Злые грибы - Петр Сосновский
— Нет-нет! Не говори мне об облаве, пойми, не могу я дать тебе разрешение просто так. Вот если ко мне посыплются письма от сельчан, начнут раздаваться телефонные звонки с просьбой принять меры, вот тогда я сам разыщу тебя. А сейчас даже не проси.
Дядя Саша уехал ни с чем. Однако расстраиваться он не стал. Василий Владимирович, хотя и не дал ему разрешения на облаву, но все-таки подсказал, что нужно делать.
Теперь, прежде чем снова поехать в «Охотсоюз», дядя Саша при встрече со своими знакомыми после слов приветствия и еще каких-нибудь двух-трех ничего незначащих фраз переходил к разговору об огромном волке. Многие из жителей села, опасаясь за жизнь своих детей, со спокойной совестью ставили свои подписи под нужным дяде Саше письмом, которое он заблаговременно написал на имя Василия Владимировича по возвращению из города. Кроме встреч с сельчанами и получения от них подписей дядя Саша решил поговорить еще и с «мрачным стариком», хотя он и боялся его, но дело требовало того.
Тут, кстати, позвонила мать — бабушка Надя и попросила его бросить все дела и сходить в лес за грибами и обязательно белыми или как их в народе называют «добрыми». Ей почему-то понадобились грибы для внука.
Дядя Саша взял корзину и пошел в лес. Скоро он понял, что белых грибов ему вряд ли придется набрать: попадались сыроежки, подберезовики, лисички иногда подосиновики. Чтобы не возвращаться с пустыми руками он не поленился и набрал их полную корзину, затем уже направился к леснику. Хотя дядя Саша и знал дорогу к его дому, но странное дело найти его ни как не мог — будто кто-то его водил. Он основательно избил ноги и хотел уже вернулся, но видно Мрачный старик, видя его настойчивость, сам будто, невзначай, вышел к нему навстречу.
— Здравствуй родственник, — будто по-волчьи пролаял, а не сказал лесник.
— Здравствуйте, Лукьян Пантелеймонович, — ответил дядя Саша. — Какой я вам родственник?
— Не скажи, не скажи, — врастяжку проговорил Мрачный старик. — Ну, да ладно. Ты ко мне по делу или как?
— Конечно по делу, Лукьян Пантелеймонович. — И дядя Саша рассказал ему об огромном волке, которого он сам видел своими глазами, и о своей просьбе, дать согласие на его отстрел. В разговоре дядя Саша упомянул также и о том, что он ездил к Василию Владимировичу.
— Да-а-а, — пролаял в ответ лесник. — Не понимаю я тебя, ведь ты же охотник, а не браконьер какой-то. Может тебе не терпится опробовать свое новое ружье? Говорят, недавно приобрел. Не понимаю, — и Лукьян Пантелеймонович замолчал, ожидая, что дядя Саша обидится и наговорит ему в ответ всяких колкостей, но тот молчал. Наконец, лесник не выдержал и закричал:
— Ну, чего ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я замолвил слово перед председателем «Охотсоюза». Этого ты от меня добиваешься?
— Да, этого! — бросил ему в ответ дядя Саша. — Вы ведь знаете Лукьян Пантелеймонович, что я бы не пришел к вам, если бы видел волка в лесу. Я его видел в селе. И это я думаю не случайно! Пока не случилось ни чего страшного нужно, что-то делать, а не говорить о том можно ли в лесу стрелять или нельзя. Если вы мне откажите, я найду способ получить лицензию. Я уже собрал немало подписей сельчан. Представлю их Василию Владимировичу. И разрешение у меня в кармане.
Мрачный старик потоптался на месте, поддел носком сапога сосновую шишку, и не хотя сказал:
— Ну ладно можешь передать председателю Василию Владимировичу, что я согласен, но только вот что, когда получишь лицензию — сообщи мне, — и, развернувшись, Лукьян Пантелеймонович пошел прочь, как будто что-то предчувствуя. Задержись он дольше, и могла бы случится беда.
Бабушка Надя отправила за грибами не только дядю Сашу, но и дедушку Володю вместе с внуком Евгешей. Когда они шли лугом, огибая Чуров лог, мальчик крутился рядом, но стоило им только войти и углубиться в лес, как Евгеша сразу же отдалился от дедушки. Скоро он вышел к болоту. Его внимание привлекли огромные сосны. Поваленные год или два тому назад, когда-то разбушевавшимся ураганом, они лежали, с вывороченными корнями, среди молодой поросли сосен, берез, осин.
Мальчик смело перелез через их могучие стволы и увидел нору, а рядом щеночков. Они играли. Евгеша обрадовавшись, бросился к ним. Один из них серебристо-белого окраса понравился ему больше всех. Мальчик взял его на руки и стал гладить: щеночек от удовольствия щурился и лизал руки. Евгеша заглянул щеночку в глаза. Они были необычайно зелеными, как листья деревьев, как трава, густая-прегустая, в которой можно спрятаться, и никто тебя никогда не найдет. Мальчик прижал его к себе, поцеловал. Щеночек ответно лизнул его. Что, если я возьму его домой, подумал Евгеша и едва только захотел это сделать, как вдруг испугался. Резко повернувшись, он увидел лесника.
— Сколько мне еще стоять и охранять тебя, — спросил Лукьян Пантелеймонович. — Ты думаешь это щеночки. Это волчата. Их мать-волчица ходит кругами рядом и готова разорвать тебя в любую минуту. А ну, марш отсюда! — грозно крикнул он.
Евгеша нехотя опустил на землю волчонка и бросился бежать. Он даже не заметил, как оказался рядом возле дедушки Володи. Дедушка, увидев внука, показал ему свою корзину. Она была почти полная, но в ней не было «добрых».
— Ничего не сделаешь, — сказал дедушка Володя, — не везет нам сегодня с тобой.
Когда они, выбравшись на дорогу, пошли домой, Евгеша увидел на обочине под сосенкой, лежащие кучкой грибы. Он быстро подобрал их, положил в корзинку под листья папоротника и бросился догонять дедушку.
Дедушка Володя и Евгеша возвратились из лесу, и бабушка Надя тут же бросилась к ним, взглянув она поняла, «добрых» грибов нет. После, когда все покушали и отдохнули, бабушка Надя позвала внука, села с ним на диван и снова начала беседу:
— Евгеша, а ты волков боишься?
— Боюсь бабушка! — закричал мальчик, соскочив с дивана, чтобы убежать и спрятаться под одеялом. Но бабушка не позволила ему этого сделать, она обняла внука и стала его успокаивать:
— Да нет же, нет ни каких волков, посмотри в окно, еще светло. А, что тебя в них пугает. Что? Их глаза? Они такие же, как у Мухтара. Пойдем, посмотрим. Когда они вернулись, бабушка Надя спросила внука:
— Может быть, ты боишься их зубов? Они такие же, как у собак. Сходи, посмотри. И внук, но уже один, побежал во двор. Когда
