Измена. Ты меня никогда не любил - Даша Черничная
Сейчас она какая-то настоящая… живая. Пульсирует у меня под кожей, выбивает сердце из груди.
— Ты изменилась, — говорю севшим голосом.
— Это новый цвет волос, — ведет плечом.
Нихера… Откидываюсь на спинку дивана и стягиваю галстук:
— Как ты? — спрашиваю.
Деля кидает на меня убийственный взгляд.
— Прекрасно, — фыркает и залезает на диван с ногами, откидывается на подушки. — Что ты делал в торговом центре?
— У Златки завтра день рождения.
— Точно! Я и забыла.
— Пытался ей выбрать игрушку, но понятия не имею, что нравится детям.
— Игрушку? — усмехается и отпивает вино. — Ром, ей десять! Ну какие игрушки? Лучше купи ей фотоаппарат, чтобы проявлять фотки сразу. Пленочный. Ей понравится, знаю, она хотела такой.
— Будет сделано, моя госпожа, — ляпаю, даже не подумав.
Деля округляет глаза, залпом допивает бокал и со стуком ставит его на столик.
— Мне пора, — говорит севшим голосом, подхватывает вещи и быстрым шагом уходит в коридор.
Не понял? Трясу башкой и бегу за ней.
— Останься, — сам не понимаю, что делаю.
Осознаю лишь одно: мне отчаянно хочется, чтобы она осталась.
— Останься, — повторяю.
Хватаю ее за руки и прижимаю к стене, накрывая ее губы своими.
Глава 6. Помешательство
Рома
Меня ведет. От нее, от обстановки, от места. Сейчас с Делей все по-другому, и мое тело реагирует на нее иначе. Внутри полыхает такой пожарище, что становится страшно: не сдержу, погорю сам и спалю ее.
Я как бешеный целую ее, целую и не могу остановиться, оторваться. От ее запаха, от кожи. Рот наполняется слюной, и я без стеснения размазываю ее по шее моей бывшей жены. Кусаю нежную кожу, разгоняя у нее табун мурашек.
Может, у меня и вправду бешенство? Потому что поведение мое вообще не нормально. Хотя кто установил эти границы нормальности?
Придавливаю ее тело к стене и наваливаюсь. Дергано вожу руками по пышной груди. Тонкая ткань совершенно не скрывает ее тело от меня, и я выкручиваю сосок. Деля ахает и с силой впивается мне в загривок, выпуская коготки мне под кожу.
Девочка моя… отзывчивая какая, а я и не знал… Рычу, опускаю голову и присасываюсь к ее соску через ткань, кусаю. Деля, не стесняясь, стонет, вибрирует. Разрываю на ней чертову футболку, добираясь до желанного тела, и она поднимает на меня пьяный взгляд. Боже, какая она сейчас… волосы растрепались, глаза блестят, щеки румяные, на груди и шее уже виднеются мои засосы.
Моя душа кричит, это какое-то сумасшествие, долбаный экстаз.
Провожу руками ниже до тонкой талии, очерчиваю пупок и падаю на колени, кусаю шелковую кожу живота. Деля не стесняется, стонет в полный голос, отчего в штанах у меня болезненно наливается член.
Тяну вниз по ее бедрам джинсы вместе с трусиками. Аделию ведет, возбуждение можно пить как нектар. Избавляю ее от одежды, отвожу ногу в сторону и присасываюсь.
Черт, я ж вообще не фанат такого, но с ней, сейчас — захотелось. Деля зарывается мне в волосы, бормочет что-то бессвязное, а я не могу остановиться. Четко улавливаю момент, когда она готова вот-вот сорваться, поднимаюсь резко, выпускаю член и одним движением наполняю ее на всю длину.
Аделия кричит, закатывает глаза и кончает. С дрожью ресниц, пульсирующими, искусанными губами. Как красиво… а я и не знал, что с ней может быть так.
Даю ей пару секунд и начинаю двигаться, наращиваю темп, вбивая ее в стену. Беру бесстыдно, по-животному, и она отзывается, с каждым толчком обостряя наше возбуждение своими стонами. Хватаю за бедра, вжимая в себя, вколачиваюсь как сумасшедший, так, будто не трахался ни разу в жизни.
Деля стонет, воет, по шее течет пот, и я слизываю его. Пошло, грязно, развязно. Идеально. Она идеальная. Меня накрывает, с хрипом кончаю, не потрудившись выйти из нее. Знаю, что она принимает таблетки, и не вижу смысла прерывать кайф.
Держу ее крепко. Деля роняет голову мне в изгиб шеи. Дышим, как загнанные звери. Даю нам минуту, а после переступаю через сброшенную впопыхах и разорванную одежду. Поднимаю Аделию на руки и уношу вглубь квартиры. Сил хватает только на то, чтобы завалиться на диван.
Помешательство.
Из последних сил в полумраке комнаты глажу ее лицо.
— Какая же ты красавица, — шепчу ей и зацеловываю глаза, скулы, наглаживаю, наглаживаю.
Не могу насытится ею. Вырубает меня неожиданно. Я просто проваливаюсь в черноту, как в омут. Пробуждение приходит тяжело, еле размыкаю глаза.
Хмурясь, окидываю взглядом квартиру, но бессмысленно — я знаю, что ее нет. Ушла. Поднимаюсь и прохожусь по комнатам. Так и есть. Нет ни ее, ни вещей. Лишь горстка моей одежды одиноко валяется в коридоре.
Башка гудящая, пустая.
Оглядываюсь, чувствуя какую-то фантомную, режущую боль.
Ощущение, будто только что я потерял если не самого себя, то что-то важное, жизненно необходимое. Встаю под ледяные струи душа. В грудине ноет, и я тру ее, напрасно надеясь, что это сможет как-то мне помочь…
Глава 7. Сотрудничество
Аделия
Все выходные я играю в игру «притворись, будто ничего не было». Притворяться получается плохо. Краска заливает лицо, стоит только вспомнить, что мы с Ромой вытворяли в чужой квартире.
А так как я не перестаю об этом думать, то просыпаюсь и засыпаю с пунцовыми щеками.
В душе полный раздрай и растерянность. Боже, как мне было хорошо. Между нами впервые все было так по-настоящему, откровенно и грязно.
Раньше наш секс был жутко заурядным — с выключенным светом, только на кровати, после обязательного приема душа. Чик-чирик, и готово. Рома не особо-то и старался, будто реально исполнял супружеский долг. С таким лицом, словно, если не сделает этого, начнут капать проценты или придут коллекторы.
Не могу сказать, что это не било по моему женскому самолюбию, но то, что выбора не оставляло, — факт. Не сказать, что у меня до Ромы была богатая сексуальная жизнь, вовсе нет. Всего лишь один-единственный ухажер, вот и все мои похождения.
Чтобы вот так, у стены, в чужом доме, развязно и постыдно — так было только в моих потаенных мечтах. И я бы подумала, что мне все это приснилось, если бы не ноющее который день тело, которое распробовало, что такое настоящий секс.
Одергиваю себя. Нет — значит нет. Назовем это прощанием. Теперь у Ромы своя жизнь, а у меня своя,
