.
— Кого? — удивилась (или сделал вид, что удивилась) Роза. — Что может угрожать Сергею в его собственном доме?
— Да дуру эту. — Иван обвел взглядом все великолепие, что нас окружало, и пояснил с великолепной издевкой: — Дизайнера.
И трое из квартета исчезли. Да-да. И Артур тоже. Вот что значит — трудовая дисциплина, она же круговая порука. Один за всех. И все на одного!
— Не справятся, у него ж ружжо, — вздохнул Томбасов. — Надо бы помочь парням.
И мы дружно ломанулись обратно, в гостиную. Там блондинка тыкала пальчиком с алым маникюром в папочку.
— Вот ваш договор. Отсканированный. Вот ваша подпись. Смотрите. Мы все сделали в точности по проекту!
Сергей зверел.
— Это не мой дом!
— Послушайте, Сергей Юрьевич! Наша фирма строго придерживается…
— Нет, это вы послушайте! — рявкнул Сергей так, что стекла задрожали. И
