Возвращение Безумного Бога 2 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок
— Отличная работа, Настюш, — сказал я и подмигнул, — Ну что, красотки мои боевые, готовы пуститься во все тяжкие? Монстры, Кривотолковы, древние реликвии — мы идем к вам!
Настя энергично закивала, широко улыбаясь. По губам Айсштиль скользнула легкая улыбка.
Мы направились к неприметной двери, ведущей вглубь подземных лабиринтов склада. А в багажнике алого спорткара мирно посапывали связанные охранники Петрович и Михалыч, видя десятый сон. И не было в нем ни безбашенной Ритки, ни Одаренных, ни монстров. Только борщ жены Катюхи и пироги благоверной Зинки.
Глава 19
Узрите Величие Зимы!
— Твою ж!.. — в сердцах выругался Морох, морщась от боли и прикладывая лед к разбитой скуле, — Тупая девка, удружила так удружила! И меч, зараза, сломала…
Марк согласно кивнул, бережно баюкая забинтованную руку. На лбу у него красовался огромный багровый фингал. Вот ведь подлая бестия — хрупкая с виду, а силищи как у носорога! Отлупила их, как кукол тряпичных!
Оба уже получили сообщение из штаба, что тревогу отменили. Буйная девка на самом деле оказалась человеком князя.
— Да разве ж это дело? — продолжал возмущаться Морох, сплевывая кровь, — Ворвалась как к себе домой, охрану распугала, раненых за собой оставила! А мы что? Должны это спускать Одаренным с рук? Ишь, расплодилось их в последнее время! Ни закона не признают, ни совести!
— По факту, бро, по факту, — покачал головой Марк, вытирая градинки пота со лба, — Только Маргарита эта — не просто Одаренная, а типа личная протеже князя Кривотолкова. Куда против таких попрешь? Повезло еще, что живы остались.
— Да уж, «повезло», — горько усмехнулся Морох, — Осталось только кости переломанные залечить…
И временным пристанищем была небольшая, но уютная бытовка неподалеку от их блокпоста. Располагалась она на опушке густого леса. По соседству пролегала старая дорога, по которой уже давно ни одна живая душа не ездила. Морох с Марком облюбовали это местечко для отдыха, когда смена вахтовая у них случалась. Как говорится, подальше от начальственных глаз, поближе к матушке природе. Знали бы они, как скоро пожалеют о своем выборе…
Стены деревянные, слегка покосившиеся, обшарпанный стол с табуретками, пара лежанок с тощими матрасами — вот и вся обстановка. Зато стоял в углу старенький холодильник, набитый снедью всякой, а в шкафчике припрятана была бутылочка крепчайшего самогона. Для медицинских целей, разумеется! Вот и сейчас, обработав раны, охранники плеснули себе по стопочке. Для профилактики заражения и общего тонуса. Крякнули, занюхали корочкой черного хлеба, крепкими выражениями помянули Ритину мамку… В общем, первую медицинскую помощь себе оказали по всем правилам.
Вдруг снаружи раздались странные звуки. Какое-то царапанье, словно гигантские когти полосовали землю пополам с корнями деревьев. Затем утробное хлюпанье, будто кто-то пускал слюни с добрую цистерну объемом. А потом земля содрогнулась от тяжелых шагов, заставив стол и посуду жалобно задребезжать… И всё это в жуткой вечерней тишине, разбавляемой разве что стрекотом сверчков.
Морох с Марком застыли, вытаращив глаза. Оба полностью обратились в слух. Неужто снова Рита балует? Да нет, у нее шаги куда как изящнее, каблучками цок-цок-цок. А это — будто многотонные монстры разгуливают!
— Бро, глянь осторожно, что там! — прошипел побледневший Марк, пихнув друга локтем, — От меня толку все равно щас не будет…
Морох сглотнул ставшую вязкой слюну и, кряхтя, поднялся. Подхватив фонарь и ружье, он приоткрыл дверь бытовки и выглянул наружу. В следующее мгновение челюсть его отвисла, а глаза едва не выпрыгнули из орбит от ужаса.
Мимо их жалкого убежища, кроша стволы и пни, словно спичечные коробки, вышагивали ТАКИЕ монстры, что в страшном сне не приснятся! Первыми двигались две бронированные многоножки размером с рейсовый автобус. Тела их, состоящие из десятков хитиновых сегментов, двигались в омерзительном ритме, сегмент за сегментом, лапка за лапкой. Каждое сочленение венчали острые как бритва шипы. Но страшнее всего были их пасти — ну чисто мясорубки, утыканные несколькими рядами зубов-лезвий! Капала с них слюна, прожигая мох и кору деревьев насквозь.
Следом за многоножками, слегка отставая, вперевалку двигался гигантский муравей, метров пяти в холке. Панцирь его отливал маслянисто-черным в свете лун, фасеточные глаза мягко светились.
Монстры явно двигались в сторону секретного склада Ковротолковых. И не было им преград в этом лесу. Разве что одинокая сторожка с двумя перепуганными охранниками. Отчаянно сжимая в трясущихся руках бесполезное ружьё, Морох застыл на пороге, не в силах пошевелиться. Вот сейчас многоножки и муравей заметят огонек в окне, свернут к ним и тогда…
И тогда бравый вояка вспомнил все свои прегрешения, мысленно попрощался с родными и приготовился к смерти. Ужасной, мучительной смерти в пасти чудовищ. А перед глазами так и встала эта подлая Ритка — ну точно накликала, ведьма крашенная! Из-за нее, поди, и твари эти на склад поперли!
В этот миг гигантский муравей вдруг замедлил шаг, а потом и вовсе замер. Медленно, словно в замедленной съемке, он повернул свою уродливую башку в сторону замершего Мороха. Уставился прямо на охранника немигающим взглядом, словно примериваясь, с какой стороны начать трапезу. Его антенны энергично шевелились, трогая воздух. Морох почувствовал, как от этого взгляда кровь стынет в жилах. Ноги онемели, дыхание перехватило. Ну всё, конец…
Но монстр не спешил нападать. Несколько долгих, мучительных секунд он буравил Мороха взглядом, а потом вдруг сделал нечто невообразимое. Медленно поднял переднюю лапу, покрытую жестким хитином, и поднес ее к пасти в странном, почти человеческом жесте. Будто бы… просил молчать?
С трудом сглотнув ужас, Морох энергично закивал, сам не веря в реальность происходящего. Муравей одобрительно качнул башкой, после чего, развернувшись, двинулся догонять своих жутких спутников. Многоножки уже скрылись за деревьями, только треск и шорох в отдалении выдавал их присутствие. Вскоре и муравей пропал из виду. Тишина сомкнулась над лесом.
Морох, шатаясь, вернулся в бытовку. Рухнул на табурет, обхватив голову руками. Тяжело дышал. Его мелко потряхивало, лицо покрывала мертвенная бледность.
— Ну чего там? — нервно спросил Марк, — Что за шум был? И что это с тобой? На тебе лица нет!
Морох с натугой разлепил губы, попытался что-то сказать, но лишь булькающий хрип вырвался из его глотки. Друг смотрел на него с нарастающей тревогой, не понимая, что случилось с напарником.
Отдышавшись, Морох выдавил:
— Да так… вроде бы волки. Или медведи. В общем, звери какие-то… Крупные. Очень.
Он и сам не знал, почему не
