Ветер перемен - Андрей Еслер
— Расскажи всё, что знаешь, и графин твой, — махнул я рукой.
— Понимаете, господин… — слегка замялся бродяга, но лёгкое покачивание вина в графине быстро настроило его на нужный лад. — Поганец он тот ещё, такие слухи ходят. Даже хуже говорят, будто он душегуб — служанок убитых молоденьких из его дома периодически таскают. Папаша его всё ждал, что остепенится стервец, но нет. Теперь поговаривают, что женят его на какой-то провинциалке. Её он тронуть не посмеет, родовитая она, говорят, да ещё и магесса в придачу.
— А что с этим Жарондом не так? — собственный голос вышел хриплым, горло сковал спазм.
— Да кто ж его знает, — пожал плечами бродяга. — Видимо, в детстве как-то подкинули, да не поймали. А жалко…
— Чего? — не понял я.
— Да кобылка-то эта провинциальная у виконтёнка хороша, я бы ей под хвост как вду…
Договорить этот ублюдок не успел, потому что моё тело сработало раньше головы, и сжатый кулак с хорошим размахом влетел в челюсть уличного отброса.
Бродяга с грохотом полетел со стула, вопя от боли. Боковым зрением я заметил, как в кабак влетела Асил, но категорично покачал головой: не лезь.
Бармен за стойкой набросил полотенце на плечо, откуда-то из подсобного помещения появилось двое громил в майках, открывающих могучие руки, покрытые шрамами.
— Нельзя так делать, молодой господин, — покачал головой бармен. — За это наказание есть.
Громилы устремились ко мне, но я не собирался с ними драться. Резко встал, вскинул руку, уже привычно призывая силу и заставляя разряд молнии сверкнуть в пространстве между мною и вышибалами. Раздавшийся треск заставил бармена побледнеть, а вышибал застыть на месте. Как, впрочем, и официанток, и редких посетителей кабака.
— Так какое там наказание? — с металлом в голосе спросил я, смотря в глаза бармену.
— Наказание? Я сказал, наказание? — он заметался. — Старый стал, простите, что-то не то ляпнул.
Глава 3
Чужие интересы
Я обвёл глазами замерший кабак. Как-то сразу бросились в глаза избитые столы, засаленные столешницы, не первой свежести полотенце на плече бармена, побелевшего от страха… Казалось, что за последнее время я существенно потерял в брезгливости, но сейчас мне стало противно до тошноты. Сжал зубы, опустил руку. Мои действия сопровождались общим вздохом облегчения. Мне не стоило тут задерживаться дольше, тем более что я уже узнал всё, что было необходимо, продолжать разговор было бессмысленно, да и вряд ли бы он сложился хорошо, учитывая обстоятельства. Скривившись, прошёл мимо столиков, заставляя редких гостей шарахнуться от меня в разные стороны. Кто-то запнулся об стул, тот с грохотом полетел на пол, на этот звук отреагировали громилы, обратив всё своё внимание туда, а про меня как будто забыли.
Я стремительно вышел из здания. Огляделся, чувствуя неприятную потерю чувствительности в правой руке, через которую недавно пропустил молнии. Что-то было не так, раньше такого эффекта не было, на дирижабле всё прошло лучше.
Неподалёку карета только освободилась от пассажиров и стартовала в поиске новых.
— Господин… — раздалось за спиной.
Но я только отмахнулся, почти на ходу запрыгивая в подъехавшую карету.
— Всё потом, Асил, — проговорил сквозь зубы.
Девушка назвала извозчику адрес гостиницы, я добавил мелкую монетку за скорость. Свистнул кнут, и карета понеслась по улице, гремя колёсами по брусчатке — извозчик честно отрабатывал увеличенную плату.
Я вжался в стенку, сжимая в руках полы плаща: старался не касаться Асил, потому что в теле бродила странная сила, как будто потрескивая разрядами под кожей. Выпустил плащ, сжал руки в замок до побеления пальцев, как будто замыкая и кольцуя движущуюся энергию, не давая ей вырваться наружу.
Асил понятливо молчала, не трогая меня и не пытаясь заговорить, за что я был ей благодарен.
Я не следил за дорогой, мелькающие за окном дома слились для меня в одно цветастое пятно, все мысли были направлены вглубь себя на удержание пугающей дрожи тела. Хотелось как можно скорее оказаться подальше от людей, чтобы суметь обуздать тот хаос, что творился внутри.
Выбрался из кареты и дошёл до нашей комнаты, одним волевым усилием не дав энергии вырваться и разнести что-нибудь поблизости. Почему-то мне казалось, что последствия будут довольно разрушительными. Поторопился пройти в свою комнату, повернул замок, закрывая дверь. К тому моменту вся энергия как будто решила скопиться в правой руке, уже полностью потерявшей чувствительность.
Я принялся её растирать, но это вызывало лишь боль, при этом не принося облегчения. Кровь как будто застыла.
Сбросил плащ прямо на пол, опустился на кровать. Морщась от неприятных ощущений, расстегнул пуговицы на манжете, закатал рукав рубашки, осмотрел руку: кожа побледнела, резко выделились набухшие синие вены. Пальцы разгибались с трудом, их всё время как будто что-то скрючивало и стягивало к ладони. Видимо, не стоило мне так бездумно задействовать силу. Да, тогда в дирижабле у меня всё получилось провернуть довольно аккуратно, без последствий и лишнего шума, а сейчас более сильные эмоции наложились на угрозу для жизни или, как минимум, здоровья, и получилось то, что получилось.
По-хорошему, мне не стоило давать магии выход, но на тот момент я об этом задуматься не успел. И сейчас мысли метались в черепной коробке, сталкиваясь друг с другом и создавая путаницу, не давая мне сосредоточиться на чём-то одном. Но во
